Мастера печатей

Середа Елена

Признавать его правоту не хотелось, во всяком случае не после того, как Николас упорно убеждал Эдварда предоставить все полиции. Он потеребил в руках писчее перо с металлическим наконечником и положил его обратно.

– Боюсь, полиция мне не поверила, - неохотно признался Николас. Ожидаемо появившуюся усмешку Эдварда он сопроводил кислой гримасой.
– Да, ты не ошибся. Почему, кстати, у тебя такое плохое мнение о полиции?

– Оно не то чтобы плохое, - помощник отвел глаза, давая понять, что не горит желанием обсуждать эту тему.
– Я из бедной семьи, мистер Катэн, а к таким, как мы, полицейские часто относятся

несправедливо. Потом, в юности я выполнял для них некоторые мелкие поручения - ставил печати на письма, контейнеры с уликами... Тогда я насмотрелся много такого, что не улучшило мое впечатление о полицейских.

– Ясно, - протянул Николас, не зная, что говорить дальше.

Он потер ноющий лоб, не столько от боли, которая сверлила лоб, несмотря на принятую около часа назад микстуру, сколько чтобы скрыть замешательство. К счастью, Эдвард в это время сам смотрел в стену, о чем-то задумавшись.

– Тебя что-то беспокоит?
– спросил Николас.

– Да, - он рассеянно кивнул.
– Я должен был встретиться сегодня с другом, но он так и не пришел. Джон поймал меня на улице, как раз когда я возвращался домой. Но это не имеет отношения к нашему делу... Вы действительно решили выяснить, что на самом деле произошло в Туманном лесу?

– Да, - твердо ответил Николас.
– В полиции мне дали понять, что не будут проверять мои слова. Главная причина, видимо, в том, что слово подозреваемого ничего не стоит, но отказ детектив Левис обосновал тем, что слуги и гувернантка не заметили подмены, а они знают леди Ольстен лучше, чем мы с тобой.

Эдвард покачал головой.

– При этом слуг из Адальбертхолла поспешно увольняют, а гувернантку поменяли на Лилию. Вероятно, потому же, почему Риан избавляется от прислуги - потому что она быстро догадается о подмене.

– Значит, ты думаешь, что леди Ольстен подменил он? Но как мы выведем его на чистую воду?

– Нам рано тягаться с Рианом. Пока он не кажется мне опасным. Мы должны заняться другими вещами.

Он говорил так уверенно, будто уже давно продумал план действий. С одной стороны, это было хорошо - у Николаса в голове царил полный хаос, хотя он ни за что бы в этом не признался. С другой - как можно было помочь Сесилии, не показав истинное лицо лжебаронессы? Возбужденная хмелем фантазия рисовала Николасу разнообразные сумасшедшие предложения, которые мог бы сделать Эдвард: ворваться в Адальбертхолл и обыскать дом, убедить дивейдского мастера иллюзий хитростью снять с девочки заклятие в присутствии полицейских...

– Разве мы не должны прилюдно разоблачить подменыша, чтобы полицейские продолжили искать настоящую леди Ольстен?
– недоуменно спросил Николас.

Помощник закатил глаза, вынудив его обиженно поджать губы.

– Вы поразительно наивны, мистер Катэн. Наверное, это потому, что вы никогда не хотели видеть что-то кроме магических печатей...

– Эдвард!
– предупреждающе произнес Николас.
– Не перегибайте. Вы и без того грубо ведете себя в последние недели, не заставляйте и меня терять к вам хорошее отношение.

Несколько секунд Эдвард с каменным лицом смотрел на него, а затем сгорбился.

– Простите, мистер Катэн. Я расстроен пропажей моего друга. Мои дела в последнее время и так идут не прекрасно, а тут еще это... Простите.

– Ничего страшного, - ответил Николас, тоном, однако,

показывая, что до прощения ему далеко.
– Просто объясните мне, что именно вы намереваетесь делать и зачем.

Эдвард поднялся с кресла, сделал по кабинету несколько нервных шагов и, наконец, встал возле холодного камина, упершись ладонью в каминную полку.

– Ладно. Даже если выяснится, что девочка в Адальбертхолле - фальшивая леди Ольстен, полицейские не будут напрягаться и искать настоящую. У нее нет родных, за ее судьбу никто не волнуется, и в ратуше наверняка найдутся те, кто попросит полицию не торопиться, чтобы было удобно по-тихому разворовывать имущество баронессы. Подождите, - он поднял руку, останавливая собирающегося гневно возразить Николаса.
– Я не говорю, что девочку совсем не будут искать, просто для этого не будут прикладывать усилия. Тем более что похитители давно могли перевезти ее в другую область Тенакса, чтобы не держать поблизости от того места, где ее могут узнать. Я, правда, не думаю, что это так, но я видел в газете интервью одного из офицеров, который высказал эту мысль. Итак, поэтому я считаю, что разоблачать Сесилию - трата времени. Нам нужно осмотреть место преступления и попытаться понять, что там произошло. Если мы найдем хоть какие-то следы мастера печатей, вскрывшего ларь с драгоценностями, то мы почти наверняка найдем и девочку.

– Осмотреть место преступления?!
– воскликнул Николас. Даже после изрядного количества виски он понимал, что это чушь.
– Нападение случилось полторы недели назад, за эти дни многократно прошел дождь, не говоря уже о том, что на той поляне паслись стада полицейских и газетчиков!

– У вас есть идеи получше?
– мрачно поинтересовался Эдвард.

Нет, не было. Да что там, у него не было вообще никаких идей. И тем не менее он попытался напрячь разум.

– Разве нельзя найти мастера печатей другим путем?
– спросил Николас.
– Это редкое умение, и если человек, обладающий им, регулярно практикуется - а иначе он не мог справиться с формулой Майерса, - то кто-то наверняка слышал об этом.

Эдвард вздохнул.

– Мистер Катэн, вы устали. Во-первых, вы сами говорили, что второго мастера печатей в округе нет. Во-вторых, позвольте напомнить, что нас всего двое. Мы могли бы заняться опросом Дивейда и всех деревень возле него, но на это уйдет целый месяц. К тому же я...
– его тон странным образом изменился.
– Я поспрашивал у некоторых своих знакомых, нет ли в городе подпольного мага, который создает или вскрывает волшебные печати. Нет, никто о таком не слышал. Так что мы должны хотя бы осмотреть место нападения, а дальше мы с вами решим, что будем делать.

"Интересные у него друзья", - подумал Николас. Похоже, Эдвард не сидел сложа руки все эти полторы недели. Уже и к знакомым успел обратиться, и план разработать, судя по тому, как он четко его излагал.

– Ты, случайно, зол на полицию не потому, что они когда-то не дали тебе заняться частным сыском?
– на всякий случай спросил Николас.

Частных детективов в полиции очень сильно не любили. По понятной причине - своим непрофессионализмом они часто запарывали стражам порядка всю работу. А в Эдварде прямо кипела страсть к расследованию убийства Яворов, и то, как неодобрительно он отзывался о полицейских, наводило на определенные размышления.