Марионетки мироздания
Шрифт:
Големы были сильно возбуждены, а пауки не желали возвращаться в свои банки. Они бегали по нему, собираясь на лице и руках. Усиливающийся писк големов и крыс ввинчивался в уши, они чувствовали, что одержали важную победу, и жаждали продолжения.
Питер поднял одну из змей и погладил по сверкающей чешуе. Она умерла. Одним внезапным ходом равновесие было нарушено. Он опустил змею на землю и пошел быстрее, приближаясь к Джефферсон-стрит и центральной части города. Возбуждение его росло, все больше мыслей клубилось
Питер оглянулся на могучую стену, окружающую долину. Он был там, стоял с раскинутыми руками, раздвинутыми ступнями и головой, исчезающей в мрачной пустоте, заполнявшей всю Вселенную тишиной и неподвижностью.
Зрелище это разрешило все его сомнения. Повернувшись, Питер направился к мастерской.
Группа големов торопливо подбежала к нему, они лопотали, перебивая друг друга, а из центра города подтягивались все новые и новые. Они были испуганы, писклявые голоса множились, големы карабкались по его одежде.
Они хотели, чтобы он что-то увидел, и Питер, разозлившись, пошел за ними в город. Все улицы за рядом покинутых домов терялись во мраке. Чего они хотели, что торопились ему показать?
На Дадли-стрит големы остановились. Впереди что-то поблескивало, там что-то происходило… но что? Слабое сияние окружало здание, магазины, телефонные столбы и даже дорогу. Заинтригованный, Питер двинулся дальше.
Какая-то бесформенная масса лежала на мостовой, и он обеспокоенно наклонился к ней. Глина. Просто кусок глины. Таких вокруг было много, все неподвижные, мертвые, холодные. Питер поднял один из них.
Это был голем, точнее то, что когда-то было големом. Он был мертв. Невероятно, но он возвратился в первичную форму. Это снова была мертвая глина, из которой он создавал их. Подсохшая, бесформенная и совершенно безжизненная.
Ничего подобного до сих пор не бывало. Живые големы в ужасе попятились, видя своих мертвых братьев. Для этого они и привели его сюда.
Питер вновь двинулся в сторону опалесцирующего сияния, беззвучно захватывавшего одно здание за другим. Этот яркий круг расширялся с каждой минутой и был удивительно активен. Он ничего не огибал, двигался вперед, как гигантская волна, и поглощал все на своем пути.
В самом его центре находился парк. С тропками, скамейками и старой пушкой. С флагштоком и каким-то зданием.
Ничего подобного он прежде не видел, здесь сроду не было никакого парка! Что все это значит? Что случилось с заброшенными магазинами?
Питер собрал всех живых големов и смял их сопротивляющиеся, поблескивающие тела в одну массу. Шар живой глины шевелился, пока он торопливо лепил из нее. Сформировав голову без тела, Питер вылепил глаза, нос, потом рот, язык, зубы, нёбо и губы. Поставив голову на мостовую, он спросил:
– Когда это началось?
Несколько разумов
– Час назад.
– Как это получилось? Кто это сделал?
– Они вошли в парк, хотели пройти через него.
– И это их убило?
– Они вышли, едва волоча ноги, потом упали и умерли. Мы боялись подойти ближе.
Значит, это правда – во всем виноват этот расширяющийся круг. Питер превратил голову в бесформенную массу, сунул ее в карман и осторожно выпрямился. Круг жгучего света расширялся непрерывно, захватывая все новые здания. Он рос беззвучно, угрожая поглотить все вокруг.
И вдруг Питер понял.
Это сияние ничего не уничтожало, оно изменяло. Когда оно поглощало встреченное на своем пути, вместо него появлялись новые формы, объекты, которых он никогда не видел. Совершенно ему незнакомые. Чужие.
Он долго стоял, глядя на сияние, а големы нервно толкали его из кармана, требуя, чтобы он их выпустил. Сияние приближалось к нему, и Питер отступил на несколько шагов.
Его охватили радость и удовлетворение – время пришло. Сначала ее смерть, а теперь это. Равновесие нарушено, и граница уже не имеет значения.
Прежние формы появлялись наружу, возвращались к жизни. Это был последний элемент, последнее, чего ему не хватало.
Питер быстро принял решение, торопливо вынул из кармана пульсирующую глину, выдохнул воздух и опустился на корточки. Потом оглянулся и посмотрел вверх, на вздымающийся к небу мрачный силуэт. Зрелище это наполнило его силой, которая и требовалась ему сейчас.
Он направился к сиянию.
Глава 12
Странники напряженно смотрели, как Бартон исправляет их чертеж.
– Здесь не так, – буркнул он и зачеркнул карандашом целую улицу. – Здесь была аллея Лутона. И эти здания нанесены неверно. – Он задумался. – Здесь была небольшая пекарня с зеленой вывеской. Собственность некоего Оливера. – Он взял список людей и провел по нему пальцем. – Его вы тоже упустили.
Кристофер стоял позади, заглядывая через плечо.
– Не работала ли там молодая девушка? Кажется, я ее припоминаю: полная, в очках и с толстыми ногами. Она была его племянницей или что-то в этом роде. Джулия Оливер.
– Верно. – Бартон закончил исправления. – Ваш план по крайней мере на двадцать процентов был неверен. Наша работа над парком показала, что нужно быть очень точным.
– Не забывайте о том большом старом коричневом доме, – возбужденно вставил Кристофер. – Там была собака, небольшой короткошерстный терьер, он однажды укусил меня за лодыжку. – Кристофер наклонился и пощупал ногу. – Шрам исчез во время Перемены. – На лице его появилось странное выражение. – Я не помню, что меня сюда кусали. А может…