Медленный ад
Шрифт:
Девочка бросила трубку и встретилась глазами с Мадиной. В притворном испуге прикрыла рот ладошкой.
– Извините, – сказала она, – каждый день одно и то же, уже нервы сдают.
Мадина понимающе кивнула и повернулась к Ольге.
– Что мне надо делать?
– Ну, сначала подвинься ко мне.
Ольга щёлкнула пальцами, подбежал красивый молодой человек с камерой на стабе. Тоже красивый и спортивный. Все, кто находился вокруг, были красивыми как боги. Мадина не могла понять, как она тут оказалась.
– Сначала мой крупный план, когда я произнесу имя Мадина, меняй ракурс так, чтобы в кадр попали мы
Парень кивнул, уставился в экран.
– Поехали, – махнул он рукой.
– Доруд, мои любимые подписчики! Сегодня вас ждёт что-то особенное и удивительное. Я начинаю новый фантастический проект по преображению одной потрясающей и харизматичной девушки… И её зовут… Мадина. – Оператор плавно переместился чуть назад и в сторону. – Вот она, моя дорогая подруга. Посмотрите, какая она хорошенькая. – Ольга обхватила полные плечи Мадины и сжала их, выдавливая улыбку. – С Мадиночкой мы займёмся спортом по моей программе "Майерс-лайк боди". А ещё!.. С ней поработает замечательный диетолог, доктор Кристина. Вы её уже знаете. И, конечно, ваши любимые духовные практики, для гармонизации души и тела. Каждый день мы будем вести дневник, следить за изменениями, и любой из вас в режиме реального времени сможет пройти вместе с нами весь этот путь. – Ольга едва заметно шевельнула пальцами левой руки и оператор приблизился к ней, взял крупный план. – А первый, кто угадает, на каком языке я вам сегодня сказала "привет!", получит приглашение на обед в нашей с Мадиночкой компании в культовом ресторане "Чёрный лис". Жду ваши варианты! Любите себя!
– Дань! – Сказала она, когда оператор опустил камеру. – Правильный ответ – древне-персидский. Организуй столик и приглашение. – Надеюсь, в этот раз будет не полный урод, – повернулась она к Мадине, скорчив смешную рожицу. Мадина засмеялась и осеклась.
Ей было неуютно. Казалось, что все показывают на неё пальцем и смеются, стоит ей отвернуться. Ольга с лёгкой улыбкой наблюдала за лицом Мадины. Она накрыла её руку своей ладонью и сказала:
– Настанет день и они все будут завидовать твоей красоте. Ты мне веришь?
Мадина отрицательно замотала головой, потом кивнула, в её глазах блестели слёзы. Поверить в это было невозможно, но так хотелось…
– Будь уверена, так и будет. Главное: выполняй всё, что я тебе говорю. И первое, и, наверное, самое тяжёлое, что тебе придётся выдержать это… – Она сделала эффектную паузу, склонилась к её уху. – Никаких мужчин. Никакого секса. До конца проекта. Выдержишь?
Мадина рассмеялась сквозь слёзы. У неё и так не было никаких мужчин уже несколько месяцев. Как её любимый и единственный мужчина на всю жизнь ушёл навсегда к тощей дылде с накачанными губами, так и не было больше. И меньше не было. Ни мужчин, ни секса. И даже не хотелось. Выдержать? Да за счастье!
– Отлично, – Ольга хлопнула в ладоши и поднялась с дивана. – Идём, надо купить тебе спортивную одежду и обувь. И обычную не помешало бы… – Добавила она, ещё раз осмотрев Мадину. – Идём-идём!
…
– Крыша уже едет от этих тёлок. У тебя есть глазные капли?
– На!
– [говорит с открытым ртом] Спасибо… Давай по ЮЗАО пройдёмся. По алфавиту. Нет… Нет… Однозначно нет… О! Ещё б её тут не было… [смешок с плохо
…
– Саби, – Горячее дыхание Марата обожгло шею, – ну, Саби, ну котёнок, давай.
– Я не могу – вздохнула Сабина.
– Почему? – шепнул он, зарываясь носом в её волосы.
– Потому что… Мне до свадьбы нельзя.
– Саби, – коснулся он губами её плеча, – ты тоже хочешь.
– Хочу, но не могу…
– Са-аби, котёнок, любимая, это Москва, сейчас двадцать первый век, а не Средневековье какое-то. Сейчас всё можно. – его рука мягко и безуспешно пыталась втиснуться между сжатых коленок.
– Москва у тебя, я – в Средневековье.
– Са-аби-и, – рука коснулась груди.
– Марат, – сжалась ладонь, не пуская дальше.
Разжались пружины у пацана, ослабли жгуты. Марат отвернулся, поник. Саби обняла его сзади, прижалась щекой к спине.
– Нельзя, котик, правда нельзя. Меня убьют, и тебя убьют. Не понарошку, по-настоящему. Ну потерпи, я что-нибудь придумаю. – Сабина коснулась губами торчащей сквозь футболку лопатки: – Я очень тебя люблю. Только никому не говори, хорошо? – Её тихий шёпот слышал только он. И два человека у огромного экрана.
Интернат
“До конца маршрута осталось сто метров” – объявил навигатор. Тушин на черепашьей скорости полз мимо бетонного забора с кольцами колючей проволоки поверху. Он навалился грудью на руль, и вывернул голову, потрясённо рассматривая защищённый периметр детского интерната.
– Тут держат детей? – спросил он Лисицыну.
– Тут держат подростков с девиантным поведением – уточнила она. – Вы не очень понимаете, что это значит. Про синдром депривации слышали? Он тут у каждого первого.
– Вероника Семёновна, а можно для тех, кто консерваториев не кончал, чтоб не гуглить.
– Вас мама обнимала? А их нет. Они не знают, что такое любовь, искреннее отношение. Для них любая коммуникация – торговля. Они с раннего детства учатся манипулировать чувствами людей, чтобы их обняли, приласкали, дали добавку или игрушку. Дети-торгаши. На самом деле они ничего не чувствуют. Ничего позитивного.
– Ничего себе речи у детского психолога, – удивлённо вытаращил глаза Тушин.
– Это речи опытного психолога, – отрезала Лисицына. – Я очень хочу им помочь, но, обычно, им моя помощь не нужна. Чувствовать для них – это испытывать боль. Выковыряйте черепаху их панцыря и скажите, что ей так будет лучше. Аналогия понятна? Моя работа заключается в том, чтобы выковыривать их из панцирей, а поменять среду вокруг них не в моих силах. К сожалению.
Тушин молчал.
– Что молчите? Думали меня только деньги волнуют? – Лисицыной почему-то захотелось оправдаться. – Когда окажетесь внутри, помните: вокруг вас гениальные маленькие актеры с узким репертуаром. Не верьте ни единому их слову, движению и эмоции. Представляйте, что вы в театре, а они зачитывают свой текст. Будет немного легче.
Впереди показался провал в заборе. Углублённые ворота, дверь проходной. Тушин завернул и включил аварийку. Лисицына сгребла бумаги и скрылась за дверью. Через несколько минут створки пришли в движение, и машина въехала внутрь.