Мария Магдалина
Шрифт:
Тщеславие, похоть, проституция: как соотносятся они со скупо описанной в Евангелиях жизнью Марии Магдалины?
Ответить можно одним словом: никак. В двух главах этого раздела я буду говорить о том, как проповедники использовали в данном случае довольно туманные факты из ее биографии, чтобы обратиться к насущным вопросам о природе женщины, ее месте в обществе, необходимости опеки над женщиной и проблеме проституции. Иначе говоря, проповедники и моралисты изобрели образ Марии Магдалины, дабы рассмотреть ту проблему, которую они считали чисто женской.
«И вот женщина того города, которая была грешница» (Лк. 7: 37)
В Евангелии от Луки автор описывает (7: 36–50) некое событие из жизни Христа, главным действующим лицом которого — со Средних веков и по сей день — считают Марию Магдалину. В этом отрывке говорится о том, как безымянная грешница, неся алавастровый сосуд с миром, вошла в дом Симона фарисея, где Иисус возлежал за трапезой. Стоя позади него, она облила ноги его слезами и отерла волосами головы своей, а затем помазала их миром. В латинской библии (Вульгата) эту женщину называют просто peccatrix — грешница. В западном христианском мире ее отождествляют с Марией Магдалиной.
Почему же средневековые толкователи библейских текстов решились запятнать доброе имя Марии Магдалины, отождествив ее с неназванной и неизвестной грешницей? Можно указать три причины. Во-первых, в следующей главе (Лк. 8: 2) среди последовавших за Христом женщин была названа Мария Магдалина — женщина, из которой он изгнал бесов. Во-вторых, и это опять вполне обоснованная причина, что местом, где женщина помазала миром Христа, во всех четырех Евангелиях была указана Вифания. Как у Матфея (26: 6–7), так и у Марка (14: 3), помазание
365
Проповедь (омилия) № 33 в Homiliarum in evangelia, кн. II, PL 76, 1239. Об истории семи смертных грехов см. Morton Bloomfield The Seven Deadly Sins: An Introduction to the History of a Religious Concept with Special Reference to English Literature (East Lansing, MI: Michigan State College Press, 1952).
В чем же состоял грех безымянной грешницы? Хотя автор Евангелия не говорит, чем была грешна его peccatrix, средневековые комментаторы библейских текстов нисколько не сомневались в том, что ее грех носил чувственный характер, она была грешна плотью. Плотские грехи, конечно же, по своей сути не являются чувственными — чревоугодие ведь тоже грех плоти, — однако женский грех всегда связывали с половой сферой. Грехи сексуального характера, как, например, демонстрация обнаженного тела в общественном месте, прелюбодеяние и проституция, относились к тому разряду проступков, которые считались в первую очередь женскими [366] . Подтверждением того, что Мария Магдалина совершила чувственный грех, служит еще один эпизод из Нового Завета — рассказ о некой, взятой в прелюбодеянии, женщине (Иоан. 8:3—11). Она тоже не названа по имени; Иисус ее защитил, а затем благословил, велев ей впредь не грешить. Марию Магдалину редко отождествляют с ней, но в проповедях их сходство подчеркивают. В проповеди, посвященной главным образом жизни Марии Магдалины до обращения на путь истинный, францисканский проповедник Лука Падуанский приводит текст жестокого закона Моисея, заповедавшего побивать прелюбодеек камнями (Иоан. 8: 5) [367] . В сущности, эти две безымянные грешницы, если и не были отождествлены, в народном сознании оказывались во всяком случае связаны друг с другом.
366
Cm. Ruth Mazo Karras Holy Harlots: Prostitute Saints in Medieval Legend, Journal of the History of Sexuality 1/1 (1990 г.): с. 3–32.
367
Unde signatur in muliere ilia Jo.viii. que fuit deprehensa in adulterio et moyses sive lex moysii mandavit [nobis] huius [modi] lapidare. MS Antoniana 466, f. 268v; RLS 4: 95.
В главах первого раздела мы рассмотрели то, как проповедники и составители житий занимались восполнением недостающих деталей в мозаике жизни Марии Магдалины после обращения на путь истинный, а также и до обращения. Молчание Евангелий на сей счет дает большой простор для полета фантазии, и имеющиеся пустоты были заполнены с большой изобретательностью и живостью. Кавалка без всякого стеснения хвалится тем, как он восполнял пробелы в жизни Марии Магдалины до обращения:
Я в восторге, что могу поведать о Марии Магдалине и о том, что она, как я воображаю, совершила в то время. Правда останется незыблемой, и благодарение Богу я придерживаюсь тех же взглядов и верю в то же, чему нас учит святая матерь Церковь; и свои мысли, что церковь не считает правильными, я тоже не считаю правильными. Но мне доставляет радость и удовольствие воображать подобное к пользе нашей матери Церкви [368] .
