Материалы к альтернативной биографии
Шрифт:
– Всё может быть. Не скажешь, что страшнее - непоследовательность женщин или изобретательность мужчин и их фанатизм в вопросах чести. Я допускаю, что покойный лорд Стирфорт сам устроил этот адюльтер.
– Из каких соображений!?
– Что мы знаем о нём? Что его семья получила деньги за то, что он перевоспитает Байрона, но у него не только не получилось это сделать - он увидел, что сила и правда жизни - на стороне его экстравагантного приятеля, и он сам (возможно, безотчётно) стал подражать тому - прежние чувства
– Несчастная леди Стирфорт!
– Её могли чем-то одурманить, чтоб не возникло лишнего противодействия. А вот поэт, с одной стороны, больше всего любящий свободу и не терпящий принуждения, с другой, сам жених или уже муж, действительно должен был претерпеть душевные страдания.
– Разве он не мог отказаться?
– Нет. Совесть сделала его соучастником в мести Джонатана. Честь для мужчин не столько идея, сколько вид спорта. И потом подобные поступки были в его вкусе. Он наверняка в тайне восхитился прежним тихоней и выполнил всё, что тот потребовал, а ребёнок, которого понесла леди Стирфорт, стал возмездием семье, гордящейся своим высоконравием и разумностью, подавлявшей чувства расчётами... Словно бросили бомбу в тихий красивый садовый бассейн: вы видели сами...
– Да уж!...
– После всех коварных предприятий их вершителю осталось только расквитаться с самим собой, что он и сделал.
– Сюжет для романтической повести!
Наш маленький питомец уже лежал на руках доброй крестьянки и насыщался, а мы с Полиной сидели в сторонке и строили собственные планы, которые без натяжки можно назвать интриганскими.
– Помогите мне, - просил я, - Эти двое погубят себя своей страстью.
– Если вы твёрдо намерены разлучить двух влюблённых...
– Я намерен разорвать кровосмесительную связь, не сулящую ничего, кроме бед!
– Могу дать вам совет: действуйте через Джеймса.
– Да, в нём ещё обретается что-то вроде здравого смысла...
– Он более уязвим и шаток - вот, в чём дело. Намекните ему, что сердце Альбин не с ним, а с потерянным отцом, образ которого ей мерещится в нём, в Джеймсе; что он для неё - просто возбуждающая картинка.
– ......Знаете, Полина, когда вы говорили о своей помолвке, я испугался за вас, подумал: такая хрупкая юная девушка не сумеет и мухи обидеть, она только саму себя обречёт на мученья... Теперь я думаю иначе... Вы не зря сказали, что... совсем не хороши...
–
Когда стемнело, хозяева хижины, забрав своего малыша, собрались уходить. Старший из них сказал мне:
– Берегите ребёнка, что не кричал. Сами не шумите. Если кто придёт, приветьте, не отказывайте ни в чём - понимаете?
– чего бы он ни пожелал.
Мы закрыли за ними дверь, зажгли масляный фонарик, чтоб не так страшно было, заняли лежанки, но медлили спать.
– Полина, а ваш отец - кто он?
– Знатный и богатый человек.
– Как же его имя?
– Не хочу называть. Оно слишком известно.
– Мне-то - вряд ли. Я впервые в Европе, и парижский свет для меня - что Америка. Правда, если он писатель, драматург или композитор...
– Нет.
– Тогда его имя мне ничего скажет.
– Почему вы обособили артистов?
– Потому что я - поклонник искусства, особенно литературы. Я сам пишу и мечтаю со временем стать настоящим писателем.
– В таком случае имя моего отца у вас давно на слуху: не только сочинители живут в литературе.
– Кто ж ещё?
– Герои.
– Я не понимаю.
– Литературная работа состоит в том, что автор выбирает некоего человека и пишет о нём.
– То есть жизнь вашего отца описана в какой-то книге? В какой?
– В разных. Их много... Раньше писателей привлекали только имена, прославленные в истории, или они сами превращались в героев, как, например, Данте, но в прошлом веке всё изменилось: всем стали интересны современные, так называемый обычные люди. Правда, на поверку обычными оказывались лишь некоторые; так выработался критерий разделения на романтизм и реализм...
– Но ведь реалисты изменяют имена своих прототипов.
– Что значит изменить? А фактические совпадения, а анаграмматические намёки?...
– Ну, есть же и целиком вымышленные персонажи.
– Они обычно очень слабы и не получают известности. Чтоб сотворить силой мысли целого иного тебе человека, нужно благоволенье божье, особый дар. Проще взять уже готовое создание и перевести его на буквы, как говорил Эжен, да покоит его смерть.
– Это тот, за кого вы хотите мстить?