Любовница бури
Шрифт:
Она медленно убрала колено, отодвинулась назад и оседлала мужчину. На ощупь отыскала среди складок ткани все еще расстегнутых брюк член и направила в себя, сморщившись от ноющей боли внутри. Все-таки осатанелое, почти животное соитие после долгих лет воздержания не могло пройти бесследно, но сейчас она скорее нуждалась в этих неприятных ощущениях, жаждала их, чувствуя себя почти что снова девственницей, впервые открывающей для себя мир плотских утех. С тем отличием, что теперь она любила боль. Всей своей давно сгнившей душой и холодным, потерявшим способность наслаждаться радостями жизни телом.
Монстр робко поднял руки, чтобы дотронуться до девушки,
– Не прикасайся, - прорычала она и с грустью подумала, что все-таки они были безумно похожи, даже в этой своей безумной, темной страсти. Сейчас она словно возвращала должок за сцену у окна, двигаясь быстро и неистово, почти ожесточенно; как будто пыталась высечь искры от трения кожи о кожу. Высечь и выпустить на волю тот зловещий огонь, что сжигал ее изнутри; чтобы он поглотил все, и Монстра, и эту комнату, и виллу, все, до чего мог дотянуться, оставляя после себя одно черное печальное пепелище.
Поль резко кончила, вытащила из себя член Шварца и спрыгнула с кровати, даже не посмотрев в сторону мужчины. Она вытерла белоснежно-белым полотенцем перепачканные в крови и семени бедра и с отвращением бросила его в угол. Достала из шкафа другую одежду и походную сумку, стала быстро швырять туда вещи первой необходимости. В верхнем ящике комода она забрала документы, немного денег, патроны для револьвера, а сам его подняла с пола и засунула в карман плаща.
– Куда ты? – спросил Рихард, когда она уже успела переодеться и боролась с застежками на дорожных туфлях с небольшим каблуком.
– Подальше от тебя, - бросила Поль и ушла.
Глава тринадцатая.
Аквитания, осень 1941 г.
Поль сбилась в своих отметках на стенах барака и в конце-концов оставила это занятие. Теперь о количестве времени, проведенного в лагере, она могла судить только по длине своих постепенно отрастающих волос. При средней скорости в пару-тройку сантиметров в месяц, к моменту, когда у нее появилась лохматая челка, а самые длинные пряди начали прикрывать уши, она сделала вывод: прошло около трех-четырех месяцев.
Три из них она провела в допросной в обществе Монстра, за беседами на разные отвлеченные темы и изучением книг по живописи и истории искусства.
Судя по качеству бумаги и красоте изданий, ради своей подопечной мужчина обворовывал библиотеку кого-то из военной верхушки. Едва ли он привез эту сокровищницу с собой. Хотя кто его разберет.
Все это время девушка упрямо пыталась добиться успехов в своей самонадеянной миссии по соблазнению и терпела полное фиаско. Да, стоило бы обратиться за помощью к Кэтрин, но девушка была в последнее время сильно занята отладкой функционирования своей подпольной сети и контролем над сборкой оружия, да и Поль с ужасом вздрагивала, представляя, как американка с готовностью начнет погружать ее в страшный мир анатомических подробностей и постельных премудростей. Пыталась своими силами, но выходило по-детски наивно – ее неловкие прикосновения скорее напоминали ласку дворового котенка.
Шварц шарахался от нее, как от огня. Он сбрасывал ее руки, шипел и морщился, изображая на своем лице совершенно непостижимую скорость смены эмоций. Как правило, после жалких поползновений Поль он стремился побыстрее нахлобучить свою страшную маску и исчезнуть.
Однажды, когда Поль, неделю набиравшись смелости, попыталась его поцеловать,
Этим утром они, как и всегда, под конвоем направлялись к деревянной постройке временно спроектированного вблизи от лагеря цеха, чтобы собирать оружие. Кэтрин удалось узнать, что все произведенное заключенными вооружение отправлялось в Испанию для сторонников режима Франко, добровольно принимавших участие в боевых действиях в Гибралтаре, а также прибывших туда немецких дивизиях. От этой информации было мало пользы, но Кэт все равно чрезвычайно гордилась собой и радовалась, что их вынужденная работа на заводе, не обращена против французского сопротивления.
Сегодня девушке удалось поменяться местами со своей соседкой, чтобы оказаться поближе к Поль. Недавно их разлучила Майер, намекнув охранникам, что не стоит позволять проводить много времени двум бывшим сообщницам. Поль уже успела прилично соскучиться по американке, встречаясь с ней только по ночам, когда они были уже слишком истощены морально и физически для нормального общения.
– Как у тебя? – поинтересовалась Кэтти. Уточнять, что именно ее интересует не было никакого смысла.
Поль засмущалась и отвела взгляд, сделав вид, что любуется красивыми пейзажами, открывавшимися с дороги. Здесь действительно было чему порадоваться глазу – далекие горные вершины, зеленые луга в низине, маленький аккуратный городок со старинными зданиями вдалеке и змеистое тело извивающейся реки. Хотелось вырваться из конвоя и босиком пройтись по лугу, нарвать диких маргариток и клевера, спуститься к каменистым берегам и наблюдать за быстрым течением.
– Пока никак, - буркнула Поль. Кэтрин огляделась по сторонам, чтобы убедиться, что следующая пара заключенных идет достаточно далеко от них, чтобы случайно услышать разговор.
– В чем проблема? – раздраженно спросила американка, - что такого сложного в том, чтобы трахнуть мужика, которому ты и так нравишься?
Поль надулась. Вот тут, то она и испытала всю горечь разочарования от бесплотных попыток, растянувшихся на последние несколько месяцев.
– Не думаю, что я ему нравлюсь, - рассудила она. Американка закатила глаза.
– Да брось, - фыркнула она, - стал бы он тебя кормить и таскать к себе на свиданки…
– Может быть я имею какую-то ценность… в военных интересах, - уклончиво ответила Поль и тут же принялась нелепо врать, - перевербовать хотят или что… Чтобы шпионить за всеми в лагере…
– Глупо, - обиженно перебила Кэтти, которую оскорбляла мысль, что вовсе не она здесь главная надежда сопротивления, стратегически заинтересовавшая противника.
В конце-концов это она создала подпольную деятельность в лагере, подключила к ней жителей ближайшей деревни и организовала сборку оружия из ворованных деталей за спиной у охранников. А Поль всего лишь болталась по лагерю мрачной тенью и раздавала всем еду, словно какая-то полубезумная христианская святая.