Литва в 1940-1991 годах. История оккупации

Анушаускас Арвидас

Литература

В первых литературных произведениях, написанных после реформистского 20-го съезда КПСС в 1956 году, установление советской власти в Литве понималось как абсолютно законный и даже героический поступок (роман Альфонсаса Беляускаса «Рожес жиди раудонай» («Розы цветут красными», 1959). Попытки опубликовать новые работы, которые были бы менее связаны с социалистическим реализмом, увенчались успехом. Винкас Николаитис-Путинас опубликовал свой роман «Сукилеляй» («Мятежники»), Юозас Грушас — свою драму «Херкус Мантас», а Юстинас Марцинкявичюс — свою поэму «Двидешимтас павасарис» («Двадцатая весна»). Роман Витаутаса Сирихоса-Гиры «Буэнос-Айрес» также имел мало общего с советской идеологией. Молодое поколение писателей, таких как Йонас Авижюс, Альгимантас Балтакис, Альфонсас Беляускас, Казис Саджа, Миколас Слуцкис и Паулюс Ширвис, верили в новые возможности в творческой работе. Возвращение Антанаса Мишкиниса, Юозаса Келюотиса и Казиса Инчюры из ссылки в Сибири пробудило надежду на новые возможности.

Стремление к культурной автономии и более широкий круг тем вызывали беспокойство

советских функционеров. Между 1959 и 1961 годами, когда Хрущев начал объявлять о своих программах коммунистического строительства, художники и писатели должны были изобразить борьбу за «коммунистическое будущее» и таким образом ускорить его создание. Кроме того, от них требовалось внести свой вклад в развитие нового сообщества — «советского народа».

Подготовленная к публикации почтовая открытка с грифом «Разрешено Главлитом к публикации».

Национальная принадлежность препятствовала этому лозунгу. Снова начались обвинения в «буржуазном национализме», негативном влиянии Запада; начал пропагандироваться пролетарский интернационализм.

С начала 1960-х годов появился ряд литературных и художественных произведений, художественная ценность которых была намного выше, чем у предыдущих произведений. Антанас Мишкинис и Винкас Николаитис-Путинас наконец-то возобновили писать стихи. Действующие лица, даже если они были отрицательными, были нормальными людьми. Самым известным таким прозаическим произведением стал роман «Каймас крыжкеле» («Деревня на распутье», 1964) Йонаса Авижюса. В нем рассказывалось о тяготах коллективизированной деревни, ограничениях колхозов, социальных и моральных проблемах колхозных работников. Постепенно от правила, согласно которому большинство литературных произведений должно быть посвящено апологетике советской системы, отказались. Автору пришлось написать несколько произведений, восхваляющих партию, и это было оценено как понятная дань системе. Эта ситуация позволила писателям дистанцироваться от социалистического реализма, в то время как в 1960-х годах им больше не нужно было согласовывать политику и пропаганду с искусством., в творчестве которых доминируют общечеловеческие ценности. Писатель Миколас Слуцкис был первым писателем, использовавшим «поток сознания» в литовской прозе. Казы Саджа занялся драматургией со своими пьесами абсурда. Работы Йонаса Микелинскаса и персонажи Ромуальдаса Ланкаускаса и Юозаса Апутиса также не имели ничего общего с социалистическим реализмом. Грушас в своей пьесе «Мейле, джазас ир велняс» («Любовь, джаз и дьявол») раскрыл проблемы молодежи. В Литве появились поэты Томаса Венцлова написал: «Литовский роман начал существенно отличаться от советской литературы и стал, так сказать, самым западным на этой территории». Однако на пленумах и съездах правящей партии творческую интеллигенцию учили, ругали и инструктировали, что делать. В 1962 году вышел роман Ланкаускаса «Виды диделио лауко» («В

Poet Justinas Marcinkevicius. 1980.

Поэт Антанас Мишкинис. 1975.

Писатель Йонас Микелинскас. 1979.

Посреди большого поля»), изображающий положение литовской нации «с позиций буржуазного пацифизма», был осужден, а в 1969 году рассказ Микелинскаса «Три дня и три ночи нактыс» («Три дня и три ночи») подвергся критике за «идеологический вред». Уже напечатанная «Lietuvos istorija» («История Литвы») Альбертаса Кожелавичюса-Виджукаса была задержана, поскольку вызывала ассоциации против русского народа.

