Мертвец из Лерута
Шрифт:
– Поаккуратнее с мыслями, – губы мужчины растягиваются в холодной улыбке.
Алхимик приседает и проверяет рефлексы юноши, после ухмыляется и отходит в сторону.
– Признаюсь тебе, ты мне сразу не понравился… И оказалось, не зря. Так ведь? Ха, можешь не отвечать, – мужчина расстилает рядом с неудавшимся убийцей небольшой свёрток, и пламя бликует на металлических фасках лезвий. – Слишком уж ты похож на подопытного моих соперников, – мужчина скалится. – Но ты попробовал напасть на меня так нагло. Неужели, твои подручные обо мне не рассказали?
Оллрик вздыхает и
– Я не из тех, кто занимается пытками, так что поступим несколько иначе. Рано или поздно те глупцы, что за тобой стоят, выйдут на связь. Так зачем им мешать? – алхимик крутит в руке нож Марлоу. – Занимательное оружие. Будет забавно, если им я и воспользуюсь, не находишь?
Мужчина задирает одежду юноши и льёт на кожу зелье. Лезвие выписывает мудрёные символы в воздухе.
Взгляд Марлоу наполняет злоба.
“Как же я проглядел? Его снадобье меня проняло, так почему бы артефактам не сработать? За столько лет возомнил себе невесть что, и вот результат!” – юноша скрипит зубами, а Дар лишь лениво ворочается в груди.
Рука алхимика опускается на мгновение, но парень не ощущает боли. Карие глаза внимательно следят за выверенными жестами, а в голове звенит только одна мысль:
“Грёбаные нити, двигайтесь!”
Оллрик берёт щипцами с ткани сверкающий камушек и аккуратно помещает под кожу. После он берётся за нить. Стежок за стежком, алхимик зашивает рану.
– Ну, готово, – член ордена довольно улыбается и вытирает руки о полотенце.
Затем он небрежно поправляет одежду на подопытном и начинает складывать вещи. Одно мгновение он задумчиво крутит в руках чужой нож, а после кладет к остальным инструментам.
– Ну, что? Скажешь мне что-нибудь? – бросает он через плечо.
Марлоу кривится. Мышцы лица едва двигаются.
– Мне нечего вам сказать…
Алхимик выпрямляется. Хищный взгляд впивается в лицо вражеского разведчика.
– Забавно, – член ордена скрещивает руки на груди. – Я и до этого заметил, что зелья плохо тебя пронимают, но то, что ты уже можешь разговаривать… любопытно.
“Поглоти его топь!” – в ответ на проклятие новая волна боли расцветает в голове.
Один из перстней алхимика вспыхивает, и тот качает головой. Мужчина устраивается в кресле и поднимает руку
– Однако, твоя неосведомлённость в некоторых вопросах просто удивительна, – всполохи пламени очерчивают оправы и полудрагоценные каменья. – Если ты так и продолжишь лелеять мечту о моей смерти, то мой перстень просто сожжёт тебя изнутри… Хотя нет. Я потеряю терпение гораздо раньше.
Марлоу хмурится.
“Не сходится! Моя цель – Бьянка, а не он. Выходит, артефакт пресекает любой вред, даже случайный? Невероятно… Я никогда не слышал о таком. Да я и алхимиков не встречал… после того как обосновался на севере, – Оллрик расслаблено читает, хоть парень не отводит от него взгляда. – Может он и мысли мои видит? Нет. Тогда бы давно напал. С мыслящими не церемонятся, а сколько ещё света во мне осталось, не имеет для людей значения… И что теперь? Напасть не могу. Бежать? Когда выдастся возможность, а пока…”
– Что вы засунули мне под кожу? – тихий голос нарушает
– О, я было решил, что ты не спросишь, – алхимик ставит пометку в тексте и отрывает взгляд. – Скажем так… Мне бы хотелось контролировать твоё местонахождение, и эта вещица мне в этом поможет.
– Каким образом? – удивляется пленник.
Он задаёт вопрос сам себе, но член ордена проявляет удивительное красноречие:
– Учитывая твоё восприятие алхимии, контроль над телом должен возвращаться. Так что лучше один раз всё показать.
Оллрик приседает на корточки возле парня. Пальцы, унизанные перстнями, почти касаются грудной клетки.
Марлоу жмурится. Его тело сейчас как сухой лес, объятый пожарищем.
– И так будет всякий раз, едва ты нарушишь границы. А станешь упорствовать… Хм. Будет жаль так бездарно потратить артефакт, – смазанный голос главы лагеря приводит в чувство.
Юноша мутным взглядом смотрит по-сторонам. Алхимик снова устраивается в кресле. Он бросает на подопытного хмурый взгляд и делает пометку в бумагах.
Марлоу инстинктивно дёргает плечом, и оно поддаётся! С удивлением пленник смотрит вниз. Его рука лежит на боку, там, где под кожей зашит вредоносный артефакт. Боль в этом месте так и не проходит.
Алхимик предупреждает его мысли:
– Не советую доставать камень. Если, конечно, тебя не прельщает мысль остаться калекой.
– Почему вы всё это мне рассказываете!? – раздражение так явно звенит в вопросе, что Марлоу удивлённо вскидывает брови.
– А куда же ты теперь денешься? М? – слова члена ордена пропитаны едкой снисходительностью. – Честно говоря, не вижу причин для твоего недоверия. Неужели те, кто сотворил такое с твоим здоровьем, более человечны, чем я? Сомневаюсь… – мужчина подаётся вперёд. – Советую хорошенько подумать над этим и принять правильное решение. Кто знает, быть может работая на меня, ты быстрее добьёшься своих целей?
– Что вам от меня нужно?
– Ты начинаешь задавать правильные вопросы! Я предлагаю тебе стать моим ассистентом, будешь помогать в исследованиях, но прежде всего, посодействуешь в поимке тех, кто посмел так нагло шпионить за мной, – к концу фразы улыбку южанина сменяет злобный оскал.
– Какие гарантии, что я выживу и вы меня отпустите? – в голосе бледного парня едва заметна ирония.
– О, ну это зависит от тебя, – разводит руками алхимик.
Марлоу смотрит перед собой. Потолок шатра больше не двоится.
“Нет, если я восстану на его глазах, это будет катастрофа. О таких как я алхимики не должны узнать”.
– Я хочу жить, и сделаю то, что скажете…
– Отлично, – с деланной радостью отзывается член ордена.
После этого воцаряется тишина. В течении нескольких часов ни один из них не произносит ни слова. Только когда по ощущению юноши наступает рассвет, алхимик холодно спрашивает:
– Как твоё состояние? Можешь сесть?
Юноша переносит вес на руки, но стоит напрячь мышцы живота, как место разреза тут же обжигает. Парень стискивает зубы. Со второй попытки он отрывается от земли. Подопытный тут же горбится, рука ложится поверх кристалла.