Маугли из Космоса
Шрифт:
От опытного глаза юриста первого класса Болотникова не могла укрыться эта метаморфоза, и улегшееся было беспокойство снова завладело им. Похоже, старший лейтенант Марьин чувствовал за собою какую-то вину. Неужто где-то напортачил участковый? Тогда при чем здесь он, следователь районной прокуратуры? У милицейских чинов свое начальство. А если даже предположить, что старший лейтенант не доложил о чем-то, связанном с делом о гибели малопихтинского физрука Безуглова, так прокуратура этим делом больше и не занимается. Сказать ему, чтобы обратился в УКГБ и не мешал юристу первого класса Болотникову
Нельзя, вот в чем беда.
В кафе была летняя веранда с брезентовым тентом, растянутым между деревьями. Вечерами здесь не протолкнуться от молодежи, играет музыка, между столиками танцуют пары, но сейчас почти никого не было. Болотников и Марьин уселись в самой середке, там где тень гуще. Вскоре к ним подошла молоденькая официантка, постреливая шалыми глазками, приняла заказ. Следователь попросил окрошки и пюре с котлетой, а участковый ограничился только квасом. На предложение Болотникова заказать себе что-нибудь посущественнее, ответил решительным отказом.
— Так что вы хотели мне сообщить, Валериан Петрович? — осведомился следователь, когда официантка удалилась, покачивая бедрами, обтянутыми модной мини-юбкой, и пощелкивая каблучками.
Ишь ты! — покачал головой Болотников, невольно провожая ее взглядом.
Марьин девушке вслед не смотрел, у него были другие заботы, нежели у неженатого следователя.
— Честно говоря, не знаю, с чего начать, Антон Иванович, — произнес участковый, виновато уткнувшись в пеструю клеенку на столешнице.
— Когда не знают, с чего начать, начинают с самого начала, — машинально изрек Болотников, все еще находясь под впечатлением изящной походки официантки.
— Если говорить без обиняков, то я совершил служебный проступок…
— Какой же?
— Помните показания свидетеля Кузьмина?
— Помню, — буркнул следователь. — На пьяный бред похоже.
— Да он не пьет… Ну почти…
— Вот видите!
— Простите, товарищ Болотников, но Егор Никодимыч — человек положительный. На хорошем счету в нашем лесхозе. Охотник. К тому же — бывший батальонный разведчик.
— Ты, старлей, на фронтовое братство не упирай, — хмурясь, проговорил следователь. — Как я, по твоему, должен относиться к этим сказкам о вертолетах неизвестной конструкции, что по ночам приземляются в заброшенном карьере, о железном шаре, который катится сам по себе, о растерзанных в тайге лосях и медведях?!
— Так растерзаны не только медведи с лосями, товарищ следователь прокуратуры! — напомнил старший лейтенант.
— Да, в этом ты прав, — отозвался Болотников. — Ладно, старлей, ты что-то говорил о своем проступке.
— Я произвел в доме Казаровой обыск, — признался участковый.
— Без санкции?
— Так точно!
— Рапорт на имя своего непосредственного начальника написал?
— Написал, но не подал, — совсем понурился Марьин. — С вами сначала хотел посоветоваться…
— О чем же? Как избежать дисциплинарного взыскания, если не чего-нибудь похуже? Извини, старлей, но я не адвокат и тебе в таких делах не советчик.
— Никак нет, товарищ следователь прокуратуры, — отчеканил участковый, только что по стойке смирно не вытянулся. — Посоветоваться я хотел по поводу обнаруженных в доме предметов.
— Изъятие хоть
— Никак нет. — с отчаянием произнес Марьин. — Я же без понятых… Опись составил.
— Понятно, — вздохнул следователь. — Что любопытного обнаружил-то? Ценности? Орудие преступления?
Марьин снял соломенную шляпу и вынул из нее сложенный вчетверо носовой платок. Это выглядело так по опереточному, что Болотников поневоле улыбнулся. Вытерев пот с загорелого лба, участковый раскрыл портфель и достал листок бумаги. Все еще улыбаясь, Болотников развернул, протянутую милиционером бумажку, пробежал глазами с десяток строчек и озадаченно уставился на собеседника.
— Надеюсь, это не шутка?
— Что вы, Антон Иванович! — вскинулся участковый. — Разве бы я посмел отвлекать вас такими шутками…
Следователь прокуратуры снова уткнулся в документ, комментируя прочитанное:
— Ватник из неизвестного материала… Хм… Папка с рисунками… А это что такое? Статуэтка, не имеющая постоянной формы?
— Она меняется… Ну как в мультике — один предмет превращается в другой… Не могу лучше объяснить.
Подошла официантка, выставила на стол глубокую тарелку с окрошкой, корзинку с хлебом и завернутую в салфетку столовую ложку. А перед посетителем в соломенной шляпе — пол-литровую кружку холодного квасу. Пискнула: «Приятного аппетита!» Клиенты не обратили на нее внимания. Что было обидно. Не какие-нибудь хлыщи — солидные товарищи. Особенно который в прокурорском кителе. Симпатичный мужчина, хотя и немолодой уже. Обиженно хмыкнув, она снова удалилась. На этот раз ее не провожал взглядом даже холостяк Болотников. Отложив опись, следователь несколько минут молчал. Участковый выжидательно смотрел на него. Окрошка и квас грозили степлиться. Наконец Болотников вздохнул, взял ложку, зачерпнул, стараясь захватить побольше гущи.
Марьин тоже решился пригубить квасу. Ему очень хотелось спросить у следователя, что тот думает по поводу прочитанного, но торопить юриста первого класса он не решался. Малопихтинский милиционер и сам бы предпочел считать изложенное в описи неуместной шуткой или упражнением в научно-фантастическом жанре, не находись изъятые в доме Казаровой предметы у него в портфеле. И хотя все его милицейские рефлексы требовали немедленно изложить вышестоящему товарищу все, что ему, участковому Марьину, известно, он предпочел выждать, покуда Болотников осмыслит прочитанное и начнет задавать вопросы.
— Так ты считаешь, что эти, изъятые тобой предметы, как-то связаны с показаниями свидетеля Кузьмина? — спросил следователь, старательно осушив тарелку хлебным мякишем.
— Думаю, что связаны, — отозвался старший лейтенант. — Да вы и сами увидите…
Впервые с момента знакомства Болотников посмотрел на него с уважением. Оказывается, этот Марьин отнюдь не глуп, умеет подобрать ключики к душе сыщика и наверняка приберег еще кое-что за пазухой. Если бы речь шла о рядовом происшествии, следователь немедленно потребовал бы от участкового полного доклада, но сейчас торопиться не стоило. Снова процокали каблучки, и на столе появилась тарелка с пюре и котлетой по-киевски. Болотников посмотрел на официантку, улыбнулся, словно извиняясь за невнимание, проявленное в прошлый раз.