Малой

Мазур Степан Александрович

— Признаться… я лишь начал знакомство с её оглавлением.

— И так легко готов обменять её на жизни друзей? — удивился Гог. — Там же ещё там много всего интересного!

Тогда как демонёнок удивился ещё больше. И вскинув брови, ответил искренне:

— Конечно, я сменяю её! Разве книги могут цениться выше, чем жизни родных и близких, и прочих друзей?

Гог непроизвольно открыл рот и снова закрыл. Видимо, не ожидал от столь хрупкого тела с крылышками таких проявлений откровений.

Но больной умирал, вовсе не давая времени на операцию по спасению остальных. И решив, что это может

отменить сделку, оранжевый очкарик снова подошёл к столу, быстро намешал зелья в ковш, добавил огня, сползающего прямо с его ладони. А затем размешав всё когтистым пальцем, перелил в бутылёк и протянул демонёнку.

— Тогда ему стоит выпить это.

Даймон уставился на невзрачного вида бутылёк с тёмной субстанцией. Но на всякий случай спросил:

— А что это?

Никаких сил или умений на счёт того, яд ли это, у демонёнка не было. Спросил наобум. Но Гог спокойно ответил:

— Раз он выжил после того, как снял зачарованные доспехи, значит его душа борется. Он отрицает Тёмный Контракт. Нужно лишь дать ему время на борьбу. Если выживет — честь ему и хвала. Если нет, то… он пытался.

Даймон пристально посмотрел на Гога, но тот лишь поправил очки и добавил тихо:

— Нам пора. Либо поверь в своего спутника и дай ему время выиграть этот бой, либо оставайся с ним, но тогда ты точно потеряешь тех других, кто тебе дорог. Выбор за тобой. — А чтобы не было никакого сомнения в искренности поступка, Гога добавил с ухмылкой. — Так или иначе, Сонная книга всё равно останется у меня. Ведь я тоже делаю всё, что могу, чтобы сделка состоялась! И так… ты идёшь?

Даймон кивнул и напоследок подошёл к Колуну, коснулся холодного как лёд лба ладонью и сказал:

— Держись, друг. И помни. Ты в любом случае — рыцарь. Но я всерьёз рассчитываю найти тебя здесь живым и здоровым по возвращению. Думаю, мы найдём твою Милославу. И она давно ждёт тебя. Борись, Колун. Борись из последних сил!

С этими словами демонёнок покинул комнату Гога, и они направились прочь из одного дворца в сторону другого. Высоко вздымая в тёмное небо свои шпили, тот словно подсвечивался своим внутренним слабым светом и хорошо виднелся вдали. Оставалось лишь пройти по каменной дороге, знавшей тысячи битв всех сильных и умных.

Вступив на потёртые каменные выступы, выщербленные от тысяч ног и копыт, Даймон вдруг увидел торчащие повсюду скелеты когда-то павших воинов и понял, что в этом войне победителей не было. Разве что в любой войне по итогу побеждал лишь Сатана, а наблюдал за каждым исходом его основной исполнитель — Люцифер.

Таков был ад, условия которого совсем не обязательно исполнять на Земле.

Глава 23

В круге шестом: королевская встреча

Чем ближе Даймон и Гог подходили к замку неприятеля по каменной дорожке, чем больше проявлялось деталей: мрачные башни из тёмного камня выглядели зловеще, торчащие под чёрное небо шпили словно пытались проткнуть адский потолок, чтобы сдуть его как воздушный шарик.

Но больше всего удивления вызвал — вход. Над типичными воротами для замка висела ни много, ни мало большая, густая борода с пышными усами! А чуть приподняв

голову, можно было разглядеть нос-водосток и глаза-окна. Тогда как шапку этой конструкции представляла вроде бы башня на первый взгляд, а как присмотришься, так целый головной убор с развивающимся прапором на конце и острым шпилем-наконечником.

Тут-то демонёнок и понял, что это не элемент декора, а когда-то живое существо, ставшее частью загадочного замка!

— Это ещё что такое?! — воскликнул Даймон, разглядывая узоры на лбу некоего создания, что когда-то были камнями, а теперь походили на элемент декора.

— А, это… это королевский ифрит, — ответил вполне себе спокойно Гог, шагая нога в ногу с демонёнком. И даже ностальгически вдохнул, припоминая. — Когда-то ему не повезло оказаться на нашем уровне. Вроде как выбросило со своего. А может сбежал. Подробностей мы так и не узнали. Но что он начал творить здесь — мрак и ужас! Захотел подмять весь уровень под себя. Заявил, «я здесь — власть!». И ничего не хотел слушать.

— И вы… закатали его в замок? — попытался представить этот процесс Даймон.

Гог снял и протёр очки, поскрёб ногтем нос и ответил:

— Не так-то просто победить даже простого ифрита, а королевский вовсе не воспринимает любую магию и тем более — магию огня! Чего только не делали с ним здешние обитатели, как только не сражались по одиночке. И лишь когда объединили силы, чтобы победить более могучего врага, нам всё-таки удалось сразить его. Правда, он до сих пор немного… жив. Хоть и заточён в замке моего оппонента.

Даймон остановился, переводя дух и прикинул:

— То есть вы сражались плечом в плечо и… с ним? — тут он махнул в сторону замка, очевидно имея ввиду неприятеля Гога.

На этот раз оранжевое существо вздохнуло так прискорбно, как будто припёрли к стене и заставили оправдываться:

— Да, нам и с Магогом пришлось схлестнуться с ним. Работали сообща, — и он тут же начал махать руками, что для внушительного роста существа было в новинку. — Но уверяю это было необходимо! Его королевско-магическое величие было столь велико, что даже магма, булькая в реке Сефирота, завидовала его могуществу. На своём уровне он был повелителем огня и тьмы, и его имя шептали с трепетом.

— Его ненавидели и… восхищались? — снова прикинул демонёнок. — от этого и выгнали?

Гог оскалился:

— Как это часто бывает с великими существами, его гордость стала его слабостью. Королевский ифрит, обладая невероятной силой, решил, что может обмануть саму судьбу. Ты думаешь, как он подчинил нижний круг?

— Как? — переспросил демонёнок.

— Он задумал хитрый план: создать иллюзию, которая будет выполнять его прямые обязанности, пока он роется в магическом океане в поисках секрета бессмертия. Хитрый ход, как по мне. Никто и ничто не отвлекало его от Главного. Пока его копия делала всё остальное. Но видишь ли в чём дело? В его глазах это было лишь игрой, но в мире людей такие игры могут иметь серьёзные последствия.