Литераторы Дамкин и Стрекозов
Шрифт:
– Давай я тебе запишу, - сказала Зинаида, забирая у него блокнот и ручку.
– Ничего без меня сделать не может...
– Значит, "Билл Штофф" вам понравился?
– О, да. Я читал ваш книга. Мне понравился ваш роман. Мне нравится ваша водка. И мне нравятся ваши женщины!
Джек хватанул еще рюмочку и обнял Зину-Анжелику.
– Ну, наши женщины всем нравятся, - дипломатично заметил Стрекозов. А вот как насчет издания нашего романа в Америке?
– Америка любит Достоевского, - ни к селу, ни к городу заявил
Сократов, прислушавшийся к разговору, на этих словах довольно фыркнул.
– На фиг вы кому нужны!
– сообщил он литераторам.
– Ваш роман - это преклонение перед западным образом жизни.
– Когда это мы перед кем-то преклонялись?
– А о чем ваш "Билл Штофф"? О ковбойчиках, американчиках разных. При Сталине вас бы уже давно расстреляли. Да и сейчас, я думаю, досье на вас уже лежит в архивах КГБ. Зачем вам лишние неприятности, связанные с изданием за границей? Денег вы оттуда получить не сможете, эмигрировать не получится - родственников у вас за границей нет, фиг выпустят! А здесь вас вообще печатать перестанут. И КГБ не дремлет. Спросите у Остапа.
– Остап, КГБ не дремлет?
– спросил Дамкин.
– Хрен его знает, - отозвался Остап, в который раз прикладываясь к рюмке коньяка, смешанного с пивом.
– Я иногда сплю на работе, но поручиться за остальных не могу. Про КГБ никому ничего не известно. Я даже не знаю, что в соседней комнате делают.
– А разве ты не общаешься с сослуживцами?
– Пообщаешься тут! Недавно у одного из соседней комнаты одолжил кипятильник, на следующий день прихожу - их комната опечатана, от мужика ни слуху, ни духу... А вы говорите "КГБ"!
– О, КГБ, - вымолвил Джек и, тупо уставившись в тарелку с салатом, задумался.
– Клиент готов, - пошутил Стрекозов.
– А его сейчас не стошнит?
– обеспокоенно спросил Дамкин.
– Еще чего!
– обиделась Зинаида.
– Он при мне еще ни разу не блевал!
– А вот и я!
– в комнату вошел радостный босой Карамелькин, который не только постирал носки, но и голову успел помыть.
– Вы еще не все сожрали?
– Ищите и обрящете. Может быть что-то осталось.
Карамелькин быстро оценил расположение за столом и, потеснив двух приятельниц Дамкина и Стрекозова, сел между девушками, чтобы они могли за ним поухаживать.
Так и случилось. Девушки наложили Карамелькину полную тарелку, которую он сразу же придвинул к себе.
– Салат - это хорошо, калорийно, - приговаривал программист.
– И помидоры хорошо. Бронштейн, положи мне картошечки. Теперь мне надо питаться как можно лучше. Я теперь каратэ занимаюсь! Дамкин, протяни мне три куска колбасы! Друзья мои, мне бы неплохо потолстеть.
С тех пор как Карамелькин занялся каратэ, он в гостях старался есть самую калорийную пищу. В гости он начал ходить раза в три чаще, а приглашали его в три раза меньше. Сам Карамелькин не
– Толстый Карамелькин, да еще каратист - это страшно, - сказал Стрекозов.
– Ну, не толстый, это я погорячился, - Карамелькин сунул в рот ложку салата, подцепил вилкой шпротину и, пережевывая, продолжил разговор.
– Буду упитанным и мускулистым. Вы видели хоть один фильм с Арнольдом Шварценеггером?
– Нет, откуда! У нас даже телевизора нет!
– Дамкин развел руками. Сократов чинить не хочет...
– Это идеал мужчины!
– с энтузиазмом воскликнул Карамелькин.
– Ба, Карамелькин, - удивился Дамкин.
– Уж не стал ли ты гомосексуалистом?
– Сам ты козел, - обиделся Карамелькин.
– Я имел ввиду эталон физического состояния тела настоящего мужчины. Вот увидите, три месяца тренировок - и я стану как Арнольд. У нас в секции учитель, сэнсей по-нашему, бывший чемпион мира по каратэ. Китаец. Так вот. Сэнсей об Арнольде тоже высокого мнения, хотя он и не каратист.
– Кто, сэнсей или Арнольд?
– спросил Дамкин.
– Карамелькин, ты что, действительно думаешь, что можешь стать каратистом?
– поинтересовался Стрекозов.
– Да! В нашей секции преподают школу богомола. Очень хорошая школа. И недорого, всего десять рублей за занятие.
– Целых десять рублей!
– поразился Стрекозов и замер с раскрытым ртом.
– Так ты теперь каратист? А сколько в тебе каратов?
– попытался сострить Дамкин.
– Дамкин, ты дурак.
– Карамелькин! Почему надо обязательно посещать школу какого-то богомола?
– не унимался Дамкин.
– С таким же успехом ты мог пойти учиться в школу молодого коммуниста или в школу повышения квалификации!
– Главное, бесплатно, - добавил Стрекозов, с трудом выходя из транса.
– Глядишь, нам бы взаймы денег дал.
Карамелькин хмыкнул и быстро поднялся с кресла. Девушки осторожно отодвинулись.
– Сейчас я вам покажу парочку блоков и ударов. У меня все в записной книжке записано! Давай, Стрекозов, вставай, как я. И ты, Дамкин, тоже. Ставьте ноги на ширину плеч и сгибайте колени. Теперь поднимите руки, локти вот сюда. Эта стойка называется...
Карамелькин полез в записную книжку, но разобрать написанное не смог.
– Ладно, это в общем-то не важно. Главное, что ноги стоят параллельно полу, туловище - прямое. А теперь вот так выкидываешь ногу и выдыхаешь кия!
Карамелькин высоко дрыгнул ногой и чуть не свалился на девушек, которые с любопытством следили за его действиями.
– А меня не стошнит?
– с сомнением спросил Дамкин.
– Так это самое то!
– подбодрил его Стрекозов.
– Это совершенно новая техника! Противник теряется, и его бьют по голове припрятанным в кармане кирпичом!