Материя игры
Шрифт:
Оставшиеся восемь-девять оводов зависли в воздухе, точно в замешательстве, а потом разом прыснули в стороны и скрылись из виду.
Я отбросил дохлых мобов и обернулся. Алекс все еще стоял над Яной, загораживая собой и машинально ощупывая поцарапанное лицо. Рыжая еле слышно всхлипывала, закрывая лицо руками.
— Вы как? — спросил я хрипловато.
— Нормально. — Алекс шмыгнул носом, осторожно пошевелил измененной рукой и покосился на ноги — я только сейчас заметил, что одна штанина у него тоже порвана. — Сходили на разведку, ядрена вошь… Но спасибо, Легас. Круто ты их припугнул
— Ага… Так, проверьте быстро, ни у кого подарочков под шкуркой не осталось? — Я и сам быстро закатал остатки рукавов — нет, только порезы, никаких следов личинок.
Алекс кое-как осмотрел себя, покачал головой, повернулся к Яне.
— Ян, слышишь? Ты как? Дай гляну.
— Что вообще случилось? — Я перевел взгляд на девушку. — Почему стрелять начала?
Яна не сразу подняла голову. Глаза блестели, хотя слез видно не было. После нескольких глубоких вдохов и выдохов она слегка успокоилась и смогла говорить.
— Я… Это тупо, знаю. Я н-не хотела признаваться, — выдавила Яна. — Я н-насекомых боюсь. Инсектофобия. А тут эти… Я не выдержала. У м-меня какая-то пружина внутри. С самого начала. Когда… когда все только сломалось… Вот и сорвало. Извините. Теперь я вылазку испортила.
Мы с Алексом изумленно переглянулись. Значит, наша валькирия могла сутками ползать под землей, гонять на мотоцикле от мобов, кидаться с пистолетом на мутировавшего игрока, но при виде всего жужжащего и многолапого становилась просто девушкой в беде? Причем ужасно испуганной. Вот так новости…
Я вспомнил одну знакомую компанию, которая раньше плотно занималась VR-психотерапией. И ведь неплохо шло. С головой погрузившись в свои страхи, представленные максимально реалистично, люди находили причины и триггеры, вызывавшие панику. У компании скопились десятки, если не сотни хвалебных отзывов. Но в реальности такое столкновение с кошмаром, кажется, на пользу не пойдет… Если судить по Яне.
— Не переживай, мы с ними разобрались, — постарался я ее успокоить. — Покоцали нас, конечно, но не беда. А в следующий раз предупреждай о таких финтах ушами заранее.
— Мы в такие переделки тебя больше не потащим, — заверил Алекс, помог Яне встать и осторожно приобнял за плечи, но она отпрянула.
— Фу, вы оба в этой… жиже. И еще изрезанные все… — Рыжая виновато потупилась, но тут же вскинула голову. — Сотрите скорее эту гадость, вдруг попадет в раны! Давайте я их хоть перекисью промою — взяла с собой бутылек.
— Да брось, у игроков регенерация повышенная. — Я махнул рукой и поморщился. — Впрочем можно и обработать…
Мы с Алексом поспешно вытерлись листвой, пучками неиспачканной травы и остатками моей ветровки. Кровь останавливать не пришлось: сама прекратила течь. Но Яна все равно залила все перекисью и даже прикрыла самые крупные порезы марлей, которую прихватила из дома. Рыжую тоже немного поцарапали, но этим можно было заняться и позже.
Точно по сигналу, едва мы закончили с первой помощью, в голове раздался голос Алисы:
— Групповое задание выполнено. Разведка текущей ситуации на локации завершена. «Медведи.pro», вашему лидеру доступно умение «Особый подход». Опциональные награды получены. Применение вооружения
— Ну, вот и квест выполнили, — хмыкнул я. — Надо вернуться к тайнику, а потом дальше двигаться.
— Никуда я дальше не двинусь, — передернулась Яна. — И вам не советую, самоубийцы, блин! И так влипли, на вас смотреть теперь жутко. А это мы даже до муравьев не добрались!
— Согласен, — вздохнул Алекс. — Не затащим мы втроем. Надо подкрепление брать и вместе к муравейнику топать.
Я едва не выругался с досады. Конечно, можно уговорить их. Или приказать. Но в целом они правы. Может, в своих силах я и не стал бы сомневаться, рискнул, однако Яна в этом деле не помощница, а покоцанного Алекса мне просто стало жалко. Нельзя так с друзьями обращаться.
— Ладно, — вздохнул я. — Уходим домой. Возвращай игрушки, Янусик.
— Забирай свой дрын, Олежа, — скорчила рожицу Яна и протянула мне шашку. Я любовно погладил ножны, и рыжая притворилась, что ее сейчас стошнит. Но это были просто шутки. Дружеские подколы. Потому что так порой и поступают друзья. Мы же друзья, верно?..
Отдав нам оружие, Яна первой быстро зашагала прочь от злополучной прогалины. Но не успела уйти далеко. Сверху, как гребаная белка, спрыгнул человекоподобный силуэт и сбил Яну с ног.
* * *
Всю жизнь Валерку называли ботаником. В школе он обижался, даже стал ходить в тренажерный зал, но все равно остался низеньким суховатым очкариком, похожим на обезьянку. Лишь с возрастом Валерка понял, как нужно отвечать: «Не ботаник, а энтомолог, вы ошиблись со специализацией». Те, кто поумнее, тушевались, тупицы зависали, а ему того и нужно было. Все-таки третий курс биофака престижного универа помогает поверить в себя. А также дополнительная работа в лаборатории доктора наук Жуженцева Христофора Харитоновича, над циклом статей «Мутации насекомых в мегаполисе и рядом с ним». Валерке очень нравилось учиться.
Правда, отношения с группой не особо сложились. Особенно трудно приходилось во время выездов в поля. Вроде все взрослые люди и должны понимать, что профессия энтомолога — это не только лабораторные работы за столом, но и работа в походных условиях. Но нет, надо каждый раз устраивать из этого драму и бардак! Больше всего в группе его раздражала Мальвина. Какая она вообще Мальвина?! Кроме голубых волос — ничего общего. Создавалось ощущение, что татуировки и пирсинг покрывают все ее тело, кроме ладоней, из которых она не выпускала айфон. У Валерки такого в жизни не было и вряд ли будет, но знания важнее айфонов.
Не слушая болтовню и возню группы, он лежал на пенке посреди поля и смотрел в небо. Хорошо!
Было хорошо, пока не пришла боль. Когда Валерка снова смог мыслить ясно и убедился, что цел, обратил внимание на шум и крики в лагере. Не вставая, он перевернулся на живот и прикипел взглядом к происходившей фантасмагории. Это напоминало бои без правил, в которых, как ни странно, побеждала Мальвина. Валерка не смог досмотреть, замер и даже закрыл глаза, как в детстве. «Я не вижу, и меня не видят». Шум начал стихать, но тут что-то коснулось его запястья.