Любовный треугольник

Савицкая Элла

– Не спишь? Тогда что между вами? Почему Давид постоянно звонит тебе? Сколько это у вас? Месяц, два?

– Ани, тебе лучше об этом поговорить с Давидом.

– Нет. Я буду говорить с тобой. Ты любишь его?

Спрашиваю и тут же отшатываюсь, потому что её глаза отвечают за неё. Меня будто громом и молнией поражает одновременно.

– А он тебя?

И снова ответ в полных сожаления глазах, от которого у меня начинает кружиться голова. Ноги перестают держать, и я едва не оседаю на пол.

Температура

тела кажется понижается до минимальной. Меня замораживает.

Давид любит её?

– Как давно? – спрашиваю в никуда, потому что посмотреть на Олю у меня нет сил.

Жжение в задней части головы усиливается, грудь распирает давлением.

– Ани, пожалуйста, - слышу её вздрагивающий голос, и вдруг вспоминаю как однажды видела Давида рассматривающим её фотографии.

Это давно было, когда мы только поженились.

Он курил на крыльце и листал их в телефоне, а я вышла из дома. Там были еще снимки Мариам, поэтому я не придала этому значения. Неужели уже тогда?

С ужасом поднимаю глаза. Оля молча плачет, прикрывая рот рукой.

Он любит её.. любит…

Тело покидают силы, и я не в состоянии себя контролировать, опускаюсь на колени.

– Не забирай его у меня, - прошу, чувствуя, как меня начинает трясти.

– Ани, Господи, встань, - бросается она ко мне, а я перестаю соображать адекватно.

Вижу её, представляю, как он к ней уходит, и всё… меня срывает.

Из глаз текут слезы, грудную клетку рвут рыдания.

– Пожалуйста, не забирай, - хватаю её за руки.
– У нас маленькие дети. Как они без него? Если Давид бросит нас, я с ума сойду.

– Ани, встань, прошу тебя, - шокировано расширяются её глаза.

Она пытается поднять меня. А я не могу. Сама себе ощущаюсь неподъемной. В груди тяжело бухает из-за того, как спазматически бьется сердце.

Мне кажется, я сейчас умру.

– Я не вынесу этого, - отчаянно тяну её за кофту, - не вынесу. Оля, умоляю.

– Перестань. Поднимись, Ани, пожалуйста.

– Как женщина женщину прошу. Не забирай отца у детей. Я так люблю его. И если…

– Оль?

Мы обе вздрагиваем, переводя взгляды на голос, внезапно прозвучавший, как ушат холодной воды.

Давид, стоя в дверном проёме потрясённо смотрит на нас. При взгляде на меня, его губы искажаются, в глазах мелькает шок, неверие, а потом… Потом он смотрит на неё, и я цепенею. Потому что в её адрес его эмоции приобретают совсем иной характер. Там сожаление, тепло, вина, столько всего, что я, не сдержавшись, роняю руки на пол и громко всхлипываю.

Он никогда так не смотрел на меня…

– Встань, Ани, - гневно подтягивает меня за руку и ставит на ослабленные ноги. – Домой.

Я не вижу Олю, пока покачиваясь, шагаю вперед, только слышу, как она судорожно втягивает воздух за моей спиной.

– Давид, - оборачиваюсь на мужа.

Он

отрывает от неё взгляд и, обхватив мой локоть, подталкивает меня к двери.

– Я сказал – домой.

53 Давид

Захлопываю за Ани дверь и обойдя капот, сажусь в машину.

Кровь волнами бьет в мозг, мышцы, как канаты. Завожу двигатель и срываю машину с места так резко, что Ани отбрасывает на спинку.

Она снова всхлипывает, а меня этот звук накаляет до такой степени, что, не выдержав, луплю ладонями по рулю.

– Зачем ты поехала к ней? – выдавливаю сквозь зубы, не отрывая взгляд от дороги.

По крови гуляет ярость, отравляя собой каждую клетку.

– Давид..

– Зачем?

– Хотела поговорить, - резко дернувшись, Ани вцепляется пальцами в мою руку, - Давид пожалуйста, не бросай меня.

Её слова, как электрошок, снова и снова долбящий по сердцу. Первый удар пришелся, когда я услышал в квартире Оли голос Ани. Второй – когда увидел её на полу. Третий, когда посмотрел в полные боли зеленые глаза. И эти удары сука, один за другим хреначат в сердечную мышцу, намереваясь не заставить её нормально работать, а отключить.

– Как ты узнала адрес?

– Я не смогу без тебя, не смогу, - в истерике не слышит меня.

– Адрес? – цежу сквозь зубы.

– Ты не сделаешь этого, правда? Не поступишь так со мной и мальчиками. Не бросишь одних.

– Замолчи, Ани, - сбрасываю её руку, и тут же резко даю вправо, потому что едва не влетаю в едущий впереди седан.

– Давид, я умоляю. Не разводись со мной, - ревёт, теперь уже сжимая моё бедро, - Разве я заслужила такое? Я делала всё, чтобы ты был счастлив. Чтобы наша семья была счастливой. Не бросай нас. Я не вынесу.

– Молчи. Дай доехать домой, - сжимаю руль, упрямо смотря сквозь лобовое.

Только вместо дороги перед глазами выжженный образ до чертиков испуганной Оли.

Сердце сжимается и начинает колоть. Я блядь старался оградить её от малейшего напоминания о моей семье, а Ани …

Неконтролируемо снова бью по рулю, от чего она вздрагивает.

Несусь по проспекту, едва успевая давить на тормоз на светофорах. Ани плачет, уткнувшись лицом в ладони, а меня выворачивает.

Потому что Оля там одна…

Заехав во двор, выхожу из машины и вхожу в дом. Ани плетется следом. Заходит на кухню под прицелом моего взгляда, но ближе чем на метр не подходит. Глаза красные, вид убитый.

Чувство вины по отношению к ней колышется на задворках сознания. Ей больно. Знаю, что больно. Только факт того, что я причинил ей эту боль и удерживает меня от того, чтобы не сорваться сейчас.

– Давно ты знаешь?

– Сегодня узнала, - болезненно морщится, - Точнее я подозревала, а сегодня твоя мама подтвердила.