368
Domenico Cavalca Vite de’santi padri, под ред. Бартоломео Сорио и А. Рагели (Milan: L’Ufficio Generate di Commissioni ed Annunzi, дата не указана), с. 355. Жизнь святой Марии Магдалины в переводе с итальянского оригинала неизвестного автора четырнадцатого столетия, перев. Валентина Хотри (London: John Lane, The Bodley Head, 1904 г.), с. 137.
Поскольку представление, будто Мария Магдалина и грешница из Евангелия от Луки — это одно лицо, получило широкое распространение, составители житий и проповедники предприняли попытку объяснить, почему она оказалась на самом дне порока. С этой целью они, желая выяснить, почему она поддалась соблазнам греха, обратили свой взор на ее юность.
Богатство, свобода и красота
Хотя проповедники и составители житий нередко расходились во мнениях относительно отдельных эпизодов из жизни Марии Магдалины, в вопросе о ее происхождении они были единодушны. Она происходила, по выражению Гумберта Римского, из stirpe regia, королевской семьи, и он особо подчеркнул это в проповеди, обращенной к знатным дамам [369] . В клюнийской — начала десятого столетия — проповеди (о ней речь уже шла) утверждается не только то, что Мария Магдалина была голубых кровей, но и, по законам наследования своего времени, — наследницей [370] . В цистерцианском тексте двенадцатого столетия, а также уже рассмотренном житии Марии Магдалины, говорится о том, что ее мать по имени Евчария происходила из израильского королевского дома, а ее отец, Теофил, — из семьи знатных сатрапов и являлся наместником Сирии и соседних приморских районов [371] . Более того, Теофил «стал впоследствии под влиянием учения Христа его учеником и, отказавшись от мирской власти, смиренно последовал по его стопам» [372] . Также у Марии были сестра и брат: Марфа, хозяйка, заботящаяся о большом угощении для Христа, и Лазарь, которого Иисус из сострадания к убитым горем сестрам воскресил из мертвых. Их родовыми владениями являлись часть Иерусалима, где Лазарь был полновластным владыкой, Вифания — вотчина Марфы, и castellum Магдала, откуда и появилось у Марии такое прозвание [373] .
369
Stirpe regia: из проповеди Гумберта Римского «de sancta Maria Magdalena» в научном издании Симона Тагуелла «De eruditione predicatorum» (Oxford: Oxford University Press, вскоре выйдет из печати). Проповедь Гумберта ad status, обращенную к знатным дамам, см. Humbert of Romans «De eruditione praedicatorum» в Maxima bibliotheca, т.25, под ред. Маргерин де ла Бинь (Lyons: Anissonius, 1677), 504.
370
PL 133, 174. Составители житий и проповедники в этом вопросе единодушны. Андре Воше утверждает,
371
Все согласны, что ее имя было Евчария. Теофила также называют Сирийцем, вероятно, из-за его национальности. См., например, Иаков Ворагинский Золотая легенда, перев. на англ. Уильяма Гренджера Райана, 2 т. (Принстон: издательство Принстонского университета, 1993 г.), т. 1, с. 375.
372
PL 172, 1433. Жизнь святой Марии Магдалины и ее сестры Марфы, перев. на англ. Давида Мыкоффа (Cistercian Studies Series, 108) (Kalamazoo, MI: Cistercian Publications, 1989), 28–29. Авторство этого жития некогда приписывали Рабану Мавру.
373
См., например, Золотую легенду Иакова Ворагинского, т. 1, с. 375, а также Catalogus sanctorum Пьетро де’Натали (Venice: Nicolaus de Frankfordia, 1516), 257.
Будучи хозяйкой Магдалы, Мария, как рассказывает Кавалка в составленной им vita, получала арендную плату и владела рабами [374] . Судя по имеющимся свидетельствам и ее принадлежности к благородному сословию, она была богата. По воззрениям монахов нищенствующих орденов (в теории отвергавших богатсво личное и совместное), источником всякого зла является любовь к богатству. Автор «Thesaurus Novus» учил в проповеди, посвященной Марии Магдалине: богатство не защитит от греха, поскольку оно порождает ненасытность. Поэтому богатство неизбежно ведет к плотскому греху. Проповедники были убеждены в том, что причиной беспутного образа жизни Марии Магдалины являлось ее богатство [375] .
374
Cavalca Vita, 348; Life, 101.
375
«Si eris dives non eris immunis a peccato. Nam divitie causantgulam ex qua sequitur carnalis concupiscentia». Проповедь № 102 в Sermones Thesauri Novi de sanctis (Strasbourg: Martinus Flach, 1488), страницы не пронумерованы; RLS 5: 275–283.