Юстинас Марцинкявичюс, самый талантливый писатель литовской литературы 20 века, пришел к славе. Начав свое творчество со стихотворения «Двидешимтас павасарис» («Двадцатая весна») в 1960-х годах, он написал рассказ «Пушис, кури юокеси» («Сосна, которая смеялась») и пьесу «Миндаугас». Исторические пьесы, написанные в период «оттепели» («Херкус Мантас» Грушаса в 1957 году; позже трилогия Марцинкявичюса «Миндаугас», Мажвидас». «Катедра» («Миндаугас», «Мажвидас», «Кафедральный собор»), более двух десятилетий побуждавший литовское общество понимать судьбу нации и чувствовать ее.

Традиция поэтического представления сельского образа жизни была возрождена в поэзии, прозе и драматургии. «Разрушение усадеб воспринималось как конец многовекового крестьянского образа жизни и духовной культуры, как разрушение важнейшей основы существования нации. Печаль отъезда и отчаяние обреченности таились в «Horizonte беге шернай» («Кабаны бегут по горизонту», 1970) Апутиса, «Швентежерис» («Святое озеро», 1971) Саджи, «Акиу тамсой, ширдиес свесой» («Во тьме глаз, при свете сердца», 1974) Марцелиюса Мартинайтиса, и «Дуонос валгитояй» («Едоки хлеба», 1975) Ромуальдаса Гранаускаса. Партийная критика пыталась намеренно подавить этот слишком литовский тип настроений, противоречащий политике индустриализации сельских районов. Табу, установленные непосредственно в послевоенный период, которые не позволяли произнести ни одного критического слова о «старшем

брате» или «защитниках народа» — стрибае, все еще действовали; не допускался даже намек на депортации или независимое Литовское государство; нельзя было говорить хороших слов о священниках и т.д. Коммунистическая партия особенно опасалась отношений между художниками и Церковью. Поэт и философ-верующий Миндаугас Томонис, написавший «Raudonoji veliava» — budeliu veliava («Красный флаг — это флаг палачей»), был помещен в психиатрическую больницу в 1974 году. Йонас Лауце, учитель из Биржая, был приговорен к двум годам лишения свободы в 1971 году за свою рукопись «антисоветского» романа «Неганду метай» («Годы лишений»), которую он представил издателю.

Углубляющаяся эрозия «зрелого социализма» была облечена в аллегории и притчи (поэма «Гельмиу жувис» («Рыбы глубин», 1970) Альгимантаса Микуты), преобразованная в духовный кризис (роман «Пришаушрио вишкеляй» («Дороги предрассветья», 1979) Брониуса Радзявичюса). Литературные произведения стали своего рода платформой, и критические взгляды, которые не допускались ни в каких других средствах массовой информации, были выражены персонажами. Поэты, в частности, овладели техникой символических предложений, ассоциаций, аллюзий и существенных умолчаний. Помимо литовских авторов, здесь, в Литве, работали русский писатель Константин Воробьев, польская поэтесса Алиция Рыбалко, еврейские романисты Ичокас Мерас и Григорий Канович.

Несмотря на политику партийного диктата в Литве, интеллектуалов из Москвы и Ленинграда тянуло в эту самую «западную» республику Советского Союза, чтобы насладиться интерьерами кафе, новаторской архитектурой, потрясающим психологическим напряжением в спектаклях Паневежисского театра и выставками современного искусства.

