Мерецков. Мерцающий луч славы
Шрифт:
– Аркадий Фёдорович, командармы ждут, что вы им посоветуете, - проговорил маршал.
Хренов встал. Невысокого роста, худощавый, глаза доверчивые, живые, лицо открытое и волевое.
– Вы, товарищ маршал, всё сказали военачальникам, и мне трудно что-либо добавить.
– Генерал полистал свою записную книжку.
– И всё же кое-что скажу. Самое трудное у нас - дороги. Их почти нет, а там, где будут проходить войска нашего фронта, тайга, болота, леса. Выручить могут лишь сильные передовые отряды. С их помощью можно быстро и надёжно соорудить дороги для прохождения войск и тяжёлой боевой техники. Поэтому недооценивать эти отряды
– Вы никогда не одолеете врага, если не будете знать его оборонительных рубежей. А они имеются, эти слабости. Как установила наша разведка, между узлами сопротивления, а также укрепрайонами есть промежутки, не заполненные фортификационными сооружениями. Значит, у врага оборона не сплошная, существуют в ней своего рода пустоты, вот и надо в этих местах рвать вражескую оборону. Пожалуй, у меня всё.
– Генерал Хренов сел.
Мерецков взглянул на командующего артиллерией фронта генерала Дегтярёва:
– А что вы нам скажете, Георгий Ермолович? Какая у нас артиллерийская плотность огня?
– Высокая, товарищ маршал!
– Дегтярёв встал.
– В 5-й армии, например, она составляет до двухсот орудий и миномётов на один километр фронта. Неменьшая плотность и в других армиях. На днях к нам прибыл ещё один эшелон с новыми орудиями, их мы распределим по всем армиям. Тем, что будут наносить по врагу главный удар, мы, конечно же, дадим орудий больше.
Мерецков заметил, что во второй эшелон не нужно давать новые орудия, усиливать следует лишь первый эшелон, так как он берёт на себя главную нагрузку в сражениях...
В жаркий июльский день главком маршал Василевский прибыл в Приморскую группу войск (5 августа она была переименована в 1-й Дальневосточный фронт). Самолёт приземлился на опушке леса. День выдался сухим и душным, вовсю припекало солнце. Пахло мятой. Пока доехали на «виллисе» до штаба, Василевский вспотел. Маршал Мерецков, работавший с генералом Крутиковым, при виде главкома отдал ему рапорт.
– Ну, как дела в войсках?
– весело спросил Василевский, садясь на деревянную лавку. Он снял фуражку, положил её на край стола и вытер платком пот со лба.
– Войска готовим к тяжёлым боям, товарищ главком, всё идёт строго по плану.
– Мерецков улыбнулся.
– Недавно я провёл совещание со всеми командармами, каждому объяснил поставленную задачу. А завтра я провожу командно-штабную игру с комдивами.
– Что вас тревожит?
– спросил Василевский.
– Разведка доносит, что у японцев много команд смертников, - сказал Кирилл Афанасьевич.
– Они получили приказ - бросаться под наши танки со связками гранат и шашками тола. Сами японцы называют смертников «живыми минами».
– Фанатики эти самураи, - усмехнулся Василевский.
– Что с них возьмёшь!
Мерецков заметил, что им подготовлен приказ, в котором обращается внимание на действия отрядов смертников, даются рекомендации проявлять высокую бдительность и уничтожать их до того, как они бросятся под наши танки.
– Выявили, какие силы противостоят вашей Приморской группе?
– спросил Василевский.
– Выявили, - ответил Кирилл Афанасьевич, - и узнали, какой боевой техникой и оружием располагают японцы, сколько у них танков, орудий, где расположены их огневые точки, доты и дзоты, другие узлы укреплений...
– Кирилл Афанасьевич, вы так и не назвали силы японцев, - прервал его главком.
– Да?!
– насмешливо
– Пожалуйста, я их перечислю. 3-я и 5-я армии Первого фронта Квантунской армии, командует фронтом генерал Кита Сэти. Это восточная часть Маньчжурии. 34-я армия Семнадцатого фронта - в Северной Корее. Протяжённость линии моего будущего фронта - до семисот километров. Здесь находится семь крупных укрепрайонов, и уничтожить их будет нелегко. Если погода позволит, наша авиация нанесёт по ним несколько бомбовых ударов, а окончательный разгром мы завершим артиллерийским и миномётным огнём.
Василевский подошёл к карте.
– Какую задачу вы поставили Чугуевской оперативной группе?
– спросил он.
– Она совместно с Тихоокеанским флотом будет охранять морское побережье севернее Владивостока.
– Значит, главный удар наносите силами двух армий - 1-й Краснознаменной и 5-й - в направлении на города Муданьцзян, Гирин, Чанчунь и частью сил на Харбин?
Мерецков подтвердил это, заметив, что с генералами Белобородовым и Крыловым он тщательно обсудил, как будут действовать их армии. Что же касается вспомогательных ударов, то их нанесёт 35-я армия генерала Захватаева из района Лесозаводена на город Мишань, а 25-я армия генерала Чистякова - на города Ванцин и Тумынь. Все армии будут действовать совместно с войсками Забайкальского и 2-го Дальневосточного фронтов. На этот счёт у него есть договорённость с маршалом Малиновским и генералом армии Пуркаевым.
– А теперь, голубчик, приглашай сюда начальника штаба генерала Крутикова со всеми картами и схемами, и мы все ваши задумки отработаем на них, - распорядился Василевский.
– Надо ли, Александр Михайлович? Я же не новичок в штабном деле!
– с обидой промолвил Мерецков.
– Надо, Кирилл Афанасьевич, - жёстко возразил главком.
– Твоему фронту выпал сложный участок сражения, и я хочу ещё раз взвесить твои возможности и возможности противной стороны. Так что не обессудь. Ещё Виктор Гюго говорил, что высший суд - суд совести, вот и я привык всё делать на совесть. А что такое совесть? Тот же Гюго утверждал, что совесть - это компас среди неведомого, вот и будем познавать с тобой неведомое.
«По натуре человек простой, поговорить с ним приятно, но педант, если речь заходит о какой-либо операции», - невесело подумал о главкоме Мерецков.
Между тем Василевский уже работал со своей картой. Хоть и помял её, когда летел, но всё видно отчётливо. Вопросов главком не задавал, взял линейку и циркуль и начал что-то измерять. Мерецков с улыбкой кивнул Крутикову: мол, не надо ему мешать, - и встал из-за стола.
– Товарищ главком, я отлучусь на минуту.
Пока Кирилл Афанасьевич звонил адмиралу Юмашеву, чтобы договориться о встрече, Василевский закончил работу с картой и теперь курил трубку. Вернувшемуся Мерецкову он задал лишь один вопрос, выпил холодного кваса и стал собираться в дорогу.
– Куда вы теперь?
– спросил Кирилл Афанасьевич.
– Поеду к Малиновскому. У Родиона Яковлевича есть проблемы...
Скрипнула дверь. Мерецков обернулся, брови у него приподнялись. У двери застыл генерал Крутиков.
– Алексей Николаевич, ты как раз мне и нужен.
– Маршал взял со стола листок и отдал ему.
– Это приказ командармам о наступлении. Сейчас у нас конец июля, а в начале августа надо начать сосредоточение войск, так что до военных действий остаются считанные дни.