Лишний в его игре
Шрифт:
Мама переводит на охранника гневный взгляд.
— У него студенческого не было, — оправдывается он, грозный голос сразу становится тонким и слабым. — Я не могу пропускать всех, у меня проблемы будут…
— Извините за это недоразумение. — Голос мамы становится мягче. Она смотрит на охранника так, как смотрит на милиционеров в участке, когда вытаскивает меня. Думаю, она жалеет, что под рукой нет корзинки с деликатесами. Но уверен, она принесет ее, если охранник сделает то, чего она хочет. — Это действительно мой сын. И у него сейчас очень
Охранник кивает:
— Понимаю, у самого двое…
— Могу я надеяться, что кое-какая информация, которую вы узнали в этой комнате, не выйдет за ее пределы? — Мама с извиняющейся улыбкой смотрит на охранника.
Он поспешно кивает:
— Конечно, конечно! Я никому, никому… Скажу — так, проходил тут какой-то бродяга, скучно ему стало, а я его прогнал…
Что-то в его тоне и взгляде подсказывает: слово он не сдержит, и завтра весь университет будет знать, что сын математички нассал в скульптуру. И я чертовски этому рад.
Мама поворачивается ко мне. Лицо сразу становится ледяным.
— Езжай домой, — велит она. — Дома поговорим.
Я разворачиваюсь и ухожу. Всю дорогу улыбаюсь. Я стану местной легендой. Нашу семейку еще долго будут обсуждать.
Дома мама устраивает мне разнос.
— Я не понимаю, что вообще с тобой происходит! Почему ты просто не можешь быть нормальным! — кричит она. — Откуда в тебе столько яда?
— Нормальным — это каким, мам? Как твой Хмарин? Хочешь, чтобы я был как он?
— Это было бы идеально! Но, к сожалению, невозможно.
Она словно бьет меня по лицу своими словами. Значит, она хочет, чтобы на моем месте был Хмурь? А меня вообще не существовало?
Я не знал, что она так легко это признает. Но я это запомню.
23
С каждым днем мы сильнее отдаляемся друг от друга. Дома — непроходящие скандалы. Мы вдруг превратились в воюющих соседей, которые вынуждены жить вместе.
Зато Хмурь у нас почти поселился. Мама постоянно с ним. Они что-то готовят, занимаются учебой, возятся с комнатными цветами, убираются, куда-то собираются и пропадают на весь выходной… А я злюсь, гадаю, куда они ушли на весь день. В кино? Театр? Торговый центр? Кафе-мороженое? Цирк? В гости? Понятия не имею, как в нормальных семьях родители проводят время с детьми. Мы с мамой всегда проводили его в скандалах. Представляю, как маме здорово с Хмурем. Она, наверное, думает, что, если бы он был ее сыном, а не я, это избавило бы ее от всех проблем.
Но она ошибается, считая Хмуря идеальным. Он двуличный говнюк.
И чтобы показать маме, что я против их дружбы, я решаю добавить ей проблем.
Как-то вечером встречаю у подъезда нетрезвую маму Хмуря. Выглядит она так, будто неделю без перерыва тусила на провинциальной вечеринке. Размазанная тушь, сбившееся черное платье с блестками, порванные колготки.
— Нонна Витальевна! — обращаюсь к ней я.
Она окидывает
— Ты кто? Чего надо?
— Я ваш сосед, Ярослав. Хотел сказать вам кое-что важное… о Дане.
Она хмурится, явно не понимая, кто это.
— О вашем сыне, — уточняю я.
Она вспоминает:
— А-а-а, да. И чего с ним?
— Я живу вдвоем с мамой, и в последнее время Даня постоянно ошивается у нас дома. — Я добавляю в голос многозначительные нотки. — Он ходит к моей маме якобы заниматься математикой, она у меня репетитор.
— Якобы? — Нонна настораживается.
— Она покупает ему одежду, дарит подарки… Они проводят много времени вместе у нее в спальне. А еще за уроки она не берет с него деньги.
Нонна округляет глаза. Она догадывается, к чему я веду.
— Бесплатные уроки? В спальне?
— Пару раз он оставался у нас ночевать… — вру я и небрежно добавляю: — Не знаю, может, у нее такой плотный график, вот и приходится ночью? Но знаете… — Я понижаю голос. — Про нее и раньше ходили слухи.
— Что еще за слухи? — Видно, что Нонна закипает.
— Мы здесь недавно, и до переезда мама работала учителем в школе. — Новая ложь выходит легко. — И вот ходили слухи о ее связях с учениками. Доказательств не было, но из школы она уволилась. И мы переехали как раз после этого.
Нонна шумно дышит. Она уже в ярости.
— Я покажу им бесплатные уроки! — шипит она, резко открывает дверь подъезда и взлетает по ступеньками.
Я еле успеваю за ней.
Вскоре она колотит в дверь моей квартиры, игнорируя звонок. Даже стучит ногами.
— Открывай, мразь! — орет она.
Я стою между этажами и во все глаза смотрю на нее. Не перегнул ли я палку?
Дверь открывается.
— Что вам? — недовольно спрашивает мама. Я не вижу ее.
Нонна резко хватает ее за волосы и вытаскивает на площадку. Орет громче:
— Педофилка долбаная! Что, на молодой стручок потянуло?
Она выдирает маме волосы клочьями, мотает ее из стороны в сторону. Мама кричит, пытается отцепить Нонну от себя. Из нашей квартиры выбегает Хмурь.
— Мама! — кричит он. — Отстань от нее!
Он пытается оторвать свою маму от моей. Но ярость дает Нонне суперсилу.
— Бесплатные уроки ему даешь, коза? — визжит она. — По математике, да? А ночью у вас какие уроки? Да я на тебя заяву накатаю, ему пятнадцать лет всего!
— Мама, отпусти ее! Ничего она не делает! — надрывается Хмурь. — Все не так!
— А ты вообще заткнись! — Нонна лягает его, он отлетает к стене. — Сколько она тебе платит за то, чтобы попрыгать на твоем стручке? И где моя доля?! Что-то я не вижу этих денег, решил все себе захапать, крысеныш?
Хлопают двери. Соседи выходят на шум. Из квартиры Нонны выглядывает грузный мужчина с глазами-пельмешками, в трусах и белой майке.
— Э, девки, чего у вас тут за шабаш? А ну-ка разошлись! Нонка, тебя кто укусил? Иди домой, бахни сто грамм, успокойся!