Кино

В 1949 году студия документальных фильмов была переведена из Каунаса в Вильнюс, а в 1956 году она стала Литовской киностудией. В 1947 году московская киностудия «Мосфильм» с участием литовских актеров и композитора создала художественный фильм «Марите» в стиле социалистического реализма. В 1953-1956 годах Литовская киностудия снимала фильмы, сотрудничая с другими советскими киностудиями. В 1957 году Литовская киностудия независимо от других студий сняла свой первый фильм — «Жидрасис горизонтас» («Голубой горизонт») режиссера Витаутаса Микалаускаса. В советское время Литовская киностудия ежегодно выпускала три или четыре художественных фильма, до 40 документальных лент и 30-40 выпусков документальной хроники «Tarybu Lietuva» («Советская Литва»), которые должны были демонстрироваться в кинотеатрах перед началом показа всех фильмов. Хроника была обязана показывать «постоянно улучшающуюся жизнь», съезды Коммунистической партии и так далее. Авторы хроник были обязаны проявлять большую бдительность: в 1951 году Степас Уздонас, хорошо известный ^Тн, автор довоенных литовских кинохроник, был арестован и заключен в тюрьму за «плохие» съемки. Кино должно было служить пропаганде.

Было снято несколько сильно идеологических фильмов (в 1953 году «Ausra prie Nemuno» («Рассвет на Нямунасе») о коллективизации; в 1959 году «Юлиус Янонис» о поэте-леваке, умершем в 1917 году). Позже, после начала «оттепели» культуры и даже в условиях жесткой цензуры, были созданы фильмы, получавшие награды на кинофестивалях, особенно если в фильмах идеологическая схема была облечена в художественную форму. Фильмы режиссера Витаутаса Жалакявичюса — «Венос диенос хроника» («Хроника одного дня», 1963), «Никас ненорехо мирти» («Никто не хотел умирать», 1965), «Тас салдус жодис» — лайсве!» («Это сладкое слово Свобода», 1972) — получил награды соответственно на 6-м кинофестивале стран Балтии и Беларуси, 2-м кинофестивале СССР и 8-м Московском международном кинофестивале. Фильм «Gyvieji didvyriai» («Живые герои») вывел литовский кинематограф на международную арену. «Паскутинис шувис» («Последний выстрел») режиссера Арунаса Жебрюнаса (одна из четырех глав «Жизни дидвириаи») получил награды Международного кинофестиваля в Карловых Варах. В 1965 году Фильм Жебрюнаса «Паскутине атостогу диена» («Последний день каникул») получил премию «Серебряный парус» на кинофестивале в Локарно, а в 1966 году этот фильм получил Главный приз на фестивале фильмов для детей и юношества в Каннах. Фильм 1968 года «Яусмай» («Чувства») режиссеров Альмантаса Грикявичюса и Альгирдаса Дауса был удостоен Специального приза жюри на кинофестивале в Сан-Ремо.

Для показа каждый фильм должен был получить одобрение Москвы, но фильмы по-своему избегали тисков цензуры или запретов. Марихонас Гедрис, который руководил Литовская киностудией, снял фильм «Херкус Мантас» (1972), обеспокоенный тем, разрешат ли ему снимать сцену самосожжения одного из лидеров, потому что молодой студент Ромас Каланта недавно поджег себя. Хотя фильм был о пруссаках, все представляли себе Литву. «Херкус Мантас» пробудил национальные чувства, заставил внимательнее присмотреться к истории Литвы и вспомнить утраченную государственность. Другой режиссер — Арунас Жебрюнас — создал первый литовский музыкальный фильм «Вельнио нуотака» («Невеста дьявола», 1974) и первый литовский трагикомический фильм «Riesutu duona» («Ореховый хлеб», 1977). Раймондас Вабалас был одним из немногих режиссеров, снявших фильм о послевоенных годах. Фильм его режиссера «Лайптай i дангу» («Лестница в небеса», 1966) получил премию Grand Amber Award на Балтийском кинофестивале. Вабалас также снял первый литовский фильм «Марш, марш, тра та та» («Марш, марш! Тра-та-та!») в стиле гротеска, хотя его фильм «Скрыдис в Атланте» («Перелет через Атлантику», 1983) о полете литовских пилотов, Степонаса Дариуса и Стасиса Гиренаса, из США в Европу в 1933 году собрал самую большую литовскую аудиторию. Фильм не получал разрешения Москвы на показ в кинотеатрах в течение пяти лет. Несмотря на идеологический заказ, фильм режиссера Альмантаса Грике Вичюса «Факты» («The Fact», 1980) о литовской деревне Пирчюпюи,, которая вместе со всеми своими жителями была подожжена немцами-нацистами, проявил национальные чувства..