Мельин и другие места

Галанина Юлия Евгеньевна

На пальце блеснуло тяжелое серебряное кольцо, ярко вспыхнувшее в лившемся сверху сиянии.

Он верил в него — всегда верил в свою силу, она никогда не подводила его, и, хотя сейчас в странном, враждебном свете чувствовалась страшная мощь, намного превосходящая силу его обычных противников, на какое-то мгновение он поверил: ему удастся, он справится, лишь бы заставить незримого, неизвестного врага отшатнуться на миг, — и вернуться в Цитадель, в спасительную Тьму, предупредить!..

Вспыхнуло кольцо на руке…

Вспыхнул с новой силой свет… И — обрушился со всех сторон слепящими потоками, выжигая все, что составляло его сущность — волю, разум, душу…

Кажется,

он закричал… Противиться было бессмысленно — и все же он попытался, ломая себя, усиливая мучения, защититься.

Бесполезная попытка. Защиту смело без следа. Нахлынула волна новой, жестокой, совсем непереносимой боли.

Не подчинялось уже гаснущее сознание. Последнее инстинктивное желание — удержаться, вернуться! — последняя попытка обрести контроль над собой, почти агония, — и, наконец, темнота…

А тело, привыкшее к воинским упражнениям, среагировало умело и заученно, — поддерживая, выручая…

Удержаться!..

Петля из мгновенно свернутой, тускло блеснувшей цепи-повода намертво захлестнулась на запястьях…

Последним усилием рвущегося сознания ему все же удалось, хотя он уже не подозревал об этом, совершить невозможное. Призвать Мрак. Подать сигнал…

«Великая Тьма!!!»

Вокруг — тьма. И тишина, — только негромко потрескивают сухие ветки в пламени костра.

— Что… что это было? Что я видел? Такое происходило раньше с кем-то из…

— Нет. Это не воспоминание о прошлом. Нечто, чему еще только д олжно свершиться… Это — твое. Тебе — бороться против Высших…

— Это и есть — Предназначение? Бороться против Высших?..

— Сначала ты выберешь свой Путь. Не спрашивай ничего сейчас. Почувствуешь, когда придет время…

— Что будет потом?

— Это зависит от того, какой выбор ты сделаешь. Ты уже начал понимать, по какому пути идешь. И пойдешь по нему и дальше, я вижу. Но когда настанет время принять последнее решение… в выборе своем ты будешь — свободен.

Он молчал. Будущее, которое раньше было таким ясным, становилось всё более туманным и мрачным. Ему всегда хотелось свободы… Вот, наконец, появляется шанс обрести желаемое. Но сможет ли он…

— Ты хочешь спросить еще о чем-то?

Может быть, хроники о чем-то умалчивают…Теперь он знал, что история очень часто подвергается искажениям в рассказах хронистов и летописцев. Девять Колец не только не были уничтожены огнем Ородруина, но и сохранили часть своей силы. А вдруг неправы были и все те, кто верил в гибель…

— Кольценосцы… Улаири, — выговорил он с трудом. Отчего-то очень важным стало — получить ответ… возможно, чтобы проверить внезапно вспыхнувшую в сознании догадку. — Что стало… с ними?

— Не веришь в то, что чудовищные порождения Мрака погибли в пламени Роковой Горы? — сидящий напротив Олмера внезапно усмехнулся. — Верно… ты понял главное. Никто более не был властен над их судьбой… Изгнание за Грань Мира — самое страшное наказание, которое могли измыслить Высшие для принявших Тьму. Но для Улаири такое изгнание не стало бы наказанием, ибо каждый из Девятерых не раз уходил за Черту… и возвращался вновь.

Так они не были изгнаны за Грань…

— Не были, — подтверждением его мысли отозвался бесстрастный голос. — Что могло стать должным возмездием для людей, посмевших уподобиться Высшим… Создатели Девяти Колец сотворили их так, чтобы даровать людям некое подобие вечной жизни… но Улаири не просто лишились

Смерти: в том, что могли они бродить незримо и ничто материальное не могло коснуться их, стали они подобны самим айнурам… Конечно, если бы они раскаялись… если бы молили о снисхождении — там, в Круге Судеб… Возможно, им даровали бы возможность уйти навсегда — путем людей… Вот это было бы поистине жестоким наказанием! — Олмеру показалось, что лицо его собеседника на миг исказилось… а может быть, его взгляд обманули отсветы пламени? — Нет смысла говорить о том, чего не произошло… Ни один из Девятерых не жалел о сделанном когда-то выборе. И Вершители Судеб Арды… приняли иное решение. Улаири вернулись в Средиземье — вернулись в последний раз, обреченные на вечное существование. Ни для кого уже не были опасны бесплотные призраки, лишенные былой силы — но хранящие память. Но и Высшие иногда ошибаются… — в голосе говорившего теперь была заметна откровенная ирония. — Они считали, что не может быть возмездия ужаснее… Они были уверены, что память о прошлом станет самым страшным наказанием для тех, кто уже не в силах ничего изменить… И уж, конечно, не могли предвидеть, что привнесенная людьми Сущность окажется сильнее всеуничтожающего Изначального Пламени — и Девять Колец вернутся в мир!

Олмер молчал.

— Теперь ты знаешь, что ждет тебя… — похоже, Хранителя ничуть не удивляло его молчание. — И над твоей судьбой Высшие более не властны.

— Еще нет. Последнее… Девятое Кольцо…

— Скоро оно будет в твоих руках. И ты вернешься сюда… Помни: однажды сделанный выбор станет твоей жизнью. Потом — можно жалеть, потом — можно проклинать, потом — можно ненавидеть: себя ли, сделавшего выбор, или того, кто этот выбор предоставил… Нельзя только изменить все. Над временем никто не властен… Ты должен помнить о Предназначении. В твоих силах — вершить будущее Средиземья. И судьбы свободных людей будут зависеть от тебя…

— Я буду помнить…

* * *

Время пришло. Пора!

Он сам не знал, отчего именно сейчас пришла эта убежденность. Кольцо — простой черный, будто обугленный, ободок на пальце — стало теплым, почти горячим, и обжигало руку; во главе небольшого отряда он быстро, уверенно ехал по уже знакомым тропам к Дол-Гулдуру, и настойчиво билась в сознании мысль: время пришло… время пришло…

Бой, разгоревшийся на подступах к Болотному Замку, уже не мог ничего изменить: Девятое Кольцо было в его руках. Да, он был ранен, но не опасно, и уж тем более — не смертельно, и ему без труда удалось скрыться — только для того, чтобы вернуться сюда ночью. Уже одному. Ему было известно: нападавшие сделали вид, словно уходят от Колдовского Холма… но здесь оставались двое. Гном — и половинчик. Ему были смешны их нехитрые уловки. Он заставил себя не думать о них сейчас, чтобы не отвлекаться от главного.

Пора сделать выбор.

Он стоял на высоком каменистом холме, и огонь костра пылал перед ним в ночи…

Он слышал — не человеческим слухом — тихие, звучавшие только в его сознании голоса. И чем дольше слушал — тем сильнее становилось его убеждение: он не ошибался, полагая, что Кольценосцы, Улаири, Девятеро Черных… несмотря ни на что, были людьми.

Он принимал память Дол-Гулдура… Некогда Владычица Галадриэль сама обрушила стены Крепости Черного Колдовства… теперь он знал — помнил — как это было. И на краткий миг увидел: высокие каменные стены, черные башни, взметнувшиеся в небо, окна бойниц, тяжелые ворота — несокрушимая твердыня , возрожденная Цитадель…