Люди на болоте. Дыхание грозы
Шрифт:
Не один трезво ощущал: их, что здесь остались, было очень уж мало,
можно по пальцам сосчитать, - почти все село не вокруг костра, не с ними.
Если Миканора особенно терзало то, что столько людей не послушалось его,
не поверило ему, то Зайчиху и Даметиху, самого Даметика тревожило иное: из
тех, что следили теперь из темноты, не все смотрели доброжелательно, даже
не с обычным соседским любопытством.
Были там и такие - знали они, - кто
радости, если б их молнией испепелило, ветром развеяло, как заразу.
– Не много, - вслух подумал Апейка, обводя всех таким взглядом, будто
хотел увидеть, кто чего стоит.
– С нашим народом разве сделаешь что!
– не стал скрывать Миканор
разочарования и даже неприязни.
– Говоришь все равно как не людям живым, а
пням в лесу! Да и пней, кажется, уговорить уже можно было б!
– Ето правда, - поддержал охотно Зайчик.
– Семь раз напугаются перед
тем, как осмелиться!
– Да и не так себе сто!
– не одобрила Миканорова мать Зайчиковой
игривости.
– Не абы что. Разорить все сразу, да еще самому, своим
согласием.
– Ничего, - будто довольный всем, будто другого и ждать было нечего,
сказал Апейка.
– Для одного вечера, может, и не мало!
– Он взглянул на
Миканора, на других, улыбнулся.
– И важно не только количество солдат, а и
какие они!
Качество важно, вот что! Здесь же - твердые, надежные каждый!
– Надежные!
– поддержал Хоня.
– Каждый десяти стоит.
Хромой Хведор, что все обнимал свой костыль, отозвался:
– Ето все равно что разведка.
– Не мало, ей-бо, не мало!
– подхватил Зайчик.
– Вся хитрость,
браточки, в том - как считать! Если только хозяев, то и правда - не густо!
А если всех с детьми, то с моими да Хоневыми - полсела, не меньше, будет!
Хоня захохотал:
– Ето правда! Будет!
– Хватит уже, - прервал шутки Миканор, с лица которого не сходила
озабоченность.
– Не раннее время. Вставать скоро надо будет... Про дело
давайте подумаем. С чего и как начинать будем... Сразу ж, не секрет,
обобществить скотину и инвентарь надо: дак куда сводить и ставить все
будем, надо решить... Надо выбрать лучшие хлева для коров и коней, повети
– для телят... Я тут подумал уже, наметил, дак давайте обсудим,
постановим...
– А как с курями, не сказано?
– перебила его вдруг Грибчиха.
– Курей
оставить надо!
– И курей, как и всякую живность, будем обобществлять, - спокойно,
непререкаемо заявил Миканор; однако
удалось: поднялся беспорядочный и горячий женский галдеж. К нему
примешалось и несколько мужских голосов.
Галдеж смолк только тогда, когда Апейка сказал, что с курами пока что
повременить можно. Миканор собрался деликатно возразить Апейке, пристыдить
женщин за отсталость, но Грибчиха, разгоряченная спором, крикнула:
– И когда ето будет, то обобществление? Говорит так, будто завтра
собирается все делать.
– Завтра и сделаем! А когда ж?
– Миканор ответил так, как отвечают на
неразумное замечание. Но Грибчиха будто только этого и ждала:
– Завтра! Как же ты начнешь, если все на болоте! Если хозяйство в селе
– черт знает где!
– Ага, не ехать же в село, кинувши все тут!
– поддержал жену Грибок.
– Надо, пока погода, управиться с сеном, - - неожиданно согласился с
ними Алеша, почти все время молчавший.
– Как там оно будет дальше - бог
знает, а погоду нельзя упускать.
– Дак что ж - колхоз отложить?!
Алеша не смотрел на Миканора, копал суком черную землю. Миканор весь
кипел от такой измены, но Алеша сказал упрямо:
– Некогда теперь. Погоду не упустить надо.
– Дак ето ж, можно считать, и не откладывание, - хотел примирить всех
Грибок.
– Сговорились же вместе быть.
Записались. И не выписываемся!.. Только что - пора такая!..
– Успеть надо. Пока не поздно.
– Покосить, пожать! Как есть, каждый свое!
– Грибчиха крикнула так, что
все почувствовали: никакие силы не заставят ее передумать.
– А молотить уже вместе...
– осторожно помог ей Грибок.
– Молотить не
горит так.
– Дак ето значит - опять как единоличники?
– Миканор не скрывал
возмущения. Чувствовал за всем этим не столько заботу о погоде, сколько
хитрость, говоря повоенному - маневр: посидеть еще, посмотреть, что выйдет
из всего.
Апейка поддержал его, мирно стал втолковывать, что медлить долго
неразумно, что надо новое здание строить быстрее, не откладывая. Однако,
оттого ли, что говорил он мягко, будто и сам не крепко был убежден, что
спешить надо, или из упрямства, его тоже не послушались.
– Можно помочь тому, кому очень трудно будет, - как бы повинился перед
Апейкой и Миканором Алеша.
– Все равно как в артели.
– Так и правда, может быть, обобществлять лучше, когда сожнем!
–