Лютер. Книга 1. Начало

Кросс Нил

— Смотря что понимать под этим словом. Привлекался за содержание собаки для участия в боях и жестокое обращение с ней: неоказание ветеринарной помощи при получении ран. Еще одно обвинение за владение оборудованием по натаскиванию бойцовых псов. Пять приводов за незаконное владение собаками бойцовых пород с целью стравливания.

— И что это означает?

— А означает то, что держать собак ему запрещено. Но он все равно их держит где-то на стороне. Где именно, мы так и не установили.

— Что ж, б этом

деле я, пожалуй, могу вам помочь. Имя Генри Мэдсена вам ничего не говорит?

— Так, сразу не могу сказать.

— Это ветеринар Брэддона. А заодно и его подпольный поставщик.

— Разве? Ветеринаром у Брэддона значится некто Генри Мерсер.

— Можете считать, что это один и тот же парень.

— У него предположительно самый лучший тренировочный двор во всем Лондоне, хотя мы его так и не доискались. Очень уж он скрытный, этот Мерсер.

— Да, он такой, — соглашается Рид. — Видимо, в этой игре крутятся деньги? Потому что именно деньги сейчас рассматриваются как основополагающий мотив.

— Деньги там действительно крутятся, причем немалые. Собака с победами в трех боях — чемпионский титул, в пяти — суперчемпион. На это и делается ставка. Потому они и стараются: натаскивают псов тренировками, доводят их до согласованного бойцового веса, в точности как спортсменов. То есть работа на бегущей дорожке, диета, упражнения на силу и выносливость. Да еще и стероиды, чтобы весь жир сгорал и оставались одни мышцы.

— Как вы думаете, Генри мог бы обратиться к Брэддону за деньгами?

— Так это он, по-вашему, украл малышку Эмму и ту, вторую девочку?

— Уверенность почти стопроцентная.

— Тогда он к нему и носа не посмеет сунуть. Брэддон — радикал правого толка да еще и любитель собак. На пару дюймов правее самого Муссолини. А это опасная комбинация для того, кто похищает детей. Мерсер, Мэдсен, или как там его еще — Брэддон ему вмиг яйца отрежет и скормит собакам, если тот посмеет к нему хотя бы на порог сунуться.

— Понятно, — резюмирует Рид. — Стало быть, у нас сейчас такая проблема: наш подопечный укрылся в подполье где-то в черте Лондона. И вы правы, он очень хорошо умеет скрываться. Известных нам друзей у него нет, нет и денег. А хорониться где-то нужно.

Кук после секундного раздумья высказывает предположение:

— У Брэддона собачьи бои проводятся фактически везде, где только есть подходящее пустое помещение. Так что у этого Мерсера-Мэдсена могут быть ключи от любого из них.

— А вам известны эти места?

— Наперечет.

— Тогда очень вас прошу: сбросьте нам, как только сможете, список. И любой другой попутный материал, с помощью которого мы могли бы в ускоренном порядке оформить ордера на обыск.

— Не вопрос, — отвечает Кук.

— Кстати, а что вы пьете? — задает Рид не праздный вопрос.

— Виски.

— Считайте,

что бутылка уже в пути, — говорит Рид. — С нас причитается.

Кук просит дать ему еще немного времени. Минут через пятнадцать он присылает список из пяти мест, которые Гэри Брэддон использует для проведения собачьих боев.

В течение часа поисковая команда № 1 под началом детектива Джастина Рипли прибывает по первому адресу, указанному в списке. Это заброшенный кухонный склад в Льюишэме. Шкафы здесь сдвинуты с мест и переделаны в барьер для собачьего боя — все равно что боксерский ринг.

В ходе дотошного обыска в помещении никто не обнаружен. На пребывание здесь Мии Далтон или Генри Мэдсена нет ни единого намека.

Вторая поисковая группа, возглавляемая Мэри-Звери Лэлли, неожиданно попадает на импровизированный бой собак, застав его в самом разгаре за шиномонтажной мастерской в Дептфорде.

На глазах у дюжины зрителей с тихим остервенением рвут друг друга на куски два питбуля, возясь на пятачке два на два с половиной метра. По обе стороны от пятачка прочерчены две диагонали, за которыми до отмашки рефери должны находиться обе собаки.

Следуют четыре ареста. Оба бойцовых пса подлежат уничтожению. Никаких свидетельств пребывания Мии Далтон или Генри Мэдсена здесь тоже не найдено.

Глава 29

Лютер с Хоуи едут в Финчли — городок в графстве Мидлсекс.

Проносясь по Ройял-драйв, слева от себя они оставляют бывший сумасшедший дом в Колни Хэтч; теперь здесь элитные апартаменты. А в свое время в этих стенах обретался Арон Косминский. Лютер абсолютно уверен, что этот Косминский и был легендарным Джеком-потрошителем.

Джереми и Джен Мэдсен живут в островерхом эдвардианском особняке из двух квартир, окна которого выходят в тупичок.

Дверь открывает Джен Мэдсен. Особа весьма импозантная: точеные скулы, характерный подбородок. Седеющие волосы как у светских дам на полотнах девятнадцатого века. Сейчас ей семьдесят два, она фармацевт на пенсии. Она бросает на Лютера всего один пронзительный взгляд и спрашивает:

— Вы насчет моего сына?

Лютер кивает, пряча в карман бедж, который только что достал.

Несколько напряженная от волнения, Джен Мэдсен предлагает гостям войти.

В доме ни соринки. Гостиную украшают изящные безделушки и семейные фотографии; в углу телевизор, который, безусловно, был писком моды на момент приобретения, около четверти века назад. В бело-голубой керамической чаше лежат фрукты, а также коралловый скелет недавно съеденной грозди винограда. В розетку включен архаичный «хьюлет-паккард» с экраном в спящем режиме. На столе две кредитки, рядом кружка молочного чая на подставке. Чувствуется, что где-то в доме должны быть кошки.