Мечтай осторожнее
Шрифт:
Отлично. Обожаю утром смотреть телевизор. Это моя тайная постыдная страсть — все равно как носить панталоны с начесом или млеть от Энрике Иглесиаса. В приливе энтузиазма тянусь за пультом, чтобы включить переносной телевизор, втиснутый рядом с микроволновкой, и случайно бросаю взгляд на электронные часы. Ну надо же, как обидно! Еще и девяти нет. Тришу [55] ждать и ждать.
Планы сорваны. Мрачно допиваю кофе. Интересно, что поделывает Гейб? Раздвинув планки жалюзи, выглядываю в сад. Мой жилец лежит в шезлонге на животе, вокруг высятся горы юмористической литературы,
55
Триша Годдард — популярная британская телеведущая. В ее утреннем шоу обсуждаются в основном проблемы семьи и брака.
Да и мне надо бы чем-то заняться, устыдившись, говорю себе. Тем более что дел невпроворот.
При этой мысли бросаю взгляд на дверцу холодильника, сверху донизу облепленную бумажками: липкие листочки с напоминаниями, счета, два билета на «Шоу ужасов Рокки Хоррора» [56] в понедельник вечером. Надо же, совсем забыла. Поход в театр организовала Джесс вместе с компанией своих голубых коллег-стюардов, и я взяла билеты для нас с Джеймсом. Хотя не уверена, что мужики в сетчатых чулках — зрелище в его вкусе. Итак, достаю ручку и усаживаюсь за кухонный стол.
56
Популярный британский мюзикл, впервые поставленный в Лондоне в 1973 г.
Первым делом надо набросать список. Открыв блокнот, обнаруживаю десяток тех, что составляла ранее и о которых напрочь забыла.
Ничего, будет еще один.
Пятница. Список дел
Позвонить Джеймсу.
Ну, это просто. Набираю номер, но он не берет трубку, так что оставляю сообщение с благодарностью за великолепные розы.
Постирать.
Даже у активной сексуальной жизни есть свои минусы. До того, как я начала встречаться с Джеймсом, носила себе уютные старые трусы, которые можно было спокойно забрасывать в стиральную машину. А теперь приходится заново привыкать к кружевным лоскуткам, годящимся исключительно в качестве украшения. Ни одну из функций нормального белья — поддерживать, защищать, создавать комфорт — они не выполняют, зато стоят бешеных денег и стирать их замучаешься.
Найти новую престижную работу.
Ох.
Может, перескочить этот момент и сразу перейти к следующему — «Купить новую занавеску для душа»? Тем более что я давно не была в «Икее»… Нет, халтурить не годится. В течение последних шести лет этот пункт неизменно входит в первую пятерку моих неотложных дел, и в то время как прочие мало-помалу выполняются, он остается. Мозолит мне глаза. И не дает спокойно жить.
Вот почему спустя несколько часов я сижу за компьютером и в сотый раз забиваю в поисковик: «вакансии для фотографов».
— Как
Гейб появляется в дверях моей спальни с двумя дымящимися кружками мятного чая и новым пакетиком лакричного ассорти.
— Лучше не бывает, — уныло ответствую я, беру кружку, дую на чай, шумно прихлебываю. — Торчу здесь уже четыре часа, и все, что удалось найти, — работа в журнале «Ежемесячник агротехники». — Перебираю свои распечатки. — Ага, вот. «Многообещающее предложение для опытного фотографа. Знание тракторов и силосного оборудования приветствуется. Желателен интерес к крупному рогатому скоту и готовность проводить время на свежем воздухе в любую погоду…»
С озадаченным видом Гейб молча протягивает мне лакричную помадку.
— Это я работу ищу, — поясняю, раскусывая желтую конфетку.
Он присаживается на мою неприбранную кровать и, медленно жуя, поглаживает Билли Смита, калачиком свернувшегося на одеяле.
— А я думал, проблема отпала. Вам же досталась эта… королевская свадьба?
Несмотря на свое мрачное настроение, я улыбаюсь.
— Не совсем королевская. Невеста — дочь герцога и герцогини Херли.
Гейб явно не в теме, и это меня веселит.
— Она не принцесса, она всего лишь носит титул «леди».
— Леди на мопеде, — молниеносно реагирует он.
— Все это ерунда, но такие вещи хороши для бизнеса. Нам заплатят кругленькую сумму, к тому же один из популярных журналов про светскую жизнь хочет купить фотографии со свадьбы, и мы договорились, что они укажут наши имена…
— Но? — Гейб чувствует, что я не вполне довольна.
Притвориться, что нет никакого «но»? А зачем? Кажется, Гейб искренно за меня переживает.
— Я, конечно, всегда мечтала, что мои снимки опубликуют, но не рассчитывала, что это будет журнал, в котором пишут про Джейд из «Большого брата».
— Что за Джейд из «Большого брата»?
— Не в курсе? О том и речь.
Ничуть не обескураженный, он трясет передо мной пакетом лакричных подушечек:
— А ты меня подсадила на эти штучки. Особенно люблю голубые и розовые, из желе.
— Фу, терпеть их не могу.
— Ничего себе, а я от них тащусь! Зато кокосовые — гадость.
Вынимаю из пакетика кокосовую помадку и демонстрирую со всех сторон, дразня Гейба:
— М-м, вкуснятина, мои любимые!
— Значит, если нам дать мешок таких конфет, мы не подеремся.
— Выходит, так.
Пару секунд мы просто улыбаемся друг другу, и мое дурное настроение улетучивается. Вот это меня и раздражает в Гейбе — ну никогда не дает мне толком пожалеть себя, посетовать на превратности судьбы, отдаться старому доброму британскому пессимизму. Гейб неизменно полон сил и уверен в будущем. Должно быть, американское происхождение дает о себе знать. Янки, как известно, вечно скалят зубы, и вечно у них все о'кей.
— А о каком журнале ты мечтаешь? Где бы ты хотела напечатать свои фотки?
Краснею. Такого вопроса мне еще никто никогда не задавал.
— Ну?
Я думаю об этом с тех пор, как была подростком, и все же неловко произносить такие вещи вслух перед посторонним человеком.
— В «Санди геральд», — бормочу я. Но он надо мной не потешается, и я смелею: — Причем на первой полосе!
Память возвращает меня в воскресное утро в Корнуолле. День начинается с «Санди геральд»: Лайонел изучает раздел «Культура и искусство», Эд уткнулся в деловые новости, а я листаю глянцевое приложение.