Мать Вода и Чёрный Владыка

Кольцова Лариса

Нэя смотрела на руки Азиры, украшенные браслетами Гелии и её перстнями. Азира перехватывала взгляд, — Мне дарят мои поклонники, что ценят моё искусство. Я беру. Красиво же! Многие немолодые мужчины сознавались мне потом, что я на время, конечно, оживляю их чувства в отношении их же жён. А уж где кто приобретал подобные блестящие и дорогущие штучки, мне-то что? Мало ли шастает ворья в столице? Ну так вот. «Отдай всё дочери», — говорит мне Гелия. «Чьей? Твоей или моей?» — спрашиваю.

— Тебе не было страшно? — удивлялась Нэя, не зная, как и относиться к жуткому повествованию Азиры.

—

Было, и ещё как! Волосы на голове шевелились, руки и ноги отнимались. Она мне потом: «Отдай их лучше в Храм Надмирного Света, как плату за ритуал для бедных девушек». Разбежалась! Отдам я. Я их заработала таким потом, и не только телесным, но и душевным потом, и отдай! Кто мне чего отдал?

Нэя тут же замечала её непоследовательность. То дарили, то заработала. Но замечаний Азире не делала, чтобы не раздражать. Азира продолжала, — Она мне потом: «Дочь свою Нэе отдай. Она даст ей другую судьбу, чем та, на какую обрекла её ты». Ну, я подумала, почему и нет. Ты будешь ей прекрасная мать, лучше и не найти мне.

От вполне разумной речи, если не считать пересказ беседы с призраком, Азира перешла к своему прошлому. Гелия, говорила она, с лицом дочери Надмирного Света, доставила её оборотню в хрустальный чертог, где тот прокусил её душу своим ядовитым жалом, навсегда отравив её. У него была одежда, на которой и жил кусачий монстр, зверь с хвостом, который и кусал её в преисподней планеты. А хрустальный и волшебный дом был ловушкой, чтобы обмануть и спустить оттуда в страшный лабиринт, из которого нет выхода…

Нэя слушала её, замирая от холодящего душу ужаса, понимая, о ком рассказывает Азира. А та продолжала. Чёрный Владыка на самом деле живёт в глубинах Паралеи, охраняемый множеством своих служителей-оборотней. Люди думают, там ничего и никого нет, но это не так. Там целый мир, запутанный и непохожий на мир верхний. На поверхности оборотни принимают облик красивых мужчин с ласковыми небесно-светлыми глазами, обольщающими девушек. Лично она, Азира, после тех страшных времен, проведённых в запредельных подземельях, утратила вкус на мужчин, потому что оборотни, а их там много, выгрызли из неё женщину навсегда. И то, что она такая сейчас, Гелия и виновата.

Азира кидала заносчивые взгляды на окружающих людей вокруг, но Нэя, сидя рядом, видела, как ей страшны даже воспоминания о прошлом, которое перепуталось у неё с болезненными измышлениями повреждённого сознания.

Пока они обсуждали свою сделку, сидя в уличной пристройке «Дома лакомок», перейдя на меркантильные темы, Азира вмиг обрела адекватность и проявила свою привычную жадность. Она была вульгарно накрашена, развязна, и дорогая одежда выглядела на ней убого из-за отсутствия внутреннего достоинства и внешнего вкуса.

— Ты ужасно подурнела, — опять говорила она Нэе, — исхудала вся! Вон ручки какие тонкие стали вместе с ножками — палочками. А прежде ты была как «сливочная бомбочка», пышная и ароматная. От тебя всегда пахло чем-то вкусным. Впрочем, и теперь тоже, — Азира принюхивалась к платью Нэи, едва не суя ткань себе в ноздри. Нэя нервозно дёрнулась от её дикой выходки с обнюхиванием платья, но любопытство мешало ей уйти от полупомешанной, но, не исключено, вполне искренней в данный момент танцорки.

—

Ребёнок для тебя шанс не остаться одной на старости лет. Тебе будет непросто здесь без твоего мужа, баловавшего тебя сказочной жизнью. У тебя же нет качеств, нужных для того, чтобы заставить себя полюбить, если иметь в виду достойных мужчин, а не оборвышей и нищих прихлебателей. А твои картины? Смешно! Кому эта чушь принесла процветание? Вот я. Скоро выхожу замуж за не последнего тут человека.

— Что же не бросаешь своё негодное ремесло? — спросила Нэя.

— Денег не бывает много, — Азира смотрела свысока, — Надо пользоваться, пока есть спрос, — и она сверкала кольцами и браслетами Гелии. Нэя выклянчила у неё заколки Гелии с тёмно-голубыми сапфирами. Азира не понимала подлинной стоимости камней. Жадность же к деньгам была столь велика, что предложи ей Нэя деньги за платье, она бы и сняла его тут же и пошла бы домой в нижнем белье. Мнение окружающих волновало её мало. Нэя не испытывала в ту встречу к ней даже неприязни. Азира выживала, как умела. Её, как и Нэю, некому было защищать, и все её рассказы о могучих покровителях являлись бахвальством.

— Хочешь, я найду и тебе покровителя? У меня есть один. — и Азира достала из душистой глубины сумочки жуткую личину Чапоса на твёрдой пластине. — «Шикарный мужик! Найдёт тебе любого богача, да и сам умеет любить как божество.

— Все-то у тебя то божество, то оборотень», — невесело усмехнулась Нэя, — «а где нормальные люди?

— Был один. Сама знаешь, кто… — глаза её затуманились влажной облачностью.

— Значит, оборотень тебя так и не полюбил?

— Встреть я нормального парня после гибели Нэиля, уж точно полюбил бы. Но нормальных мужчин на всех женщин не хватает.

— Так ведь и женщины не все нормальные.

— На меня, что ли, намёк? Я полностью уже здорова.

— Где же ты жила с этим… оборотнем?

— Не жила я с ним! Иногда лишь привозил меня в красивый город… Мы ночевали в хрустальной прозрачной спальне. А снаружи тот дом не выглядела прозрачным. Там было сказочно. Потом уж выяснилось, что он оборотень, и за приближение к нему я заплатила здоровьем и карьерой. А так? Где бы я сейчас и находилась… — её губы тряслись, но глаза были сухими и злыми

— В какой роскоши могла бы я обитать, — она прижала ароматный лоскуток для лица к своим глазам. — Самые бездарные из танцевальной школы прекрасно устроились. Одна я выпала в самый низ…

Но умела ли она плакать? Нэя не видела того даже в её детстве, — За что же тебе так досталось? — спросила Нэя, жалея её.

— Ну… я же говорю. Оборотень. Чёрный Владыка, принявший вид красавца. И Гелия такая же была. Оборотень. Злая, двуличная, она только притворялась белолицым воплощением самой Матери Воды. Чего она и вытворяла на тайных сборищах аристократов! Ты не знала? Вот они на парочку со своим демоном и бродили в поисках доверчивых душ, чтобы их пожирать. Они же не были людьми. Люди и не бывают такими красивыми и богатыми, не живут в хрустальных домах. А камни у него везде там валялись, в его пещерах. И в прозрачной, и в подземной. Он их и не считал ни за что. Говорил, что сам умеет их делать из ничего, при посредстве своего волшебства.