Мертвый мир - Живые люди
Шрифт:
Словно, наконец, осознав, что просто так ничего не бывает, словно понимая, что должен сделать хоть что-то для своего брата, Джин был готов провернуть небольшую аферу, от одной мысли о которой сердце замирало и хотелось все бросить. Однако даже теперь, когда, кажется, ты принял решение действовать, Янг все равно не мог совершить что-либо в одиночку, обращаясь к еще более разрушенному морально Дэйву, дрожащему от одного слова о перевороте.
– Ты слышишь меня, нам нужны кое-какие вещи?
– Я… я не смогу… меня точно убьют, даже разбираться не станут! У меня нет шансов, я просто !.. – дернувшись назад, вскрикнул
Этот парень был лучшим примером того, как люди сходят с ума в окружении Николаса: волосы, казалось, начали седеть в столь раннем возрасте, глаза вели красными и опухшими, почти безумными, а руки не могли удержать чего-то тяжелого. На каждый шорох Дэйв реагировал столь резко, что невольно и сам начинал пугаться теней и даже тишины. Одли стал похож на подопытную крысу, что осталась единственной живой среди своих сородичей. Теперь Джин понимал, почему в прошлый раз парень сказал о том, что завидует Джули, Брине, Заку, которые погибли и не встретились с самим дьяволом.
– Послушай меня, Дэйв, если не рискнем, то все погибнем. Пойми, Билла убили, Раймонд скоро перестанет дышать, у нас нет больше времени, нет иного выхода. У нас уже ничего нет, кроме последнего шанса. Мы все рискуем, каждый из нас, но мы стараемся сделать хоть что-то. понимаешь? Ты думаешь, Белчер просто так сидит в лазарете? Она могла бы отказаться, принимая смерть или заключение, потому что она гордая, но не отказалась, напротив, приняла роль, отведенную ей Николасом. Она знала, что мы пострадаем, знала, что не станем терпеть. Так помоги же нам, как помогает она. Если ты хочешь что-то изменить, сделай хоть что-то!
Такие слова для Дэйва казались чем-то величественным и действительно воодушевляющим, убедительным, хотя сам Джин понимал, что ощущает себя мерзко. По сути, он лишь перекинул обязанности на Одли, сам ощущая страх, боясь что-либо сделать. Однако, вопреки всему этому, Янг уверенно держал Дэйва за плечи. Смотря в его глаза, будто подталкивая к правильному решению.
– Я… если надо что-то…ты просто скажи мне, я постараюсь, я достану… - в этот момент Джин почувствовал, как Одли задрожал, подобно ребенку, но смеяться над ним не хотелось. Потому что один его вид напоминал ребенка подземелья, зашуганного щенка или же вовсе жертву дьявола. Дэйв Одли в действительности являлся жертвой этого нового мир, обстоятельств и прошлой жизни, где его не научили бороться. – Хорошо, я смогу.
– Ну ты и сука, Джин, – Стивенсон, который наблюдал за всем этим из-за угла, слыша каждое слово, произнесенное шепотом, теперь был готов только похлопать, видя Янга насквозь. Казалось, Митч совершенно точно знает, что веснушчатый не такой герой, каким его теперь видит Одли. – Я уже говорил тебе, что ты мусор, но ты слишком тупой, чтобы понять намеки. Мусор должен быть уничтожен.
– Митч я!.. – Дэйв почти запищал, отскакивая в сторону, готовый упасть на колени. Лишь бы его не сдали, но Стивенсон даже не посмотрел в его сторону, вцепившись в Джина, затягивая того в одну из дверей коридора, что вела в пустующее от людей помещение.
– Закрой, блядь, рот, убожество! – Митч почти прошипел, отпуская Джина, попутно
– Ты, блядь, долбаеб, - не уподобляясь Стивенсону, почти прошептал Джин, однако достаточно громко, чтобы тот услышал. Синяки еще остались, руки еще болел, как и лицо, но бежать-то некуда, должен же Джин хоть раз победить своего врага, что служит неким барьером. – Благотворить Николаса? Ты совсем ебанулся.
– Давай, скажи это еще раз, - Митч был готов выслушать претензии веснушчатого Янга, однако голос его был пропитал угрозой. Когда Джин хотел было высказаться, щелчок пистолета остановил его. – Но учти, что отправишься вслед за стариком Биллом.
– Не смей даже вспоминать о нем, подонок, - насторожившись и, кажется, чуть согнув ноги в коленях, будто готовясь к прыжку, предупредил Янг, не зная, правда, что и делать. Митч Стивенсон же, словно получивший разрешение на выстрел, прицелился, собираясь нажать на курок.
– Вам всем просто нужно было молчать и подчиняться, особенно Блэр и Дарлин, но уже поздно. Николас лишь поблагодарит меня за то, что я избавил его от проблем. Да и вам тоже следует сказать «спасибо», кто знает, какое наказание для вас он бы изобрел.
– палец медленно скользнул к курку, а на лице Митча была лишь победная ухмылка. – Скажи «пока», дебил.
Джин лишь фыркнул на подобное, а раздражение заставило выстрел прозвучать: Стивенсона бесило, что такие идиоты, как старший Янг, не осознают серьезности намерений и ситуации. Тупость и ограниченность доводили парня до предела.
Выстрел прогремел, однако не было крови или звука падающего тела, только лампочка над головой погасла, разлетаясь осколками – Дарлин Джоунс вцепилась в кисть Стивенсона, перенаправляя выстрел, теперь же чувствуя, как импульс прошел по всей руке. Не медля и не тормозя, словно просыпаясь от вечной задумчивости и сомнений, темноволосая уверенно выхватывает из рук парня пистолет, тут же отбрасывая оружие в сторону, пользуясь секундным замешательством Митча. Дарлин бы могла гордиться собой за такие резвые и точные действия, но, наверное, момент все же был неподходящим, да и ее глаза, красные и уставшие, не могли быть радостными или счастливыми из-за событий последних дней.
– Ты тут что забыла? – будто не боясь и не признавая женской силы вовсе, совершенно спокойно и расслабленно, лишь с заметным отвращением, спрашивает Стивенсон, хотя по его лицу ясно. Что вовсе не интерес заставляет его делать подобное. Теперь кажется, что парень терпеть не может девушек или любых существ женского пола, потому что один его взгляд говорит: «Мерзость!»
– Ты убил Брину не потому, что хотел спасти Зака, - словно раскрывая какой-то замысел, какоую-то тайну мироздания или Вселенной, вовсе не смотря в лицо Митчу, как-то непривычно тихо и безучастно напоминает Дарлин о давно проведших временах. Странно, но сейчас девушка даже не думает о Джеймсе или Ванде, о том, как забор Холвудс был повален несколько раз, о том, как кровь рекой струилась из здания. Сейчас в голове Джоунс только ее слепая и бессмысленная влюбленность в убийцу.
– Тебе хотелось узнать, способен ли ты убивать, ничто другое не двигало тобой.