Мертвые не разговаривают
Шрифт:
— Простите? — полицейский отложил журнал на столик. — Вам плохо?
— Кошмар приснился, — прохрипел Андрей. — Что-то случилось?
— Да. Подождите минуту… – паренек поспешно покинул комнату.
И как тут разобраться – где реальный мир, а где сон? Андрей обхватил голову руками, ощутил на щеке влагу. Поднеся ладони к лицу, увидел кровь.
Самое время появиться твари без лица.
Он перевел взгляд на зеркало. Собственное лицо удручало. Белее мела, с синими губами и темно–коричневыми, почти черными, кругами под глазами.
Подарок от сумасшедшей парочки? Надо думать, на спине тоже должно обнаружиться подобное рассечение. Но проверять не хотелось.
Дверь в комнату открылась и пропустила уже знакомого Андрею парнишку, человека в белом халате и еще одного полицейского с кожаной папкой в руках.
— Здравствуйте, — проговорил полицейский с папкой. Худощавый, с вытянутым лицом и небольшим шрамом на подбородке. — Вас сейчас осмотрят, а потом нам надо будет поговорить. Вы в состоянии беседовать?
— Да, — растерянно кивнул Андрей.
Врач проверил повязку, замерил пульс.
— Как чувствуете себя?
— Нормально.
— Головокружение, тошнота, боли?
— Да нормально все, — отчего-то вопросы врача вызывали у него раздражение.
— А это что? — он коснулся пальцем окровавленной щеки.
— Поцарапался.
— Это рассечение, — врач взглянул на мнущегося у дверей молодого полицейского в мешковатой форме. — Вы что-нибудь знаете об этом?
— Нет, — глаза парнишки расширились.
— Все нормально, — поспешно сказал Андрей. — Это я сам. Он ни при чем.
— Можете беседовать, — повернулся он к полицейскому с папкой. — Только недолго. Я вернусь сделать перевязку.
— Хорошо. Тихонов, подожди за дверью.
— Есть, — кивнул парнишка и вместе с врачом покинул комнату.
— Меня зовут Збруев Антон Викторович, — представился полицейский, усевшись в кресло. — Я дознаватель, руководитель следственной оперативной группы, — он раскрыл папку, положил ее на колени. — Представьтесь, пожалуйста.
— Баюнов Андрей Владимирович.
— Год рождения, где проживаете?
— А в чем дело?
— Обычный опрос свидетелей, — спокойным и даже скучающим голосом проговорил полицейский. — Я вас надолго не задержу.
— Ничего страшного хоть не случилось? — насторожился Андрей.
— Как сказать… Так я вас слушаю.
— Тысяча девятьсот восемьдесят седьмой. Город Мытищи, Подмосковье. Все же в паспорте есть.
— Есть, — кивнул полицейский. — Работаете?
— Да.
— Где?
— Ракетно–космическая корпорация «Энергия».
— Ракеты запускаете?
— Угу, вроде того.
— Хорошо. Скажите Андрей Владимирович, где вы познакомились с гражданином Белкой Константином Ивановичем?
— Белкой? — усмехнулся Андрей. — А кто это? Хотя… владелец БМВ шестерки? Пьяный ходил тут.
— С ним.
—
— Множественные ожоги. Он сейчас в больнице.
— А мои друзья? С ними все в порядке?
— Вячеслав Прожин и Анастасия Смалева?
— Да.
— Все в порядке. Небольшой ожог у гражданина Прожина, но ничего страшного.
Андрей облегченно вздохнул. Затем в общих чертах рассказал о коротком разговоре с пьяным типом, который потом запустил в него бутылкой. Утаил лишь истинную причину, которая толкнула его на беседу именно с Константином Ивановичем. Вроде как расспрашивал о дорогах и о том, как лучше проехать в Самару. Версия вышла не особенно убедительная, если учесть наличие на руках бумажной и электронных карт, а также трезвых людей вокруг. Но придумать версию более правдоподобную Андрей не смог. Слишком болела голова. В конце концов, он ни в чем не виноват. Мужик сам заварил кашу.
— Вам все равно придется задержаться на пару дней, — законспектировав услышанное, проговорил полицейский. — Возможно, понадобятся кое–какие уточнения.
— А по телефону никак нельзя уточнить? Мы и так слишком загостились у вас. Нас ждут.
Полицейский задумался.
— Боюсь, у вас нет выбора.
— Почему? Или мы подозреваемые?
— Ну что вы? Я не смею вас задерживать. Но вам с вашей травмой за руль садиться нельзя, Вячеслав Прожин в ближайшие дни тоже вряд ли сможет сесть за руль, а гражданка Смалева, насколько я понимаю, прав не имеет.
— Вы же сказали, что с Вячем… Вячеславом Прожиным все нормально.
— Так и есть. Его жизни ничто не угрожает. А небольшие ожоги болезненны, но не опасны.
— Я хочу с ними увидеться.
— Конечно. Прожин сейчас находится в больнице. Но завтра, думаю, вы сможете его навестить. А гражданка Смалева отдыхает в соседнем номере. Ей дали успокоительное.
— Она спит? — Андрей почувствовал во рту кислый привкус.
— Да. Дело чуть было до нервного срыва не дошло, — полицейский ухмыльнулся, точно что-то припомнив. — Ну, сегодня отдыхайте, не смею вас больше задерживать. Номера ваших телефонов у меня есть. На вашу работу мы позвоним.
— А вы можете сопроводить нас до Самары?
— Что? — брови полицейского, уже поднявшегося с кресла, поползли вверх.
— Сопроводить до Самары. Раз уж мы вынуждены задержаться в вашем гостеприимном городе. А там пробки, к тому же у нас какая-то беда с выбором дорог. Не везет.
— Москвичи… – со вздохом покачал головой полицейский. — Ладно, посмотрим. Завтра подойдите в участок. Часам к… – он быстро пересмотрел бумаги в папке. — Скажем, часам к одиннадцати. Уточним показания, а заодно решим с вашим сопровождением. Но имейте в виду, у нас нет свободных машин. Пока нет. Так что обещать ничего не буду.