Мессии, лжемессии и толпа
Шрифт:
К абсолютно тому же побуждала жителей тоталитарной страны идеологическая машина, опирающаяся на государственное принуждение. Все ответы надо было находить в готовом виде в произведениях так называемых классиков марксизма-ленинизма, даже если возникали сугубо научные проблемы в области физики или биологии, не говоря уже о философии и других социальных науках. Эти произведения суть современные мифы, они, как и древнейшие мифологические сказания, в сущности, не объясняли сверхприроду, тайну, не давали возможность решить проблему, а только отражали самих себя. Коммунистическая доктрина была большей реальностью, чем действительность, данная в непосредственных ощущениях. Как и первобытное, тоталитарное сознание особо чтит своих предков-основателей — это основоположники и умершие герои. Как и в первобытном, наиболее архаичном
Тоталитаризм есть прямое указание на то, что часть общества изнемогает под бременем цивилизации и ее сложностей, стремится сбросить с себя ее путы и обрести простейшие решения. Отсюда яростная борьба фашистов и коммунистов с общепринятой моралью и высшими ценностями, с теми достижениями интеллекта и духа, которыми особенно гордится человечество. Собственно говоря, это и есть поражение разума и торжество примитива, т. е. попытка вернуться к первобытному восприятию мира, как это было на заре истории.
Означает ли приход коммуно-фашизма крах разума? По-видимому, современный разум все-таки терпит поражение, поскольку постоянно выталкивается смутными видениями и образами прошлого, примитивной логикой, грубой и слепой силой, новыми старыми ценностями и установками, которые отныне объявляются бессмертными и пытаются смести тысячелетние рациональные правила. Не случайно фашисты и коммунисты изгоняли из страны своего господства самых мудрых и талантливых, место которых тут же занимали в лучшем случае посредственности, но этим тоталитаризм ковал собственную гибель. Одним словом, это уход от цивилизации, которая означает компромисс, стремление к согласию, выработке единых норм, придерживаясь которых люди могут сосуществовать. На этой базе возникают мораль и право, под защитой которых человечество пытается обрести покой. Коммуно-фашизм всегда против компромисса и соглашения.
Возвращение тоталитаризма к примитиву и отрицание современной нравственности ярко проявились в сексуальной разнузданности представителей власти этого режима. Пользуясь отсутствием какого-либо контроля со стороны общества и злоупотребляя своим положением, нацистские и коммунистические большие и малые главари и их подручные предавались самому грязному и гнусному разврату, хотя самые «верхние» вожди — Ленин, Сталин, Гитлер — в интимной жизни были достаточно скромны. Подлинные же масштабы преступного распутства в красно-коричневых странах можно представить себе только в том случае, если учесть сотни тысяч изнасилованных женщин во время массовых репрессий и в концентрационных лагерях, во многих из которых существовали гаремы для начальства. По некоторым данным, в 1930-х годах из числа репрессированных советских женщин создавались даже публичные дома, например в Ростове-на-Дону. В число пострадавших женщин необходимо включить и всех тех несчастных, подвергшихся сексуальному насилию после нашествия немецких войск в захваченные страны, а советских — в Германию.
В системе СС нацисты создали специальные организации под названием «Источники жизни» («Лебенсборн»), своего рода племенные заводы для людей. Там специально отобранные девушки с совершенно нордическими признаками спаривались с эсесовцами, отобранными по тем же критериям, для воспроизводства нордического потомства, не вступая между собой в какие-либо законные брачные союзы и даже просто человеческие контакты. Дети, родившиеся в этих пунктах случки, построенных на принципах направленной евгеники, принадлежали государству и воспитывались в специальных школах. Теоретически они должны были составить первое поколение чистых нацистов, сформированных начиная с эмбриона. Крушение фашистского режима не позволило продолжить этот эксперимент. Однако в «Источниках жизни» уже появилось на свет 50 тыс. детей, чей интеллектуальный уровень оказался значительно ниже среднего, а доля умственно отсталых среди них в четыре–пять раз превышала норму. Это неудивительно, поскольку дети рождались вне семьи и не знали материнской ласки.
