Мертвые тоже хотят жить
Шрифт:
По телу пробежала дрожь.
Не вспоминать!
Хотя как такое забудешь? Как? Особенно когда в новостях вновь и вновь напоминают о твоей смерти, когда по экрану показывают твое растерзанное тело и почти точно такое же, но чужое. Тоже светлые волосы, стройная фигура, вот только платье у меня было светлое, а тут темное, почти черное от воды, но кое-где я вполне смогла рассмотреть красивый темно-красный цвет, гранатовый, как у хорошего выдержанного вина - Вадим все пытался приучить меня к эксклюзиву, безуспешно конечно,
– Что делается! Жить страшно! Вот, Машунь, вот, что делает девичья безалаберность и доверчивость. А какая то козлина этим пользуется.
Я машинально кивнула и посмотрела в окно, за которым накрапывал мелкий, противный дождь.
Платье красивое было, и цвет тоже мне очень понравился. Красивое, но слишком открытое.
Интересно, почему?
– Какая-то ты бледная?
– сиделка прекратила выплескивать негодование и всмотрелась в мое лицо, а я видела перед глазами тело. Чужое. Избитое и порезанное. Прямо как мое. И платье такое, знаковое.
Интересно, на что она рассчитывала?
– Машунь? Может врача позвать? Зря я тебя послушалась, такие страсти смотреть.
Решила поиграть в охотницу?
Я горько хохотнула.
– Маша, ты меня пугаешь...
– Все хорошо, баб Зин, все... Просто неожиданно и...
– Да уж, действительно, неожиданно. Давай как я вообще выключу телевизор, одно расстройство от него. И не уговаривай меня. Ничего больше смотреть не будем!
А я и не уговаривала, мне это даже в голову не пришло. Единственное, что занимало мысли - это смерть Арины, ведь это она была там, я ее узнала! Даже в искалеченном виде, грязную, с синими губами и белесыми глазами, узнала, это была она.
Интересно, за что он ее?
– И вообще, девочка моя, давай-ка отдыхать. Волноваться тебе нельзя, давай поправлю одеяло а ты закрывай глаза, а я пойду, пройдусь, чтоб тебе не мешать.
Закрывай глаза? Зачем? Я даже так вижу ее тело, и оно подозрительно похоже на мое. Для других подозрительно
Интересно...
Спросить у Вадима? Да уж, глупее мысль в голову не приходила. Чтобы он убил меня во второй раз. Нет уж. А он похоже вошел во вкус, не замечала за ним подобных наклонностей. Не боится, что его поймают? Да и Макс... Боже, Макс знает! А если он?
Распахнув глаза от внезапно пришедшей мысли, потянулась к телефону.
Надо срочно поговорить с Максом. Не дай Бог ему придет в голову какая-нибудь дурная мысль!
Пальцы от напряжения не попадали по клавиатуре, а если попадали, то нажимали совершенно не то. Наконец я все же смогла войти в записную книжку и с остервенением нажала вызов знакомого номера.
Ну же, Макс! Бери трубку!
И словно в ответ на мои мольбы, возле уха раздался знакомый, чуть искаженный связью голос:
– Ма...
– Макс! Ты занят?
– не обратив внимания на заминку, решительно протараторила в трубку.
– Ну как бы да, - на той стороне послышалось шуршание.
– Родители заглянули. Может чуть попозже перезвоню?
– Мама?
– выдохнув, закусила губу.
– Угу.
– Да...- расстроено протянув, качнула головой.
– Нет. Это срочно.
– Сейчас, - прошептав в трубку, отодвинул ее и уже громко в сторону произнес: - Ма? Я на пять минут? Ок?
– Что-то случилось?
– Надеюсь ничего серьезного. Пять минут, мам, - звук шагов и через несколько секунд вопрос:- Что случилось?
– Ты видел новости?
– Ма..., - снова застопорился, но быстро поправился: - Мелкая, ты же знаешь, я не смотрю телевизор.
Ну да, я это знала, в этом Максик был очень похож на меня. Но новости же передают не только по телевизору, в конце то концов!
– Об этом все говорят, я думала ты уже знаешь. Он убил ее! Ты представляешь?
– меня буквально переполняли эмоции, хотелось поделиться, спросить, предостеречь. Хотелось... да меня колотило от увиденного, от осознания, с кем оказывается я жила эти годы.
И все таки, зачем Вадим это сделал? Это ведь он ее убил, я практически уверена!
– Кого?
– Как кого? Арину конечно же!
– Так, стоп, я ни хрена не понимаю! Кто убил? Кого убил? И как это все касается тебя?
– Ма-а-акс!
– простонав в трубку, затараторила.
– Ну я же тебе рассказывала, я видела... О черт!
Черт!
Внезапно до меня дошло, что ничего подобного я Максу то и не рассказывала! Об этой конкретной встрече ему я точно не говорила.
– Макс... Я дура...
– прошептав слова самобичевания, облизнула пересохшие губы и скосила глаза на темный экран телевизора. События прошлого отчетливо встали перед глазами: вот я порчу карьеру Пашке, вот гуляю, а вот встречаю Арину, врача с именем пушкинской няни, а потом... А потом я очутилась в этом теле.
Дура. И зачем я тогда позвонила брату? Чтобы он наверняка все узнал и подставился? Идиотка.
– Марина? Ты там? Ты почему молчишь? Мелкая...
Черт! Когда я начну наконец думать, а только потом действовать!?
– Да мам, - голос брата стал глуше, и пока я срочно придумывала решение образовавшейся проблемы, он заговаривал родительнице зубы.
– Ничего страшного, небольшие неприятности. Да решу.. Эй, ты там?
– Да, - выдавив согласие, тяжело вздохнула. Рука, удерживающая трубку, дрожала от напряжения, и я постаралась прижать телефон между щекой и плечом. Получилось. Но звук голоса Макса от этого стал каким-то далеким и мутным, хотя его последнюю фразу все-таки расслышала.
– Я скоро приеду, и ты мне все расскажешь, поняла?