Любовь к жизни
Шрифт:
А пока он учится читать и писать, прислушивается к разговорам солдат и копит деньги на новые доспехи. Если ему не врут мозги, он теперь на правильной стороне.
– Нет, эта вилка для рыбы! И нож держи в другой руке. Не прихлёбывай, это невежливо. Вот теперь молодец,- учила его вести себя за столом Лианна,- Куски меньше отрезай. Телохранитель не должен позорить дом Мормонтов.
– Простите,- прошептал Долиш, но поделил уже отрезанный кусок мяса на два поменьше и очень аккуратно отправил в рот. Судя по всему, Лианна вознамерилась сделать из него воспитанного человека. Что ж,
– Скажи, Долиш, из какой ты семьи?
– Мой отец был конюшим, а мать ткачихой, миледи. Но я не видел их десять лет…
– Тебя отдали в услужение межевому рыцарю?- догадалась Лианна,- Неудивительно, что ты не знаешь элементарных правил поведения. Я удивлена твоей осторожности, это нетипичное качество для рыцаря.
– Рыцаря?- хмыкнул Дроун, уже почти без напряжения пользуясь вилкой,- Сир Крейн Чёрный называл меня «трусом, неспособным выйти на турнир без трёх кольчуг и плана побега». На тренировках я легко обезоруживал и его, и его приятелей с тринадцати лет, но при мысли о турнирах у меня дрожали колени.
– На Севере ты бы стал превосходным охотником или тактиком,- подумав, сказала Лианна,- У нас ценят осторожность и предусмотрительность.
– Увы, дальше Перешейка мы не заходили. В болотах погиб его друг сир Морей, поэтому он до конца своей жизни избегал стоячей воды. Да и проточной тоже, его потому Чёрным и назвали.
– И что же с ним случилось?
– Он был одним из тех девятнадцати утонувших,- без намёка на скорбь поведал Долиш.
В тот день он научился хорошо вести себя за столом, утром освоил правила обращения с благородными дамами, а днём…а днём к южной бреши пришли два странника.
Один из них – высокий, на два фута выше Долиша, с приятным веснушчатым лицом и красивыми голубыми глазами. Второй – мужчина лет тридцати пяти с золотой перчаткой на правой руке, его лицо хранило следы странной, женственной красоты. Оба были блондинами, но родственниками не ощущались. Но что-то странное было в высоком рыцаре, что-то странное и немужское. Сомнения развеялись, когда он заговорил:
– Я, Бриенна Тарт, желаю служить Королю Севера Рейлине Рокалиону,- звонким девичьим голосом проорал рыцарь.
Долиш знал о первой в истории Вестероса женщине-рыцаре – в своё время ему наставник о ней все уши прожужжал. Но кто стоит рядом с ней?
– Я, Джейме Ланнистер, так же желаю служить Королю Севера Рейлине Рокалиону,- чуть тише проговорил он.
– Желаете служить?- изумилась Лианна, временно считающаяся главой Севера,- С чего бы?
Бриенна замялась. Ей явно было неловко, этого вопроса она не ожидала. Наконец, она дала ответ:
– Потому что мы желаем воцарения Рокалионов.
– Не мы,- поправил Джейме,- Я просто хочу служить человеку, который не может быть хуже моей сестры-королевы.
Лианна долго прожигала взглядом обоих. Взгляд у неё был тяжёлый, но они мужественно сносили его. Наконец, она повернула голову к Долишу и прямо спросила его:
– Как думаешь, им можно верить?
Долиш изумился: у него ещё никогда не спрашивали мнения! Однако он, внимательно посмотрев на двух рыцарей и на молоденького оруженосца за их спинами, пришёл к выводу, что их помыслы достаточно
– Да, можно,- кивнул наконец он.
– Очень хорошо. К сожалению, король в отъезде, присягу принесёте по портрету. Он, конечно, не лучшего качества, но лучше, чем ничего,- и Лианна без сучка и без задоринки приняла на службу двух новых рыцарей.
Долиш с интересом и некоторым благоговением смотрел на НАСТОЯЩИХ рыцарей, опытных и смелых. Не то, что он. Джейме Ланнистер вообще был его кумиром, даже теперь, когда Долиш устроился на нерыцарскую должность телохранителя. А женщину, которая побеждала иных мужчин, он побаивался.
Сам он был всего каких-то жалких пяти с половиной футов ростом, а в ширине плеч уступал Бриенне в два с лишним раза. У него прямой нос, ни разу не сломанный (его наставник считал это недостатком), умные тёмно-карие глаза и простые тёмно-русые волосы, не благородные чёрные и даже не рыжие, а простые русые! Он кажется простым воробушком рядом с эффектным, пусть и несколько потрёпанным Джейме. Долиш считал свою внешность более чем посредственной, хотя в своей двадцатке у него было больше всего зубов и меньше всего шрамов.
– Это и есть король Севера?- хмыкнул Джейме, с интересом глядя на порядком замусоленный портрет,- Надо же, как юная девушка…
– Я представляла его немного иначе,- призналась честно Бриенна,- Я слышала, у него змеиные глаза и ядовитые клыки, а взгляд его лишает рассудка…
– Чушь,- отрезала Лианна,- Он выглядит, как обычный человек.
– А ещё говорят, что он искусный колдун и провидец,- добавил Джейме, продолжая любоваться портретом.
– Вот это правда. Не знаю насчёт провидения, но колдовать он умеет.
– Точно,- подтвердил Долиш,- Он спел колдовскую песню и заставил девятнадцать человек утонуть в быстрой реке. Я мог быть двадцатым.
– Отчего же не стал?- заинтересовался Джейме.
– Должно быть, его магия действует лишь на тех, кому он нравится. Нет, мне король тоже нравится, но…
– Но не из-за внешности,- заключил Джейме и, украдкой глянув на Бриенну, прошептал,- Ну, у каждого свои вкусы, меня король тоже не особенно впечатлил.
Бриенна, честная и порядочная, оказалась идеалом рыцаря. Таким Долиша хотел видеть сир Крейн, таким он никогда не сможет стать. А вот Джейме оказался не таким уж и высокомерным, с ним даже удалось чуть позже поговорить наедине. Когда он наконец-то помылся, побрился, пообедал, пришёл в удивительно хорошее расположение духа и выразил желание познакомиться поближе с Долишем, Дроун почувствовал, что в этот раз выбрал абсолютно правильную сторону.
«Не я один. Кто хочет перемен, кто хочет справедливости, кто хочет служить настоящему королю – все перейдут на сторону Короля Севера. Ещё мне удалось скопить целых три дракона восемь оленей сорок медяков – неплохо для первой недели службы. Когда кончится война, постараюсь выгодно жениться. Не иначе как Неведомый послал мне на помощь Рейлине Рокалиона. Не зря я ставил свечи в септе»,- думал совершенно счастливый сир Долиш Дроун, второй месяц рыцарь и вторую неделю телохранитель леди Лианны Мормонт, которому впервые за семнадцать лет жизни улыбнулась удача.