Лютер. Книга 1. Начало
Шрифт:
Лютер падает ему на спину коленом, затем поднимается и, не выпуская руку из замка, трижды безжалостно пинает в ребра. Затем проволакивает Генри по полу и пристегивает наручником к дверце духовки — старой, литой, чуть жирноватой внутри.
Мэдсен лежит, раскинув ноги.
Лютер спешит к Джен Мэдсен. Та калачиком свернулась у задней двери; из глазницы у нее торчит желтая ручка отвертки.
У Хоуи отверткой пробита грудная клетка, но сержант жива. Вокруг раны пенится кровь, — значит, повреждено легкое.
Лютер лихорадочно шарит в карманах, выуживает портмоне, а из него, ломая в спешке ноготь, выковыривает кредитку. С силой рвет на Хоуи рубашку. Рана маковым цветом пузырится на бледной коже, на которой до странности непристойно смотрится родинка. Карточку Лютер прижимает к ране.
— Изабель, Изабель, — сипит он, — ты держи, сильнее придавливай ее здесь, ладно?
Удивительно легкую, такую податливую в его лапищах женскую руку он сам накладывает так, как надо. Не спуская глаз, смотрит, чтобы Хоуи прижимала карточку достаточно плотно.
Цвет лица подчиненной ему определенно не нравится.
— Вот так, удерживай и не шевелись, — тихо командует он, после чего бросается к кухонным ящикам, со стуком выдвигает их и задвигает.
Генри смотрит на него с пола, злорадно скалясь. Ох как хочется его от всей души пнуть в морду…
В самом нижнем ящике Лютер натыкается на рулончик липкой пленки. Хватает ее, бежит к Хоуи, опускается рядом на колени.
— А ну-ка, давай присядь, — просит он, — всего на секунду.
Он пытается придать раненой сидячее положение, но у той не получается. Хоуи паникует оттого, что не в силах дышать. Вместо дыхания — рваные всасывающие всхлипы.
Что ж, ладно.
Лютер укладывает ее на пол. Отрывает от пленки квадрат, прижимает его к ране. Следующим вдохом Хоуи слегка его втягивает, тем самым запечатывая дыру.
Лютер принимается щедро обертывать Хоуи пленкой — слой за слоем. Целлофан скользкий, весь в кровавых разводах.
Лютер стоит на коленях, сосредоточенно внушая ей: с тобой все в порядке, все в порядке, все в порядке…
Сделав все возможное для Хоуи, он возвращается к Мэдсену.
— Генри, где Мия?
Мэдсен лишь с язвительной жалостью улыбается: мол, увы. Так-то, брат.
У Лютера внутри все холодеет. Он озирается, глядя на кровавый хаос. На мучительно всхлипывающую Хоуи. На Джен Мэдсен, убитую собственным ребенком. На эту кухню, где было приготовлено десять тысяч супружеских обедов, заварено сорок тысяч чашек чая. Целая история долгой семейной жизни, уничтоженная за один вечер. Жизнь и смерть, сошедшиеся друг с другом, как корабль и айсберг.
Лютер понуро сидит на полу рядом с Генри, опираясь спиной о кухонную тумбу.
Вдали уже слышно неистовое завывание сирен.
— Так ты мне не скажешь, где она? — спрашивает Лютер.
Генри
Над дверью висят настенные часы. Они здесь тикали, еще когда премьер-министром была Маргарет Тэтчер и обещала принести надежду в те дома, где царит отчаяние.
Сейчас на часах девятнадцать минут двенадцатого.
— Сколько ей осталось?
— Примерно до полуночи.
Лютер устало смеется.
— Ну, арестовали мы тебя — дальше что? Ты сидишь себе молча и каждой этой минутой упиваешься. Какая у тебя власть, какая сила! А? Контроль. Знать, что та девчушка задыхается, умирает где-то там в темноте. А вокруг тебя толпой носятся все эти копы и ничегошеньки не могут поделать. Вот это кайф, как раз для такого, как ты. Знать, насколько ты круче всех остальных.
Мэдсен сидит и помалкивает.
Лютеру кажется, что череп у него лопается, словно яичная скорлупа, и оттуда кишмя выползают пауки. Он торопливо подбирается к Хоуи, целует ее в щеку.
— Держись, — призывает он, — наши уже рядом, вот-вот будут здесь. Ты слышишь их?
Хоуи мычит что-то невнятное — и не понять, то ли от боли, то ли пытается ответить. У нее из кармана Лютер выуживает ключи от машины и возвращается к Мэдсену. Отстегивает его от духовки, вздергивает на ноги. Взяв его руку на излом, тащит к выходу.
Мэдсен упирается:
— Эй, мы куда?
Сирены все ближе. Надо спешить.
Скорченного Мэдсена Лютер вытаскивает на тротуар. Открывает дверь машины и засовывает его в закуток перед передним пассажирским сиденьем. Как только управляется с этим, в конце улицы показывается «скорая». Через считаные секунды их заметят.
«Скорая» уже у дома. Лютер забирается в «вольво» и заводит мотор. В заднее зеркальце видно, как в дом Мэдсенов бегут врачи. Сразу за «скорой» к дому подлетают полицейские авто, из них высыпают полисмены.
Лютер отъезжает; вынимает рацию.
— Говорит детектив Лютер, — выходит он в эфир.
Я в пути, преследую подозреваемого. По всем признакам это Генри Мэдсен.
Когда он уходит со связи, Мэдсен смотрит на него немигающим взглядом. Отрадно видеть в его глазах первые признаки неподдельного страха.
— Мы куда? — спрашивает он отрывисто.
— Куда-нибудь туда, где потише.
— Зачем?
Лютер рулит, не отвечая. Полицейские мигалки остаются далеко позади, озаряя тьму бесшумными синими взблесками.
Глава 30
Теллер и Рид прибывают в ту минуту когда Хоуи на носилках загружают в машину «скорой помощи».
Тело Джен все еще на кухне. Джереми Мэдсен находится на заднем сиденье полицейской машины, не в силах поверить в реальность происходящего на этой бликующей синевой улице, где стало вдруг нестерпимо шумно.