Мелодия Миэры
Шрифт:
Глава 6
Ignis aurum probat, miseria fortes viros. Огонь испытывает золото, несчастье – сильных людей (Сенека)
Эрика и Эрнест едут в отпуск
В иллюминаторе плыли облака. Самолет начал снижаться. Эрика и Эрнест приземлились в аэропорту маленького городка. Эту поездку они готовили несколько месяцев и теперь двигались в точку отправления в поход. Все снаряжение упаковали в тяжелые рюкзаки, которые сдали в багаж.
Получив багаж, они отправились на автовокзал. Эрнест не доверял таксистам на длинной малолюдной трассе. Он купил билеты на ближайший рейсовый автобус, который отправлялся каждые четыре часа.
Кофе в буфете оказался мерзкий, а может, бессонная ночь и сдвиг во времени так подействовали на Эрику, но ее раздражало все вокруг: большие, но пыльные окна, зевающая официантка и, наконец, муж, играющий в какую-то игру на телефоне.
– У тебя глаза не устали после самолета? – недовольно буркнула Эрика, слегка завидовавшая Эрни, который не спал в самолете и сейчас, в отличие от нее, был вполне бодр.
– Нет. Ты хочешь поговорить со мной?
Эрика не хотела, и Эрнест продолжил игру. Через некоторое время он отложил телефон и объяснил:
– Я хочу занять чем-то голову. Ко мне подступает герпетофобия.
Эрика вспомнила, как в зале ожидания ребенок запускал радиоуправляемого крокодила. Игрушка была довольно крупной и выглядела вполне реалистично. Эрни морщился и старался не смотреть, но крокодил упорно полз к нему.
– Нет, чтобы играть с какой-нибудь машинкой, как нормальные дети, а он носится тут с этой тварью! Зачем только родители покупают детям такое! – сказал он Эрике, потеряв терпение.
Эрике крокодил понравился, но она сказала умиротворяющим тоном:
– Эрни, это просто игрушка! Ребенок занят ею, и это хорошо. Смотри, какой он активный. Хорошо, что он бегает с крокодилом, а иначе кричал бы что-нибудь, а это ты тоже не любишь.
– У меня педофобия, – подтвердил Эрни и погрузился в телефон, чтобы избавить себя от внешних раздражителей. И процесс захватил его вот уже на несколько часов.
«Пусть играет, что я прицепилась к нему», – сказала себе Эрика. – «А то может опять начать про крокодила и плохое воспитание детей. Интересно, а как он будет себя вести, когда у нас появятся дети? Забудет тогда о своей педофобии?»
Объявили их рейс. Хорошо, что билеты с местами. Автобус оказался современный, с мягкими, откидывающимися спинками, рассчитанными на длительные переезды. Эрика юркнула к окну и уснула.
Проснулась она от того, что кто-то ее тряс.
– Остановка. Хочешь выйти и прогуляться? – спрашивал Эрнест.
– Зачем ты меня разбудил? – Эрика вздохнула и нехотя пошла к выходу из автобуса.
Все пассажиры медленно выползали на улицу, где попадали под полуденное солнце. Надо же, они проехали уже четыре часа. Можно и пообедать. Эрика осмотрелась. Эта была запланированная остановка. Вдоль дороги стояли импровизированные прилавки, за которыми бойко предлагали ягоды, мед, грибы. Чуть дальше от дороги заманчиво
Вареники с вишней были хороши, и настроение сразу улучшилось. Эрика осмотрелась внимательнее. Кафе было оформлено в этническом стиле. На стене изображение печи с очагом и любовно прорисованными языками пламени.
«Опять костер, везде он за мной следует, или это я с некоторого времени стала замечать огонь во всем, что вижу»? – мысленно спросила себя Эрика.
В углу стояли валенки и ухват. Массивные деревянные столы и стулья. Явный расчет на туристов. Эрни купил бутылочку местной травяной настойки, и они с удовольствием отметили начало путешествия.
На улице уже палило вовсю, и воздух был, как горячая густая масса, которую, кажется, можно ощутить щекой.
Размышления Дагомара
Доктор Дагомар направлялся в женскую часть закрытого отделения. Дам, которых приходилось держать некоторое время взаперти, было обычно втрое меньше, чем мужчин.
Доктор Дэм повернул ключ в замке двери между мужским и женским отделением и оказался «у девочек». Взглянул по сторонам и направился к ординаторской. Навстречу метнулись две обитательницы отделения, одна повисла на руке и что-то защебетала, а вторая остановилась рядом и начала совершать угрожающие движения руками перед своим лицом.
С «девочками» следовало быть более мягким, чем с «мальчиками», поджидавшими его по ту сторону двери. В «мальчиках» нужно активировать стремление уложиться в существующую структуру. В какой-то мере это часто удавалось даже с уже сильно измененными болезнью пациентами.
«Девочкам» же можно только понравиться. Существующий в отделении уклад, да и вообще какой-либо порядок не существовал для них сам по себе. Они соглашались сделать что-то только потому, что испытывали симпатию к доктору или медсестре.
«Женщина ближе к Хаосу, она может слышать его напрямую. А мужчина сильнее отдален от Хаоса, по сравнению с ней, в силу более жестко внедренной в него структуры. Зато он эффективнее форматирует Хаос, с помощью этой самой структурности. В некоторых доступных ему точках… Но хуже переключается с одной на другую», – философствовал сам с собой Дэм, бормоча что-то успокоительное окружившим его пациенткам.
«Нужно будет провести с ними дополнительное групповое занятие. Развлечь их немного», – решил он и попросил медсестру выделить для этого время в расписании отделения.
Возвращаясь домой, он думал, что стоит обсудить с Эрменбертой свои взгляды на подключение к Хаосу мужчин и женщин. К Священному Хаосу, как уточнил бы брат Александер. Мимма недавно выясняла у них нечто подобное, решая, как правильнее написать одну из своих программ.
«Четверть», фобии, лошади
Автобус бодро ехал по дороге, когда-то давно прорубленной через непроходимую тайгу. Сейчас же новый асфальт, проложенный между вековых сосен, являл собой иллюстрацию внедрения человека в лесное царство. Эрика наполнялась спокойствием и предвкушением новых впечатлений.