Ловец тени
Шрифт:
Но вот у кустов, откуда доносилось ворчание, различилось шевеление, и от самой земли стало что-то неспешно возрастать…
«Уж не Леший ли бродит по своим владениям?»
У Чеслава даже дыхание перехватило от такой мысли. Сам он хоть и не встречался лицом к лицу с лесным духом, но как тот показывался то зверем, то птицей, вроде как самыми обычными, а в тот же час чудными, от стрелы или силков непонятным образом уходящими, не раз наблюдал. Мог Леший и деревом, пнем или простым грибом обернуться — на то и дух. Чаще юноша ощущал его невидимое
Однако следующая мысль заставила Чеслава отбросить это предположение:
«Зачем же хозяину лесному скрытно красться? Он у себя в округе всему голова. Волен над всем и всеми. И таиться ему во владениях своих незачем… Но что тогда это за невидаль надвигается?»
А она таки надвигалась…
Но вот движущееся чудовище наконец-то выбралось на освещенное место, и Чеслав смог различить, что среди деревьев мелькнула фигура о двух ногах — людская.
«Значит, человек! — отлегло от сердца, и он почувствовал, насколько вольнее стало дышать. Но вслед за этим возник другой вопрос: — Бот только чего ему здесь понадобилось?»
— У-а-а-а-а-а!!!
Внезапно пронзительный, полный ужаса крик огласил округу. Чеслав даже присел от испуга, настолько он был душераздирающим. От этого громогласного вопля птицы, устроившиеся на ночлег на ветвях ближайших деревьев, всполошились и в панике поднялись в воздух. Хлопанье их крыльев в темноте ночи еще больше напугало молодого охотника, снова заставив подумать о нелюдской сущности:
«Неужто смертный, рожденный матерью смертной, способен так вопить? — Кровь стучала в его сердце, молотом отдаваясь в висках. — А может, это дух усопшего Молчана покинул селение мертвых предков и пришел поглядеть на свое бывшее жилище?»
Но Чеслав тут же отмел эту мысль, потому как ее заслонило другое, не оцененное сразу головой, но замеченное наметанным глазом: неизвестное существо не нападало, а шарахнулось от него прочь. А значит, оно тоже опасается! И никого другого, как его, Чеслава…
Юноша внимательно вглядывался в темноту, куда метнулась пугающая сущность. Но оттуда теперь не доносилось ни звука, не различалось даже малейшего движения. Словно и не было там ничего, а лишь привиделось парню.
Наступившая тишина успокоила Чеслава, вернув ему прежнюю уверенность в себе.
«И сколько же мне сидеть так, терзаясь неизвестностью?» — взыграла в нем злость на происходящее, на неведомое существо и на себя самого.
Чеслав заставил себя распрямиться, хоть и с большой опаской, и сделал в сторону затаившегося осторожный шаг. Второй, третий…
— Изыди! Поди! Прочь от меня! — зашевелился неизвестный на земле и, пятясь, принялся отползать от Чеслава, пока не забился под куст. — Пощади-и-и!
«А голос-то людской… И речь, кажись, наша…»
И тут что-то в голосе кричавшего показалось Чеславу знакомым.
«Неужто? Да быть того не может!»
Он сделал еще несколько шагов к лежащему.
— А-а-а! Н-е подходь, не-людь! —
— Ку-у-удряш? — неуверенно спросил Чеслав.
В ответ тишина. Ни движения.
— Кудряш?! — еще раз, но уже громче и увереннее, позвал Чеслав.
— А то…
— Ты?
— Я-а-а-а…
— Ух! — вырвался у Чеслава вздох облегчения.
— А ты… кто… есть?
— Леший! По твою голову дубовую охочусь! — в сердцах выпалил Чеслав от досады, что друг заставил его пережить такой страх.
В ответ немая тишина, только сопение стало громче и чаще.
— Да это же я, Чеслав! — не стал больше испытывать друга юноша, опасаясь, что тот совсем утратит способность соображать. Тем более что и сам еще несколько мгновений тому был в таком же состоянии.
Но Кудряш, по-видимому, не готов был так сразу поверить ему и затаился под кустом.
— Да ты чего, Кудряша? Это же я. Поглянь сблизи.
Чеслав опустился на колени и заглянул под куст.
И увидел испуганное лицо с разинутым ртом, настороженное, белее снега, и скорее всего — не от лунного света. Но постепенно испуг на лице Кудряша исчез, а вместо него расплылась глупейшая улыбка облегчения и радости: таки признал товарища!
— Ты-ы-ы...
— Нет, бабка твоя покойница! Говорю же, что я. Вот и познались.
Чеслав поднялся на ноги и, протянув руку, вытащил Кудряша из-под его убежища — куста.
От радости Кудряш порывисто обнял друга за плечи и замер, а затем несколько раз стукнул его по спине кулаками, но не больно, а так — чтобы только отвести душу и окончательно прийти в себя. Чеслав с пониманием похлопал его по плечу.
— Ну-ну, хорош бодаться. Теперь полегчало?
— Полегчало, — со вздохом согласился Кудряш. — Тебе бы такой каши с дрижаками наесться по самые уши, до сих пор колотило бы от страха! Зубы небось клацали погромче да почаще дятловой трели?
По тому, что к Кудряшу вернулась обычная склонность к шуткам и острому словцу, Чеслав решил, что друг вполне успокоился и теперь он может получить ответы на вопросы, которые так и крутились на языке.
— Да ты зачем к земле припадал-то, а после вскакивал, дурило? — ткнул он пальцем в лоб Кудряша.
— Да кто из нас дурило?! — отмахнувшись, возмутился тот и передразнил друга: — Припа-а-адал! Это я за корягу зацепился и со всего маху оземь шмякнулся, — потер ушибленное место парень.
— А чего орал как резаный? — допытывался Чеслав.
— Так кто ж не заорет, когда узреет такое... Такое... У-у-у! — На лице Кудряша появилось недавнее выражение ужаса. И хотя сейчас он всего лишь рассказывал о пережитом, его от этих воспоминаний даже передернуло. — Б-р-р... Темень! Гляжу — страшко из-за деревьев на меня сунет! Не разобрал, думал, оборотень какой, вурдалака... Ну все, думаю, принимайте, Великие, мою душеньку. Выпьют сейчас нелюди всю кровушку да утянут в болото топкое. Вот и заорал напоследок...