Материя игры

Уточкин Вячеслав

— Все нормально. Кровь не моя, — тихо произнес он. Постоял немного, развернулся и пошел прочь.

— Ты куда опять? Ночь уже. — Я сделал шаг, но меня остановил голос Кеши, неожиданно жесткий, но все такой же тусклый:

— Я в наш старый дом. Там переночую. Не парьтесь. Наврите всем что-нибудь, ладно? Я… потом расскажу.

И ушел. А я вновь смотрел ему вслед и думал. Перепуганная и раненая Яна. Морально раздавленный Кеша. Может, это плата за потрясающие открытия, совершенные сегодня?

Я тяжело вздохнул и ушел в дом. На вопрос, готов ли я платить такую цену за каждый фрагмент этой огромной головоломки, ответа у меня

не было.

Глава 13

Раньше моб был обычным дятлом. Он почти не изменился, только клюв вымахал до невозможности. Моб трепыхался в силке. Кеша смотрел на него и очень, очень хотел уйти. Но в самом уголке поля зрения светились цифры: 8/10. Струсить означало бы пустить под откос все усилия.

Кеша повертел эту мысль так и эдак. Легче не стало. Он закрыл глаза и попытался вообразить, что он и правда в игре. Когда-то, играя за Варвика, он с удовольствием расставлял ловушки для соперников в «Лиге легенд» и продумывал новые способы ганга других игроков. Но после катки болтал с недавними противниками в Дискорде, потому что… ну, это же игра. Понарошку.

Игры не учат жестокости, это чушь для школьных стендов с мятыми листовками. Он даже в книжке про это читал — ассоциация развития видеоигровой индустрии рассматривала их вред, пользу, научно все обосновывала… Зато игры приучают, что убийство персонажа — всего лишь условность. Задачка, которую нужно решить, и зачастую решение очень простое. Но ключевое здесь — «персонаж», а Кеша смотрел, как трепыхается живое, до кома в горле реальное существо.

Когда голосовая помощница начала вещать что-то из телефона, а потом и в голове, стало не так прикольно. Скорее, страшно. И грустно. Разница между играми и реальной жизнью ударила наотмашь. Сейчас единственная радость, которую Кеша получал от побед над мобами, — понимание, что сам он жив. Жить Кеше определенно хотелось. Поэтому он делал то, что делал.

Вонь бензина ударила в нос, едва Кеша открыл мятую бутылку. Облитый моб заверещал, вырвал крыло из-под тонкой веревки и почти дотянулся клювом до узла. Кеша выхватил коробок спичек, чиркнул — раздался хруст, обломок спички царапнул кожу. Руки тряслись. С третьей попытки удалось запалить огонек.

Кеша глубоко вздохнул. Потом еще, и снова, понял, что попросту не сможет, и… Пламя обожгло пальцы. Кеша в панике бросил спичку в дятла и шарахнулся прочь, не глядя на пламя, зажав уши. Не помогло. Он метнулся за кусты, забился в них, пытаясь заглушить звук. И опустил руки только после того, как на запястье шлепнулся форсер, а в голове прозвенело:

— Информация обновлена. Получено две единицы форсера и один пси-поинт. Прогресс выполнения квеста — девять из десяти. Продолжайте.

Выбравшись из кустов, Кеша не стал оборачиваться на обуглившийся клочок земли и сразу зашагал прочь. На ходу он вытащил свернутую бумажку и огрызок карандаша, нарисовал дрожащую галочку возле очередного пункта: «Сжиганее». Машинально исправил на «Сжигание» — и как не заметил, дурак? Вот русичка бы заругала.

Ветер швырнул в спину волну удушливого запаха. Кеша зажмурился, растер щеки и уши. Не дрейфить! Он уже решил, что просто задаваться вопросами бессмысленно, нужно искать ответы. Узнать хоть что-то. Понять, зачем и… за что. Пусть остальная команда и даже дядь Олег этого не делают, но кто-то должен разобраться, и тогда, может быть, получится…

исправить все это.

Только сначала нужно закончить. Он справится. Еще немножко. Еще только один… труп. Надо проверить оставшиеся ловушки.

Уши болели. За сегодня Кеша слишком много их зажимал.

* * *

Картошка с тушенкой шкворчала на сковороде, плевалась раскаленным жиром и пахла так, что слюнки текли. Я поворошил картофельную горку вилкой и убавил газ. Слизнул с вилки прилипший кусочек тушенки и машинально обтер вилку об штанину. Тьфу, старые привычки! А виноваты семейные поездки, между прочим. Поживешь каждое лето с месяц на островке в Белом море с палатками — и не такого наберешься, цивилизации-то вокруг нет. Почти как сейчас. Что-то там творится сейчас в Карелии? Мобы, наверное, позабористее наших. Какие-нибудь кракены или хищные зубатки, которые закусывают рыбацкими суденышками.

А комары на Соловках теперь легко сожрут любого, и уже не в присказке, а по-настоящему. М-да, жесток ты к простому обывателю, новый мир. Мой взгляд задумчиво скользнул по вилке — чистой, в отличие от джинсов. Надо бы помыть лопатку, а то со вчера валяется в облупленной раковине.

За спиной вместо радио болтали знакомые голоса.

Да, утро началось оживленнее, чем обычно. Пока я готовил завтрак, Алекс и Яна завалились на кухню и с жаром обсуждали вчерашнее. Не нашу с Алексом доблесть, конечно. Речь шла о новоиспеченном баффере. Семен присоединился к нам пару минут назад — принес сушеных ягод и листьев для чая — и помалкивал с загадочной улыбкой.

— Нет, серьезно! Можно заготовить порцию крови на всякий случай, хотя б одну. — Яна сдула со лба прядь волос: заплести косу с одной здоровой рукой не вышло, а нас она к волосам не подпустила.

— Если так и сделаем, то очень нескоро, — покачал головой Алекс.

— Ага… — Яна расстроенно глянула на перевязь с раненой рукой. — Сейчас я вам даже завидую, если честно. Вас вчера неплохо отделали, а вон, как огурчики. Мое-то утро началось с обезбола, блин.

Я самодовольно улыбнулся, пользуясь тем, что стою к ним спиной. Да, мои руки лишь слегка розовели царапинами, а те, что исполосовали лицо Алекса, затянулись тонкой и на удивление эластичной корочкой. Но мой друг, кажется, торжества не ощущал.

— Ну, у всего свои плюсы-минусы, — промямлил он почти виновато.

— Но про заготовку дело говоришь, дочка, — вдруг подключился к беседе Семен. — А то вдруг в нужный момент недосуг будет кровь терять.

— В идеале найти других бафферов и организовать пункт помощи мутировавшим, — мечтательно сказала Яна. — Они, по сути, сами виноваты, что перехапали этого вашего форсера… Но ведь не каждый — убийца. Многие и рады бы вылезти из мясорубки. К тому же так отпадет надобность их самих убивать. Классно же.

При упоминании мясорубки я хмыкнул, вспомнив красочные сцены из новеллы «Зайчик». Кате из этой игры сравнение бы не понравилось. И положение у нас как у нее: вылезти просто нереально.

— Твои спелеотуристы согласятся помочь? — поинтересовался Алекс. — Реально можно многих спасти.

— Не знаю. Если не разбежались, я бы их поискала, попробовала уговорить… Но только после того, как увижу родителей!

Слушать эти ванильные фантазии, попахивающие бедой для всей команды, я больше не мог. Выключил плиту, повернулся и спросил: