Медиа-пиратство в развивающихся экономиках
Шрифт:
Вероятные угрозы принятия программного обеспечения открытого кода в Бразилии, России, Индии, Южной Африке и многих других странах также задают резкую верхнюю границу в стратегии принуждения к соблюдению прав на деловое программное обеспечение. Еще раз, логика проста, но редко бывает признана: наиболее вероятным последствием широко распространенного принудительного лицензирования в России или Китае было бы широко распространенное принятие альтернатив открытого кода — и очень возможно толчок к развитию альтернатив, где никакие эквиваленты открытого кода еще не существуют, как в случае специализированных инструментов AutoCAD Autodesk. Как мы детализируем в наших главах о России и Индии, эти риски не являются гипотетическими: Microsoft и другие поставщики заходят далеко, стараясь перебить цену поставщиков услуг открытого кода в институциональных контекстах ради гарантии, что принятие открытого кода не достигнет того пункта, где он генерирует сопоставимые сетевые эффекты. [56] Где установленные или символические ставки необычно высоки, движущая
56
Для примера учебника, см. исследование Волкера Грэссмака принятия Linux в Мюнхене в Karaganis и Latham (2005).
С учетом правил этой игры, политика принятия открытого кода стала мишенью критики IIPA, несмотря на искусственность отнесения этой проблемы к IP защите. Правительство Индонезии, например, характеризовало свою политику поддержки открытого кода как меру противодействия использованию контрафактного программного обеспечения, о чем недавно объявило. Вместо того чтобы аплодировать этим мерам, IIPA раскритиковало Индонезию в своем сообщении 2010 за то, что она установила торговые ограничения, которые «не уделяют должного внимания стоимости интеллектуальных созданий» и, как таковые, «не в состоянии построить уважение к правам на интеллектуальную собственность» (IIPA 2010b). [57]
57
Подобные жалобы появляются в 2010 сообщениях IIPA относительно Индии, Бразилии, Таиланда, Вьетнама и Филиппин.
Представляет ли такая политика закупки торговые ограничения — не имеющие оправдания или нет — стоящий вопрос, обсуждавшийся в пределах сообщества открытого кода (O’Reilly 2002). Но вывод, что открытый код подрывает IP права, тенденциозен. Скорее обратное, лицензирование открытого кода исходит из сильного авторского права и зависит от него.
Продолжая продвигать обертку принуждения BSA, призывает к более сильным наказаниям и усилению контроля, включая криминализацию «организационного пиратства конечного пользователя», чтобы увеличить давление на бизнес. Требования криминализации конечного пользователя были реализованы в горстке стран, главным образом через управляемые США двусторонние соглашения (например, в Австралии и Сингапуре), но они идут значительно вне международных обязательств по ТРИПС и остаются спорными. Это также верно в Соединенных Штатах, где уголовная ответственность конечного пользователя подразумевается законом No Electronic Theft Act (1997), но никогда ему не предназначалась. Учитывая жизнеспособность стратегии институциональной легализации и уравновешивания между принудительным осуществлением права и принятием открытого кода, мы не видим заметного стимула для главных коммерческих поставщиков опрокинуть статус-кво.
В конечном счете, с приростом примерно 30 % и высокими значениями сетевых эффектов, структурирующими ключевые рынки программного обеспечения, не вино убедительных доказательств, что есть хоть какие-то фактические убытки ведущих компаний от нарушения авторских прав на деловое программное обеспечение. Но принуждение к праву действительно играет важную роль в определении границ стратегий поставщика в институциональном лицензировании. С массивным субсидированием местных ИТ инфраструктур через пиратское программное обеспечение и — к сроку — очень непоследовательными стратегиями адаптации альтернатив открытого кода, кажется, что большинство правительств также желает играть с поставщиками в эту игру медленной легализации, сочетаемую с принудительным применением права и принятием открытого кода как моркови и палки.
