Медвежья кровь
Шрифт:
Настоящий, мужской, без единого намека на парфюм.
От него пахло терпкой силой и свежестью утреннего леса. И эти запахи кружили голову, окутывая меня и даря те чувства, что я никогда не знала.
Кажется, именно так могло пахнуть доверие. Пока такое хрупкое, что я сама боялась спугнуть его.
Радовало, что я не пыталась отстраниться.
Даже когда медведь провел своими губами в ответ, делая это неторопливо и чувственно. Пробуждая в теле волнующий трепет, о котором я не подозревала до встречи с ним.
Я
Его терпение было воистину просто безграничным!
Не думаю, что кто-то из людей был способен на подобное!
Я действительно не помнила, как целовалась до этого, но когда медведь коснулся моих губ языком, а затем чуть протолкнулся вперед, заставляя меня мягко раскрыть свои губы, то замерла, распахнув глаза. Потому что это было очень откровенно.
Он остановился и замер тоже, так и не открывая своих глаз, а я ладонями ощущала, как заходили его желваки под горячей кожей, но не попыталась отпрянуть.
Потому что мне нравилось.
Действительно нравилось, как наши дыхания сплетались в одной точке и становились единым целым, создавая что-то новое и совершенное в чистоте своих эмоций.
Этот поцелуй не казался мне опасным или пошлым благодаря медведю.
Его такту. Тому, как он сдерживал свое обещание не трогать меня.
Он подождал какое-то время и двинулся дальше, касаясь теперь своим языком моего.
Ласкаясь и легко играя.
Оглушая эмоциями, которые кружили голову и заставляли колени дрожать.
Но впервые не от страха или паники.
Не было даже в мыслях, что его прикосновения могут быть опасными или страшными, но в какой-то момент именно медведь отпрянул первым, отчего-то замотав головой, словно прогонял непрошеные мысли.
— Для первого раза весьма неплохо, — прохрипел он, облизнувшись, но почему-то не открывая глаз, а когда повел скованно плечами, освобождая свои руки из-за спины, я увидела на запястьях красные полосы.
Он сжимал собственные руки настолько сильно?..
— Хочу, чтобы ты запомнила одно очень важное правило в отношении меня, девочка.
Медведь нахмурился и выглядел, прямо скажем, сильно напряженным, отчего и я напряглась, готовая не просто слушать, а внимать каждому его слову.
— Что бы ни случилось, какая бы ситуация ни была — если я говорю тебе стоять и не двигаться, то ты стоишь и не двигаешься. Если скажу замереть, то ты замираешь. Не нужно ничего спрашивать, не нужно ничего думать — просто сделай то, что я говорю.
Не сказать, чтобы эти слова меня обрадовали.
Особенно странно было услышать их сразу после нашего поцелуя, который, как мне показалось, прошел вполне сносно.
Но то, как произнес медведь, как он был напряжен и сосредоточен, говорило о том, что это действительно очень важно.
—
По крайней мере, на данном этапе.
Уж если я смогла свыкнуться и принять то, что стану его женой, то и к подобному странному поведению смогу привыкнуть.
— А теперь иди, Иля.
— Хорошего дня, — пробормотала я, чувствуя себя очень неловко, порывисто собирая все необходимое обратно в аптечку и слыша, как нервно хохотнул в ответ медведь, кивая при этом:
— И тебе.
Когда я поспешно вышагивала домой, то не боялась того, что мама уже могла проснуться и, конечно же, увидев меня, начнет задавать логичные вопросы, ответы на которые будет очень сложно дать.
Не боялась того, что я совершенно одна в лесу, где могут встретиться случайно не только дикие животные, а еще и люди, которых нужно было опасаться куда больше хищников.
Я была ошеломлена собственными эмоциями.
Терпкий и такой необычный вкус губ медведя все еще оставался на мне. На моих губах. На языке.
И он нравился мне.
Мне нравилось простое осознание того, что больше со мной не случится ничего плохого — потому что теперь медведь рядом.
Окрыляющее чувство, в которое так сложно было поверить, но оно было такое непозволительно сладкое и волнительное.
*********************
— Дочь! В последний раз спрашиваю тебя: ты уверена?
Я складывала в небольшой чемоданчик Эди вещи, которые ему понадобятся на период реабилитации, что длилась больше двух недель, пока брат лежал на полу рядом, по обыкновению катая машинки по заведенному порядку.
— Да, мам, я уверена, — отозвалась я в открытую дверь, спокойно и сосредоточенно продолжая свое занятие, даже когда мама появилась на пороге, выдохнув тяжело, протяжно и встревоженно.
— Ведь ты останешься дома совсем одна!
— Не одна. Вместе с Байкалом и Айей, — кивнула я на наших псов, которые и сейчас мирно дремали рядом, присматривая за мной и братом. — Да и тетя Зина всегда приходит, так что все будет хорошо.
Жаль, я не могла сказать, что теперь была под защитой медведя.
Конечно, у мамы был бы шок.
Не факт, что она бы в принципе поверила, пока не увидела бы его вживую! Но, по крайней мере, она бы уезжала с относительно спокойной душой.
— Не представляю, как ты справишься одна, дочь!
— Ну ведь справляюсь же как-то, когда ты уезжаешь на вахту и тебя нет дома по полмесяца, а Эдя всегда со мной, — улыбнулась я маме, замечая, что ее лицо стало печальнее обычного, а взгляд стал виноватым. — Я уже привыкла, правда! Нет ничего страшного. Закроюсь в доме, буду только спать и кушать. И потом, ты ведь сама понимаешь, что денег может просто не хватить на обратную дорогу, если поедем втроем.