Механические изобретения Эммы Уилсби
Шрифт:
— Это знаменитый механик-артефактор Джейкоб Клифтон.
— Я слышала о нем, конечно же, — сказала Жаклин.
Естественно имя Джейкоба Клифтона было известно всем от мала до велика не только в Танвании и Аврании, но, думаю, во всем мире.
— Я на время приютила его в мастерской сэра Томаса, — шёпотом сказала я, словно наш разговор мог кто-то услышать.
— Что же ты наделала, Эмма?! — в ужасе воскликнула Жаклин. — Тебя же посадят в тюрьму и даже могут казнить…
— Никто об этом не узнает, если ты не проболтается! — прервала я стенания подруги.
— Я никому не скажу! — тут
— В тот день, когда Джейкоб Клифтон покидал мастерскую, приехал Освальд, и один из стражников заподозрил его в пособничестве механику, — продолжила я. — Но сам Оззи ни о чем не догадывается: ни о том, что я укрывала преступника, ни о том, что его разыскивает городская стража.
— Какой кошмар! Бедный Освальд! Но я не могу так рисковать, Эмма! Пойми, я отвечаю не только за себя, но и за Хьюи…
— Я тебе клянусь, что вас это не коснется. Один мой хороший знакомый обещал уладить это дело в течение пары дней. Освальду нужно лишь не появляться вблизи мастерской, чтобы не привлекать к своей персоне ненужное внимание. Потом все встанет на свои места: Освальда перестанут подозревать в пособничестве Джейкобу Клифтону, а мы с Хьюи продолжим заниматься механическими помощниками до возвращения сэра Томаса, а после — он поступит в подмастерья к механику.
— Я надеюсь, что не пожалею о своем решении помочь вам, — покачала головой Жаклин.
— Я уверена, что все будет хорошо, — ответила я жизнерадостно и обняла подругу.
— Не знаю зачем ты это сделала, но уверена, что плохому человеку ты бы помогать не стала, — тихо сказала Жаклин.
— Ты права — Джейкоб Клифтон замечательный человек. Он вовсе не преступник и не сделал ничего дурного. Напротив, механик всю жизнь трудится во благо людей, но к сожалению, слишком многие хотят воспользоваться его талантом. Я не стану углубляться в политику и разъяснять тебе, кому и что понадобилось от Джейкоба Клифтона, но хочу, чтобы ты знала: мы делаем доброе дело, помогая ни в чем неповинному человеку.
— Будь осторожна, Эмма, — прошептала Жаклин. — Не перестарайся со своим желанием помочь механику.
Я улыбнулась. Эта замечательная девушка с большим добрым сердцем беспокоится обо мне так, словно мы родные, хотя познакомились всего неделю назад.
— Попроси Освальда помочь тебе с делами кондитерской, он не сможет тебе отказать, — посоветовала я подруге.
— Я постараюсь, но не уверена, что целых два дня смогу удержать его возле себя.
— Ещё как сможешь, — ответила я. — Ты почаще напоминай Освальду о том, как тебе тяжело справляться одной со всеми делами и… В общем, загрузи его делами по полной, чтобы у него и мысли не возникало о возвращении в мастерскую.
— Ох, Эмма, ну и задачку ты мне подкинула, — вздохнула девушка.
— Уверена, что ты справишься с этим на "ура" стоит лишь включить женское обаяние, — улыбнулась я.
Мы ещё немного поговорили, затем я, не заходя больше в кондитерскую, чтобы Освальд не начал задавать ненужных вопросов, направилась к миссис Эленор.
Я благополучно миновала половину улицы, и на меня даже никто не показывал пальцем, не шушукался за спиной. Все же Жердания большой город, в ней слишком много жителей,
Я добралась до заведения по пошиву одежды и, торопливо поднявшись по ступеням, постучала молоточком в дверь. Как и в прошлый мой визит, открыла одна из дочек миссис Эленор. Девочка-подросток с двумя тонкими косичками и озорным взглядом карих глаз и россыпью веснушек на курносом носу вежливо поприветствовала меня, затем проводила к миссис Эленор. Женщина сидела склонившись над швейной машинкой и, вращая колесо, строчила ровный шов на розовой шелковой ткани, которая, если судить по качеству и дороговизне материала, скорее всего, вскоре станет чьим-то бальным платьем.
— Матушка, к тебе пришла гостья, — окликнула портниху девочка.
Женщина подняла глаза от изделия и при виде меня расплылась в довольной улыбке.
— О, Эмма, вы пришли как раз вовремя. Ваши наряды почти готовы. Осталось провести последнюю примерку и, если все сядет идеально, сможете их забрать.
— Отличная новость, — обрадовалась я.
Не скажу, что я сильно увлекаюсь модой, но те фасоны, которые мы выбрали с миссис Эленор мне невероятно понравились. и мне не терпелось поскорее их надеть и продемонстрировать… Я запнулась на мысли о том, что хотела бы чтобы Джером увидел меня в новых платьях. Именно для него я хотела принарядиться, выглядеть лучше… Но после нашего последнего разговора, я решила запретить себе любые мысли, не касающиеся дела, о Джероме Гилфорде. Граф не может быть моим супругом, а на меньшее я не согласна. Другом? Пожалуйста, хотя не уверена, что смогу дружить с человеком, который хотел бы видеть меня в качестве своей любовницы. Нет уж, пусть Джером поищет себе другую на эту роль. Вероятно, в Жердании найдется немало дам, не вполне обеспокоенных своей честью и достоинством. Я нахмурилась. Нужно переключиться на происходящее здесь и сейчас, иначе неизвестно куда ещё может меня завести поток мыслей о графе Гилфорде.
Миссис Эленор вытаскивала одно за другим великолепные платья: лёгкие и удобные, сшитые по моим размерам и идеально сидящие на фигуре. Каждый наряд невероятно мне шел, подчёркивая достоинства и скрывая недостатки.
— Вы просто красавица, Эмма! — воскликнула миссис Эленор. — Должно быть, у вас отбоя нет от кавалеров.
В ответ я лишь печально вздохнула.
— Понятно, кавалеров много, но тот самый так и не нашелся, — предположила портниха.
Я вновь печально вздохнула и опустила глаза в пол.
— Неужели кто-то мог разбить сердце такой как вы? — всплеснула руками миссис Эленор. — Если это так, даже не вздумайте расстраиваться, Эмма: он либо слепец, либо осел.
Я рассмеялась.
— Нет, что вы, никто не разбивал мое сердце, — ответила я. — Правда есть один молодой человек, который мне симпатичен, но у него слишком высокий статус.
Миссис Эленор нахмурилась.
— Очень жаль это слышать, — печально покачала головой портниха. — С социальным неравенством, к сожалению, бороться бесполезно. Наше общество не принимает неравные союзы, хоть и в последнее время взгляды стали более либеральны.