Также благодаря богатству, по словам проповедников, у человека появляется много свободного времени, которое лукавый отводит для греховных занятий. Автор «Thesaurus Novus» в той же проповеди говорит, что праздность научает пороку, и, цитируя Сенеку, торжественно заключает: «Безделье губительно для деятельного человека» [376] . В трактатах, предписывающих то, как следует себя вести, женщинам рекомендовалось прясть, заниматься рукоделием и ткать, иначе дьявол найдет дело для праздных рук. Благотворительность тоже относилась к числу дел, которыми можно занять себя в опасные праздностью часы досуга [377] . Мария Магдалина, однако, ничем не была занята; следовательно, она создала благоприятные условия для искусителя.
376
«Multam maliciam docuit ociositas. Sen. Ocium est vivi hominis sepultura». Ibid.
377
Cm. Carla Casagrande The Protected Woman, перев. Клариссы Ботсфорд, в Silences of the Middle Ages, под ред. Кристианы Клапиш-Зубер (A History of Women in the West, vol.2) (Cambridge, MA: Belknap Press of Harvard University Press, 1992), 96–97.
Неограниченная личная свобода — вот еще фактор, способствовавший, по мнению проповедников, тому, что Мария Магдалина погружалась в пучину порока. Эта женщина ни от кого не зависела, ни один мужчина не был ее повелителем [378] . По некоторым вариантам легенды о ней отец ее умер преждевременно, а брату Лазарю, занятому своим продвижением по военной службе, некогда было следить за сестрой. И без мужского надзора она попала в лапы к дьяволу [379] . Излагается и совершенно иная история: Мария Магдалина, бежав из Магдалы от своего мужа, оказалась в злачных местах Иерусалима [380] .
378
Такое явление было для Тосканы времен позднего Средневековья ненормальным. Дэвид Херлихи и Кристиана Клапиш-Зубер, изучив тосканскую перепись 1427 года, сообщают, что 97 % 25летних женщин состояли в браке, либо являлись вдовами. Они также утверждают, что почти девяносто процентов пятнадцати-летних девушек тоже были замужем. См. David Herlihy\ Chnstiane Klapisch-Zuber Tuscans and Their Families: A Study of the Florentino Catasto of 1427 (New Haven: Yale University Press, 1985), 215.
379
Иаков Ворагинский Золотоя легенда.
380
Кавалка, приводя слова Иеронима, высказывает в Житии Марии Магдалины предположение, что последняя являлась суженой Иоанна Богослова: «Мне радостно думать, что Мария Магдалина была супругой Иоанна, но я не утверждаю этого… Я доволен и счастлив, что св. Иероним говорил то же самое». В 1449 году король Рене подарил собору в Анже сосуд из Каны, в котором Иисус превратил воду в вино. Он приобрел его у марсельских монахинь, сказавших ему, что сосуд привезла с собой из Иудеи Мария Магдалина. См. Jacques Levron Le bon roi Rene (место издания не указано: Arthaud, 1972), 154. Другие же яростно отвергали то, что она являлась суженой Иоанна Богослова. Иаков Ворагинский назвал это сообщение «неверным и несерьезным»; см. его «Золотую легенду». Гонорий Августодунен предполагает, что она убежала из Магдалы от неназванного по имени мужа, PL 172, 979. Другие составители житий считают, что отправной точкой для ее греховной жизни стала совершенная в молодости ошибка; см., например, Житие, принадлежащее цис-терцианскому монаху. См. PL 112, 1434; The Life, 30.
Какой бы вариант легенды вы не посчитали верным, одно остается неизменным: за Марией Магдалиной не было мужского глаза — серьезная опасность для девушки в период формирования у нее нравственных представлений. По мнению средневековых моралистов, женщина по природе своей более склонна к греху. «И если мужчина не будет руководить ею, — говорили они, — она легко уступит пороку». Вот такой точки зрения придерживался автор «Thesaurus Novus» на эту святую: «Она была свободной женщиной [и] никого не боялась. Григорий Великий говорит: «Там, где нет страха перед блюстителем нравов, соблазнитель чувствует себя вольготней». Следовательно, женщины, предоставленные самим себе, руководствующиеся лишь своими желаниями, ничуть не выигрывают от этого». Он завершает свой анализ условий жизни Марии Магдалины повелением апостола Павла — «Жены, повинуйтесь своим мужьям, как Господу» (Еф. 5:22) [381] .
381
«Liberia enim fuit neminem timuit. Gregorius. Ubi non timetur reprehensor securius accedit temptator. Ideo non est proficuum mulieribus ut relinquantur in earum libertate et propria voluntate». Проповедь № 102, Sermones Thesauri, страницы не пронумерованы. Джованни да Сан Джиминьяно тоже полагает, что свобода — «facultas libertatis» — явилась одним из факторов, толкнувших ее на путь греха. MS BAV Barb. lat. 513, f. 99v; RLS 3: 378.