Здесь мы видим полное возвращение к раннепервобытному человеческому стаду, когда не было и подобия семьи, не было любви и каждый вступал в сексуальные отношения с каждым, а детей растило все племя. Если нацисты пытались поместить всех немцев под одно одеяло, то коммунисты очень желали все время контролировать, что под этим одеялом
Предпринимались и другие усилия по примитивизации личной жизни. Гиммлер и Борман, учитывая образовавшийся из-за войны дефицит самцов-производителей, планировали введение полигамии. Предполагалось также, что брак, в котором свыше пяти лет не было детей, государству придется расторгнуть, а кроме того, все замужние и незамужние женщины, если у них нет четверых детей, обязаны до достижения возраста в 35 лет произвести с безупречными в расовом отношении немецкими мужчинами четверых детей. Не имело значения при этом, были ли эти мужчины женатыми или нет. Каждая семья, уже имеющая четверых детей, должна отпускать мужа для этой акции.
Еще один момент я считаю чрезвычайно важным для понимания глубинного и истинного смысла тоталитаризма как возврата далеко назад. Это непреходящее стремление современных деспотий сделать всех одинаковыми во всем: в поведении, манере вести себя и образе жизни, общении, одежде, даже в мыслях и чувствах и, конечно, в преданности государству, одним словом, чтобы все люди были бы, по Е. Замятину, лишь нумерами. Таких результатов, как известно, пытались достичь террором, идеологической и психологической обработкой, всеобъемлющим контролем за жизнью людей, пресечением контактов с другими странами, уничтожением оппозиции и т. д. Но ведь это не только насилие ради насилия, не только жажда полного господства ради господства: внутренним и далеко не очевидным смыслом подобных действий диктатуры является желание возврата людей в первобытное стадо самых ранних этапов человеческой истории, когда люди действительно были одинаковыми и человек еще не успел выделиться в качестве самостоятельной ценности.
Если это так, то, следовательно, тоталитарные диктатуры отнюдь не сами создают себя, их действия лишь весьма относительно произвольны и не направляются только ими. Они влекомы тем тайным смыслом, который вложила в них история (или природа).
Тоталитарная теократия с ее государственным террором обладает еще одной чертой, которую точно подметил Камю. Это неодолимое стремление к вечному движению, которое оставляло за собой руины и выискивало все новые и новые жертвы. Германия, пропитанная гитлеризмом, потерпела крах, потому что развязала всемирную бойню, руководствуясь при этом, по мнению Камю, местечковым политическим мышлением. Гитлер пустил в ход вечный двигатель завоеваний и захватов, без которых он остался бы ничем. Непрекращающиеся поиски врага предполагают и непрекращающийся террор — теперь уже на государственном уровне.
Эти безусловно верные положения нуждаются в интерпретации и дополнениях. Прежде всего, необходимо выяснить, для чего красно-коричневым нужно было вечное движение, в чем его смысл, потому что одна лишь констатация такой тенденции мало что дает. Можно предположить, что страсть к постоянной борьбе с кем-то, с чем-то или за что-то сродни движениям лежащего на воде человека, чтобы удержаться на ее поверхности. В этом тоталитарная диктатура смыкается с профессиональным уголовником, который живет от преступления к преступлению, все время ищет возможности их совершения и таким способом ведет постоянную игру. Не случайно моралью уголовника пронизана мораль и идеология коммуно-фашизма. В то же время в этом непреходящем поиске врагов и их уничтожении просматривается отношение первобытного человека к окружающему миру, который воспринимался им как всегда враждебный и поэтому требовал от него постоянного и адекватного отпора и нападения в целях защиты. Но ни местечковое мышление, ни первобытная психология в условиях современной цивилизации не могут рассчитывать на окончательный успех. Психология архаичных времен, воплощаясь в конкретных людях и их делах, способна сотрясать цивилизацию, наносить ей тяжелейшие удары, но не уничтожить ее.