Мерзкая семерка

Джонстон Кэмерон

Амогг рассмеялась.

– Может, это и противоестественно, но ты начинаешь мне нравиться, человек с когтями и клыками. Теперь, когда у тебя отняли владения, ты перестал быть таким высокомерным. Может, ты наконец получше разберешься в орках. В прошлом ты вел себя так, что мне хотелось приголубить тебя топором по черепушке.

Лоример нахмурился и отошел в сторонку, бормоча грязные ругательства – он был слишком хорошо воспитан, чтобы произнести их при всех.

Мейвен проверила лямки котомки, висящей на спине.

–

Идти нужно быстро и тихо. Если начнется заварушка и нам понадобится помощь, мы вас позовем.

– И каким образом? – прорычала Амогг. – Мы вас там не увидим.

– Но вопли наверняка услышим, – вставил Тиарнах, плюхнувшись на плоский валун.

Мейвен проигнорировала его слова.

– Любая приличная колдунья может передать шепот на такую короткую дистанцию. Как только мы будем там, вы услышите мой голос. Если что-то пойдет не так, встретимся на той барже. Это самый быстрый способ добраться до моря и Верены.

Лоример резко повернулся в ее сторону.

– А кто-нибудь из нас умеет управлять баржей?

Ответом было молчание.

– Я могу управлять баржей, – заявила Амогг. – Это наверняка не сложно. Река течет в море. Баржа деревянная. Дерево плавает. Баржа поплывет к морю.

Она нахмурилась и покачала головой, как будто имела дело с идиотами.

– Может, и так, – хохотнул Тиарнах. – А орки-то плавают? Этот здоровенный вампир плавает как валун.

Клыки Лоримера удлинились, а его взгляд на Тиарнаха явно говорил о том, что глотка рыжего придурка выглядит чрезвычайно аппетитно, прямо как теплый ужин.

– Надеюсь, до этого не дойдет, – рявкнула Мейвен.

Она начала спускаться к улицам Муравейника, и Лоример поспешил следом, радуясь, что больше не придется терпеть общество Тиарнаха.

Они вошли в обветшалые городские предместья, лабиринт каменных и деревянных зданий, в котором лишь наглухо закрытые двери и ставни выглядели крепкими. Камень осыпался, дерево прогнило, черепица на крышах потрескалась и заросла мхом. По центру улицы шла сточная канава, и талая вода несла мусор и нечистоты. Ниже по течению плыл человеческий труп с десятком ножевых ранений в спине.

Лоример поморщился, глядя на лошадиный навоз и человеческое дерьмо на своих сапогах.

– И куда именно мы направляемся?

– К крепости, – ответила Мейвен, пробираясь между мусорными кучами.

В Муравейнике не было стариков, а немногочисленные грязные ребятишки держались от незнакомцев на расстоянии. Когда они оказались ближе к центру города, на улицах стали чаще встречаться изгои-мурвы. Размером они были с низкорослых людей, только покрыты твердым панцирем, у них имелись усики-антенны, жвалы и фасеточные глаза, и, в отличие от своих мелких родичей, они пожертвовали одной парой ног в пользу рук, способных обращаться с инструментами.

Некоторые из них были трясущимися развалинами с

отсутствующими глазами, ногами или усиками, что делало их еще более отвратительными для человеческого глаза. Большинство были пьяны от сладкой медовухи, покрытые капельками росы пузыри дурманящего напитка прикреплялись к телам липкими шариками слюны. Мурвы бешено размахивали усиками, что-то невнятно щебетали и пытались рыть норы прямо посреди улицы. Проходящие мимо люди отталкивали их с дороги пинками, но крепкие мурвы не обращали на это внимания.

Мейвен остановилась у открытого дверного проема маленького конического здания из тех, что окружали крепость. Каменные блоки скреплялись между собой не цементом, а каким-то затвердевшим клеем, скорее всего, слюной мурвов. Мейвен вытащила из кармашка на поясе маленький пузырек с мутной жидкостью, капнула на свою ладонь и на ладонь Лоримера.

Он поморщился и раздул ноздри:

– Чем это воняет?

Мейвен вдохнула, но человеческий нос ничего не учуял.

– Это ароматические метки, – сказала она. – Так мурвы общаются друг с другом. Лучше не спрашивай, из какого места они выделяются.

И она шагнула в дверной проем.

Лоримеру пришлось нагнуться, чтобы пройти под низкой притолокой. Внутри была одна большая комната, стены завешаны тканями разных цветов, подобранных почти идеально. Над зажженной свечой стояло блюдце с маслом, и комнату наполняли слишком ароматные пары. Низкий столик был уставлен тарелками и свежими цветами в красивой фарфоровой вазе, все это освещал изысканный серебряный канделябр в центре. По обе стороны стола лежали груды подушек, однако на них – никого.

Лоример одобрительно кивнул:

– Что ж, хотя бы кто-то в этом городе обладает толикой вкуса.

Какой-то шорох наверху привлек их внимание к черным глазам и усикам на потолке. Мурв внимательно за ними наблюдал.

– Добро пожаловать, друзья мои, – сказал он щелкающим голосом, почти с человеческими интонациями.

Пока мурв вдвое больше размером, чем те, которых они видели до сих пор, спускался к ним по стене, Лоример сдержал порыв выпустить когти. Острые жвалы были длиной с предплечье Лоримера и явно могли разорвать человека пополам. Одно полупрозрачное крыло было сложено за спиной существа, а вместо другого торчал потрепанный огрызок.

Мурв наклонил голову, изучая гостей, и пошевелил усиками. Лоример осознал, что даже гигантские муравьи могут выглядеть разочарованными.

– Мейвен, – сказал мурв. – Наследница престола тебе не рада. Прошу, уходи.

– Ты даже мерзким муравьям не нравишься, – ухмыльнулся Лоример.

Мейвен злобно зыркнула на него и глубоко вздохнула.

– Ваше высочество, я пришла не для того, чтобы обмениваться бессмысленными любезностями, я здесь из-за Джерака Хайдена.

Мурва улыбнулась.