Любовница бури
Шрифт:
Это совсем не напоминало то, что пытался сотворить с ней тот неизвестный насильник в Алжире, прерванный ударом ножа в живот. Рихард вроде как желал ее, но обращался бережно. Даже когда позволил своим пальцам скользнуть по телу девушки, ненадолго стиснув грудь под одеждой и обняв за талию, ближе притягивая к себе.
Свободной рукой он потянулся к ремню своих брюк, но вдруг остановился и отпрянул, отпустил Поль и откатился на спину.
Вместе с холодом, окутавшим ее тело без тепла мужчины рядом, арестантка почувствовала мучительную волну разочарования и… обиды?
Сердце бешено стучало, конечности стали удивительно ватными,
– Я не могу, прости, - тихо сказал Рихард, - это… неправильно.
– Почему? – обронила Поль, растерянно хлопая глазами.
Ей стало так стыдно за то, что чуть только что не произошло между ними, что захотелось убежать в лесную чащу и там умереть. А еще стыднее, от того, что это все-таки не произошло, а ей, как ни странно, этого хотелось.
– И ты еще спрашиваешь? – мужчина нервно рассмеялся, - вокруг чертова война, а мы с тобой отнюдь не союзники. Что, если нам придется сражаться друг с другом? Да и… ты представить себе не можешь, какие страшные вещи я творил и сколько крови на моих руках… я только с тобой другой.
Поль не знала, что сказать в ответ на это робкое признание.
Она совершенно растерялась, потому что эмоциональная речь Монстра, звучала так, будто они тут планируют обвенчаться и прожить вместе всю оставшуюся жизнь, а не всего лишь заняться сексом. Да, надо научиться наконец-то называть вещи своими именами, все-таки она уже не ребенок. Сложно все-таки сохранять свое наивное видение мира, когда вокруг война.
И, хотя в глубине души Поль была на самом деле согласна с доводами Рихарда, она недоумевала, почему подобные этические вопросы не беспокоили тех немцев, которые держали француженок в любовницах в Париже и многих других городах и странах.
Ее Монстр не был таким, как они. Даже не потому, что от простых людей его отличала избранность носителя мистического дара. Он имел привычку все усложнять.
Рихард тяжело вздохнул, сел, облокотившись спиной о ствол дерева позади себя, и поманил девушку к себе. Поль послушно придвинулась ближе, и мужчина спрятал ее под своим плащом, обняв одной рукой за плечи. Она расслабилась, наконец-то оказавшись в тепле, прильнула к нему, как приласканная уличная кошка. Рихард уткнулся лицом в ее отросшие волосы на макушке.
– Если бы только ты перешла на мою сторону, - прошептал он, - мы были бы вместе в нашем могуществе…
«Вместе – какое странное слово» - подумала Поль с грустью, и хотела возразить, что этому никогда не бывать, а она лучше умрет, чем станет предательницей. Но не решилась.
Глава шестнадцатая.
Рим, апрель 1959г.
Спасаясь бегством с виллы во Фреджене, Поль без малейших зазрений совести, угнала машину Шварца, даже удивившись, что предпочитал он не какой-нибудь немецкий «Хорьх», столь обожаемый верхушкой «Третьего Рейха» в свое время, а довольно интернациональный черный «Роллс-ройс» примерно пятидесятых годов выпуска. Буквенное обозначение страны на регистрационном знаке оказалось незнакомым девушке, и на всякий случай она переписала символы и цифры себе в блокнот, прежде чем оставить автомобиль на обочине дороги в пригороде Рима.
Необходимость заметать следы, вынудила промокшую и замерзшую насквозь беглянку сменить более комфортабельное
В результате, уже к середине ночи, Поль отыскала искомое здание с табличкой и озадачила портье просьбой позвонить в номер «402». Однако, швейцар поспешил разочаровать ночную гостью – постояльцы из номера съехали и на данный момент он пустует.
К счастью, француз обнаружился сам, когда раздраженная и уставшая девушка вышла на улицу, чтобы закурить. Скорее всего, он без труда догадался, где именно старая подруга будет искать его в первую очередь.
– Привет! – он бросился к Поль обниматься, но девушка оказала ему решительный отпор.
После произошедшего на вилле, ей меньше всего сейчас хотелось ощутить чьи-то прикосновения.
«Я найду и выпотрошу любого, кто посмеет…»
Паскаль понимающе кивнул и жестом позвал ее следовать за собой. Всю дорогу до его нового места пребывания, они молчали.
Француз сменил номер в отеле, в котором, кстати, даже холл выглядел намного просторнее и богаче, чем там, где останавливались Поль с Рудольфом; на не менее роскошную арендованную квартиру. Все-таки старый приятель девушки слишком ценил уровень комфорта собственной жизни. И, конечно, апартаменты в Риме сильно напоминали старую парижскую квартиру: и преобладающими светлыми тонами в интерьере, и планировкой комнат, и расположением на последнем этаже.
– Змейка, что там случилось? – набросился на девушку друг, после того, как запер двустворчатые двери квартиры, отрезав их от возможных лишних глаз и ушей, - где твой муж… мне показалось, или я видел, как пуля повисла в воздухе…
– Слишком много вопросов, - фыркнула Поль, швырнула на пол в прихожей сумку и обувь, и деловито окинула взглядом двери в коридоре, вычисляя за которой из них может прятаться ванная комната, - я замерзла и хотела бы принять ванну. Дай мне полчаса… а лучше час. И свари кофе, пожалуйста… и… поесть бы было хорошо. Все остальное потом.
Паскаль не стал спорить с девушкой и проводил ее в просторную комнату, выполнявшую функции санузла. Поль оценила благородную роскошь убранства – и большое окно, выходившее в тенистый из-за высоких деревьев двор, и красивую плитку на полу, и изысканно выкованные краны из темной бронзы, но интересовала все это девушку мало. Она спешила набрать воду, раздеться и нырнуть в ванну, чтобы побыстрее смыть с себя память о пережитом на загородной вилле.
Впрочем, это было самонадеянно – проступающие синяки на ягодицах и свившиеся клубком мысли не могли позволить ей так просто сделать вид, что ничего не произошло. Хуже того, жутко измученное, но глупое тело все-таки хотело продолжения.
У Поль отлично удавалось не думать о Шварце на протяжении этих пятнадцати лет. Повторять, как мантру, что он мертв. Что она сама поставила последнюю точку в их истории. Что нужно забыть все и жить дальше.
Но стоило ей снова побывать в его руках, как выбросить Монстра из головы оказалось просто невозможно. Картинка, свежего воспоминания стояла перед глазами и пускала по всем нервным каналам колючие искорки напряжения. Заставляя ее снова и снова вспоминать, как он, рыча, вколачивал ее промежность в каменный подоконник, как она сама оседлала его после… и что испытывала при этом.