Между нами города
Шрифт:
Так было с самой первой встречи на пляже.
На самом деле, Надя не то, чтобы мне понравилась с первого взгляда – и близко нет. Совсем не в моем вкусе. Но вот друг мой – Пашка – долго разглядывал ее подружку, а потом и вовсе устремился с ней знакомиться. Меня захватил, чтобы не выглядеть маньяком-одиночкой, как он выразился. Можно подумать, маньяческая парочка выглядит более привлекательно… в общем, Пашок строил глазки и выдавал шуточки как в последний раз, а я от скуки наблюдал за Надей, которая и не улыбнулась ни разу, хотя Пашок действительно старался с этим своим горе-стендапом. Девчонки обычно млеют, а с этой
Думая об этом, я зачем-то отметил, что глаза у нее огромные и какие-то жутко умные, а губы очень даже, особенно когда она их неодобрительно поджимает. Почему-то это смешило побольше Пашиных шуток, неожиданно для себя я начал улыбаться и решил, что Надя это забавная и ненамеренно смешная. Из тех, кто отчитает по любому поводу, сверкая этими своими большими глазищами и поджимая губы.
И захотелось мне, чтобы она меня отчитала.
Как следует.
И плевать, что она не в моем вкусе, так даже интереснее.
А Надя почувствовала, как я за ней наблюдаю, и вдруг уставилась мне прямо в глаза. С вызовом. Думаю, от этого ее взгляда я и поплыл окончательно – у нее правда взгляд массового поражения, слишком опасный, чтобы использовать его часто. Тогда я улыбнулся и предложил Наде прогуляться по набережной, хотя изначально собирался свалить в одиночестве, если у Пашка все срастется.
Прогулка затянулась, потому что это логично, если у девушки взгляд массового поражения и губы, от которых невозможно оторваться. Честно – я думал, она меня побьет или что-то типа того, но я просто не мог ее не поцеловать. Так захотелось, что не выдержал и шагнул к ней. А она не оттолкнула и, кажется, не возражала совсем. Я тогда думал: интересно, все ли девушки, что не в моем вкусе, такие… вкусные? Ну и всякую другую пошлятину тоже думал, куда без этого. Но события не торопил, потому что мне и так было хорошо, а еще хотелось увидеть эту Надю снова. Давно я не испытывал ни к кому такого интереса… может, даже никогда.
За следующую неделю я выяснил, что Надя и правда жутко умная, знает три языка и обожает планировать. А еще обожает заваливать других вопросами о планах. Вот это мне не слишком нравилось – ответить-то нечего. Я просто жил и этим наслаждался, имея все для этого возможности. На это меня всегда науськивал сам отец: мол, гуляй Ромочка, кути, бесись, пока возможно, чтобы потом все это стало тебе неинтересным. Понятия не имею, рабочая ли это модель воспитания, но отец в нее всегда свято веровал. А Надя явно осуждала. Не вслух, но там и без слов все было понятно.
Иногда хотелось схватить ее за плечи и сказать, что люблю я ее так сильно, что остальное не имеет значения. Захочет – составлю этот ее дурацкий план на жизнь и начну ему следовать. Захочет – на Эверест взберусь. Что угодно сделаю… но ничего такого я ей так и не сказал. Не хотел быть слабаком, а мне почему-то казалось, что им я и стану. Тряпкой, марионеткой. Почему я так думал? Кто знает.
Надя когда-то сказала, что первые сильные чувства – это как мороженое со вкусом пиццы, мозг просто не способен переварить такой вкус. Вот это чертовски правильные слова чертовски умной Нади, которую я упустил, потому что был дураком.
ГЛАВА 10
Роман
Я
Но Надя все не появлялась.
Когда я уже собрался проверить, что и как, она вдруг нарисовалась в конце коридора. Шла медленно, точно сомневаясь, надо ли это. А я так и смотрел в окно, боясь ее спугнуть и вместе с тем напряженно ожидая, когда она уже подойдет, что скажет. Главное – не наговорить ей какой-нибудь нервной и необдуманной ерунды в ответ. Потому что я хочу… не хочу, чтобы все было так, как у нас сейчас. Хотя точку ставить не хочу тоже.
Надя встала напротив и я к ней повернулся, в очередной раз вглядываясь в такие знакомые черты. За год она изменилась в этой своей Венгрии – ее взгляд стал еще более пронзительным, это точно. Скулы заострились, изменилась прическа… Надя и раньше-то выглядела девушкой, к которой я бы в жизни не подошел, а теперь и подавно превратилась в инопланетянку.
Соболева заговорила первой:
— Теперь я хотя бы понимаю, почему ты не поддержал мою идею с канатом.
Дался ей этот канат, в самом деле!
Да даже будь мы здесь по-настоящему запертыми, я бы ни за что не позволил ей играть в альпинистку. Я бы, наверное, сразу умер, сорвись она и упади. Да я когда ее план выслушал, раз этак сто пожалел о том, что дверь на втором этаже открыл, подыграл… примерно тогда я и понял, что все как-то слишком закручивается и далеко заходит. Зная Надю и ее фирменное упрямство… спортивное крыло буквально чудом уцелело. Да и то потому, что я вовремя признался про ключ, хотя планировал обговорить все до конца, чтобы между нами совсем вопросов не осталось. Но тогда от спортзалов ничего бы не осталось, тут сомневаться не приходится.
— Угу, именно поэтому, — ответил я.
— И телефон у тебя не разряжен?
— И даже зарядник с собой. Удивлен, что ты меня не обыскала.
— Я думала над этим, но решила повременить… просиди мы тут еще пару часов, точно перетряхнула бы и твои вещи.
Из меня вырвался нервный смешок:
— Я догадывался, поэтому сразу убрал телефон и зарядник на верхнюю полку мужской раздевалки.
— Тихомиров, ты ужасен в своих планах, а еще что-то говорил про мои, — хмыкнула Надя, глядя на меня почти с иронией, и пояснила: — Если бы я не нашла твой телефон, это показалось бы мне странным. Зачем его прятать, если он разряжен? Только за тем, чтобы я не смогла позвонить, а значит, есть там зарядка. Плохой из тебя профессор Мориарти.
А из нее, надо думать, отличный. И вовсе не Шерлок, а как раз Мориарти. Мне вообще всегда казалось, что из Наденьки получился бы этакий злой гений, и как она была бы хороша в этом образе. Возможно, она сейчас в начале пути.
— И я тоже дура еще та – не догадалась обо всем сразу, — добила Надя острой самокритикой. — Взять хоть случай с пожарной сигнализацией – ты же курильщик! И я это знала. А у какого курильщика нет с собой зажигалки? И я об этом даже подумала! Но почему-то отвлеклась и не довела мысль до конца, — тут она уставилась на меня с таким видом, точно я во всем виноват.