Ценовые сравнения между пиратскими и законными товарами в различных странах предлагают простую, но сильную линзу для рассмотрения организации национальных рынков медиа. Чтобы иллюстрировать эти различия, мы сравнили самые общие легальные цены диапазона товаров медиа с самыми общими пиратскими ценами, а затем преобразовали эти числа в цену «сравнительной покупательной способности» (CPP). Такая цена отражает, насколько дорогим был бы тот же предмет для американцев, если оценить его в эквивалентном проценте от ВВП США на душу населения (таблица 1.3). [58]
58
Здесь используются оценки валютный курс (OER) ВВП на душу населения за 2009 от Международного валютного фонда, а не более общий паритет покупательной способности валют (паритет покупательной способности валют) число — Соединенные Штаты: 46 857$; Россия: 8 694$; Бразилия: 8 200$; Мексика: 8 135$; Южная Африка: 5 824$; Индия: 1 031$.
Цены были собраны в конце 2008 и 2009 и должны рассматриваться как приближения. Цены продуктов зависят от набора факторов, включая место продажи, восприятие спроса и — на пиратских рынках — различия по качеству, компоновке и степени связывания товаров на единственном диске. Колебания курса валют также оказывают большое влияние на ценовые сравнения. Чтобы облегчить сравнение, мы сосредоточились на единственном названии, высококачественных CD и DVD эквивалентах легальных продуктах.
Альбом Viva, la Vida от Coldplay и Warner Bros. Фильм Темный Рыцарь (The Dark Knight) — мировой хит среди блокбастеров 2008.
| — | Legal Price | CPP Price | PiratePrice | Pirate CPP Price |
| United States | $17 | — | — | — |
| Russia | $11 | $55 | $5 | $25 |
| Brazil | $14 | $80 | $2.5 | $14 |
| South Africa | $20.5 | $164 | $2.7 | $22 |
| India | $8.5 | $385 | $1.2 | $54 |
| Mexico | $14 | $80.50 | $(.4) 1 | $5.75 |
| — | Legal Price | CPP Price | PiratePrice | Pirate CPP Price |
| United States | $24 | — | — | — |
| Russia | $15 | $75 | $5 | $25 |
| Brazil | $15 | $85.50 | $3.50 | $20 |
| South Africa | $14 | $112 | $(.4) 2.8 | $22.40 |
| India | $14.25 | $641 | $(.3) 1.2 | $54 |
| Mexico | $27 | $154 | $(.4).75 | $4.25 |
Будучи глобальными продуктами в существенных чертах, эти продукты не являются торгуемыми товарами в том же самом смысле как автомобили или электроника или другие произведенные предметы. Альбомы и фильмы лицензируются отдельно в каждой стране, в которую они проданы. Лицензия обычно разрешает воспроизведение определенного количества копий, которые почти всегда производятся на месте. Параллельный импорт защищенных авторским правом товаров ограничен во многих странах, гарантируя, что различия в ценообразовании не могут быть легко использованы для арбитража.
Затраты лицензирования управляются правообладателями — почти всегда главными лейблами, издателями программного обеспечения или студии. В случае лицензирования музыки заключительная розничная цена часто — результат сделок между лейблами и другими игроками в цепи сбыта — дистрибуторами, предприятиями розничной торговли и радиостанции. Отсюда изменчивость в ценообразовании с ценами за тот же самый альбом, отличающимися значительно от одной страны к другой.
Наибольшую последовательность в ценообразовании демонстрируют киностудии. Цены на DVD для больших недавних релизов начинаются от $14–15 на большинстве рынков, с более высокими ценами в некоторых странах. За исключением некоторых кратких экспериментов с дешевыми DVD, особенно в Китае и Восточной Европе, главные студии предприняли мало усилий в угоду различиям в местных доходах или в оценке продуктов на уровнях, которые конкурируют с пиратскими продуктами. Ни среди фильмов, ни на рынке музыкальных продуктов нет цен, приспособленных к уровням, отличным от базовой клиентской ниши. В большинстве стран со средним и низким доходом CD и DVD остаются предметами роскоши. Отношения цены/и дохода, примерно сопоставимые с таковыми от американских и европейских рынков медиа, найдены только на пиратских рынках этих стран.