Лисий орден
Шрифт:
Невообразимое напряжение достигло пика и лопнуло, стоило трем силуэтам отделиться от общей массы и кинуться вперед, громко крича:
— Ливви!
Девушка не успела опомниться, как ее уже заключили в объятия. Растерявшись, Ливелия не могла понять, с какой стороны и кто из лисиц осыпает ее поцелуями. Но это уже было и неважно. Она также самозабвенно гладила сестриц по растрепанным, запутавшимся волосам и целовала их в грязные расцарапанные щеки. А еще она плакала. Громко. Надрывно. Совершенно этого не стесняясь.
— Надеюсь, это слезы радости? — раздался рядом хриплый голос Джарека. —
Ливелии очень захотелось стукнуть мага чем-то тяжелым по голове, но, увидев, что он усмехается, а глаза его лучатся светом, не смогла не ответить тем же.
— Спасибо, — очень тихо прошептала она. Лиса хотела сказать ему так много, но от наплыва эмоций просто не находила слов.
Тот лишь неопределенно пожал плечами и тут же поморщился. В темноте Ливелия не сразу поняла, что мужчина ранен.
— Ох, Богиня, — воскликнула она, вырываясь из крепких объятий сестриц. — Давайте в дом!
— Правда, у нас тут небольшое пополнение…
Джарек кивнул в сторону леса, где застыли, прижавшись друг к другу, спасенные лисички.
— Это приглашение касается всех. Ну же, замерзнете!
И повторять ей не нужно было. Мужчина пропустил всех вперед, наблюдая за тем, как Ливелия из гостьи вдруг стала в его доме хозяйкой. И он не стал врать себе — ему такой расклад определенно нравился. Улыбнувшись, он провел рукой по влажным от снега волосам и пошел следом за всеми.
Ада
Женщина слегка отклонила голову назад, отчего ее русые волосы тяжелой волной заструились по спине. Сегодня Рейалин Дуаро позволила себе вольность не убирать их в высокую прическу. Но даже если собравшиеся перед сценой барышни и негодовали, то молча, умело делая вид, что не замечают эту бесцеремонность. Почему? Потому что певица запела.
Она полностью унеслась за грань, забирая всех присутствующих следом за собой. Рейалин пела так самозабвенно, так одухотворенно, что я не могла не удивиться мощи голоса этой певицы. Вибрации, издаваемые ее гортанью, проникали под кожу и неслись по венам, вызывая мурашки.
Сердце билось в такт мелодии, а душа словно сбрасывала путы всех тревог и волнений. Такого я не чувствовала никогда. Это был неповторимый дар Рейалин Дуаро. Поэтому ее и называли голосом Объединенного Королевства. За восемь лет женщина не растеряла своего таланта.
— Это невероятно! — вздыхали рядом леди.
— Неподражаема!
Все, как завороженные, не могли оторвать взгляда от сцены, следя за движениями певицы. Каждый взмах кисти, каждое мановение пальцев были выверены и точны — ничего лишнего. Сплошной культ идеальности. Плавные, когда мелодия лилась спокойным ручьем, и резкие, когда голос, достигая высот и надрыва, обрывался, низвергая всех в пропасть окончания песни.
От всего этого действа кружилась голова, и сердце горело, едва умещаясь в груди. Хотелось и смеяться, и плакать.
И вот долгожданная тишина, такая необходимая после накала эмоций. Публика замерла. Всего на мгновение. А потом леди подскочили со своих мест, одаривая Рейалин бурными аплодисментами. Я не была исключением. Если откинуть ее связь с Джареком, она действительно заслужила любовь публики. В этом не было
Из леса стали возвращаться копья. Мужчины радостно галдели, словно мальчишки, которые совершили очередную шалость. Кто-то привез вепря, кто-то вернулся с тушками глухарей, король же добыл оленя с изящными лирообразными рогами. Арег эс Вуалье выглядел счастливым и усталым, а глаза его блестели довольством. И хоть лицо его было испачкано грязью и кровью, это не могло испортить его настроения. Наоборот в глазах своих подданных он был неотъемлемой частью не только господства, но и общества. Этот мужчина не боялся замараться, не сидел в отдалении, а самолично участвовал в охоте.
Король подошел к своей жене и, не сдержав чувств, запечатлел на нежной щеке поцелуй. Дэлла не стала противиться, дождалась, пока вспышка эмоций уляжется, и только потом рассказала о случившемся с псом недоразумение. Брови на лице Арега сошлись к переносице. К этому моменту Дайтос Реакруа подошел к властвующей чете и подтвердил слова королевы.
Я видела все со стороны. Я старалась читать по лицам. А еще я искала глазами Тэйтана и Джарека. Но их нигде не было видно. Брат с принцем задерживались, и это не могло не вызывать тревоги. Я старалась не показывать своих чувств открыто, хотя понимала, что люди могут хмуриться по совершенно разным причинам, но все же рисковать не хотела. Мне было сейчас не до вопросов. Вряд ли я нашла подходящие слова, чтобы объяснить причину своего беспокойства.
Но картинки, где люди мадам Фав схватили брата и Тэйтана, липкой смолой не стирались из разума. Мне даже начало казаться, что я схожу с ума, такими четкими и объемными они были.
— Я должен поблагодарить тебя, Ада, — голос короля развеял окутавшую меня пелену волнения. — Если бы не ты, то даже страшно представить, что могло бы случиться.
Я поклонилась отцу Тэйтана.
— Это мой долг.
— Перестань, — мужчина ухватил меня за плечи и прямо посмотрел в глаза. — Я твой должник теперь. И я счастлив, что мой сын дружит с такой необычной девушкой, как ты.
— Вы ничем мне не обязаны! Леди эс Вуалье всегда была ко мне добра, она во многом заменила мне мать. И это кощунство считать, что мой поступок должен быть оплачен. Я сделала то, что сделал бы каждый.
— И все же, — король улыбнулся. — Я дарю тебе свою услугу. Не делай опрометчивых решений, ведь когда король ходит в твоих должниках, это многого стоит. Возможно, тебе понадобится моя помощь, и я обязательно откликнусь. Если же нет, то ты ничего не теряешь, ведь так?
— Так, — согласилась я, чувствуя тепло в груди.
— Ну и славно, — король отпустил меня и осмотрелся. — Где же Тэйтан и Джарек? Все уже вернулись.
— Из-за моей неуклюжести они одни и без слуг. Возможно, вдвоем им сложнее было выследить добычу. А без нее Тэйт не захочет возвращаться, вы же его знаете.
— И не поспоришь, — хмыкнул глава государства. — Но уже темнеет.
Арег подозвал к себе слугу и отдал приказ.
— Пусть пару копий отправятся на поиски. Лишним это точно не будет.
Мне стало не по себе. Но остановить короля я не могла. Оставалось надеяться, что друзья успеют вернуться раньше, чем станет известно, чем они на самом деле занимались.