Мечтай осторожнее
Шрифт:
— М-м-м, как ты восхитительно пахнешь… — стонет Джеймс, крепко обняв меня и уткнувшись лицом мне в волосы.
— М-м-м, ты тоже, — сладострастно шепчу в ответ. И давай уже наконец займемся сексом, умоляет голос внутри меня. Я покрепче прижимаюсь к Джеймсу и пробую подвигать бедрами. Обычно это срабатывает, но он лишь стискивает меня еще сильнее и снова замирает.
Во всем надо видеть хорошую сторону. Редко встретишь мужчину, который ценит ласки, — как правило, у них сразу встает, бум-бам, спасибо — и привет. А Джеймс обожает всякие нежности. В прошлый раз он всю ночь держал меня
Впрочем, если уж начистоту, мой внешний вид был далек от совершенства. Проснувшись, я обнаружила, что вся моя тушь перекочевала с ресниц на его белоснежные наволочки.
— Хизер? — Голос Джеймса едва различим, будто доносится издалека. — Ты спишь?
Сонно мотаю головой. Вновь наступает тишина, и, уже отбывая в страну грез, вдруг слышу:
— Я люблю тебя.
Я вздрагиваю. Меня охватывает паника. Легкая такая паника, ничего особенного, и вообще — это абсолютно нормальная реакция, ведь я не привыкла, чтобы мужчина первым признавался в любви. Моя специализация — эмоциональные калеки, не умеющие толком выражать свои чувства.
Конечно, в этом все дело. Оттого-то мне чуточку не по себе. А еще меня как будто что-то душит, но это просто одеяло слишком теплое, да еще Джеймс прижался, неудивительно, что стало трудно дышать.
Ворочаюсь в его объятиях, пытаясь хоть немного отодвинуть перину. О, так лучше. Перестав вертеться, кокетливо улыбаюсь Джеймсу, только вот ответной улыбки не вижу.
О черт. Он ждет ответа.
Мне всего-то хотелось этак славненько перепихнуться, а Джеймсу приспичило сообщить о своей неугасающей любви. Вообще-то мне полагается быть в восторге. Визжать от счастья. Сходить с ума от радости. Не к этому ли я стремилась, не того ли желала? Но… хотите посмеяться? Я вовсе не ликую. Я чувствую, что меня приперли к стенке. Мне очень, очень нравится Джеймс. Честное слово. Он милый и добрый, и я никогда не прощу себе, если его обижу.
Но?
«Но ты не любишь его, Хизер», — звучит голосок у меня в голове. Не может быть. Джеймс — мечта любой женщины, верно? И так ли уж важно, что нашим отношениям от роду… я подсчитываю в уме… всего неделя?
Неделя. И вот я лежу в его объятиях, сконфуженная и раздраженная. А виной всему — три коротеньких слова.
Не шевелясь, из-под прикрытых век гляжу на него — так стреляют глазами фамильные портреты в ужастиках. Он лежит рядом и смотрит на меня с обожанием. Вижу его оливковую кожу, шоколадные глаза, волевую квадратную челюсть… Оцени, Хизер! Идеал. Само совершенство. Ты должна его любить. В смысле… что в нем можно не любить?
И я сдаюсь. Шепотом отвечаю:
— Я тоже…
В ответ получаю улыбку и… скажем так: исполнение своего сокровенного желания.
Глава 25
— Твое местонахождение на данный момент?
Голос Эда ржавым шурупом ввинчивается в мой
— М-м… уже недалеко, — уклончиво отвечаю я, плечом прижимая мобильник к уху.
Глаза слипаются. Сидя на постели, швыряю все, что попадается под руку, в старый кожаный чемодан. Предполагалось, что мы с Джеймсом ни свет ни заря выедем в Корнуолл, где сегодня собирается моя семья. Мы должны были прибыть… о-о-о. Щурюсь на часы. Десять минут назад.
Твою мать.
Предполагаться-то оно предполагалось, но я проспала все на свете — близится время обеда. Обхватив руками голову, пульсирующую тупой похмельной болью, делаю несколько глубоких вдохов.
— Конкретнее? — настаивает Эд.
— Ты ж меня знаешь! — Непринужденно хихикаю в манере «ой, я у вас такая дурочка!». — Ориентирование на местности — не мой конек.
Ничего подобного — на самом деле у меня встроенный компас, но я не могу выдать Эду свое истинное местонахождение, правильно? Он-то думает, что я на всех парах несусь по шоссе, а не ползаю на четвереньках по полу спальни в поисках фена.
— Какой ближайший населенный пункт?
— Э-э… Брайтон. — Первое, что приходит в голову.
— Брайтон? Но это же десятки миль в сторону! — шипит Эд. — Чем ты думала?
«Не тем местом, братец, которым вообще думают», — готова я ляпнуть, но вместо этого, углядев под шкафом фен, отбрасываю телефон со словами: «Секунду, щас скорость переключу». Распластавшись на животе, тянусь за феном, а высунув голову из-под шифоньера, слышу бубнеж Эда:
— Ты ведешь машину и говоришь по телефону одновременно? У тебя нет наушника? Законом запрещено использование за рулем мобильного телефона без гарнитуры…
Пока он крутит свою шарманку, выдвигаю ящик комода, где, намертво сплетясь в самых немыслимых сочетаниях, обитают предметы моего нижнего белья. К черту. Последнее, что меня беспокоит при таком похмелье, — это гармония лифчика и трусиков. Вместо того чтобы подбирать комплекты, я сваливаю все белье в чемодан.
— Полиция беспощадна к нарушителям, тебе грозит крупный штраф и новые баллы…
Все, завелся. Пора положить конец его страданиям. Да и моим тоже.
— Ладно, ладно, Эд, уймись. Не надо так волноваться. Я, собственно, не за рулем.
— Хороша шутка! — выдыхает он. — Ты что, поехала поездом?
Тьфу, и зачем только я начала с этого идиотского вранья? Ложь до добра не доводит, Хизер. Тут же вспоминаю прошедшую ночь. Я в постели с Джеймсом… говорю, что люблю его. Сожаление тисками сжимает сердце. Если бы только… если бы только я не произносила этих слов. Увы, я их произнесла, а сказанного не воротишь, и тут никакой счастливый вереск не поможет.
— Я еще не выезжала, если честно.
Брату требуется несколько секунд, чтобы переварить мое признание.
— Невероятно! Ты еще дома? Но уже почти два часа дня! Ты в курсе, что сейчас все дороги забиты?
— В курсе.
Я заслужила его гнев. Разглядываю груды одежды вокруг. Взять купальник? А вдруг дождь? Ладно, возьму — на всякий случай.
— Ты пропустишь обед. Розмари очень расстроится.
Ну конечно. Да она завизжит от радости, когда узнает, что падчерица не помешает ей из кожи вон лезть, изображая гостеприимную хозяйку.