Межлуние II
Шрифт:
Хозяйка дома повернула вытянутое лицо к вошедшим, и прекратила перебирать бумаги.
Почувствовав на себе ледяной бесчувственный взгляд, Марина мелко задрожала.
– Нам прислали новое распоряжение из Каристоля. Ознакомьтесь.
Сообщив об этом, словно сделав им одолжение, она сунула им в руки распечатанный пакет. Разумеется, в деревню прислали несколько распоряжений, объединенных одной бандеролью. Речь шла не только об экономии средств, но и, – в первую очередь, о дополнительной власти Смотрительницы, непосредственно контролирующей
Развернув официальное письмо, девушки прочли следующее:
«Составлено от имени председателя Круга Махаши из рода Маболо, направлено по запросу касательно «Марины» и «Анны».
Поручение.
Принимая во внимание достижение осужденными совершеннолетнего возраста, настоящим поручаю уполномоченной удаленного поселения для отбывающих наказание произвести необходимые действия по поиску субъектов для создания семей и их регистрации на территории удаленного поселения. Решение обжалованию не подлежит, и вступает в силу с момента ознакомления в пункте назначения.
Ответственную за выполнение поручения назначаю С. из рода К.»
В самом низу, как и положено, шла роспись председателя, перекрытая чернильной печатью с гербом рода Маболо.
Мгновенно нахмурившаяся Анна присмотрелась к письму. Руки девушки задрожали от гнева, в то время как Марина, зажав рот, издала пронзительный вскрик. Ее самые страшные опасения подтвердились.
– Без соплей, – не повышая голос, и, тем не менее, жестко пресекая всякие попытки разжалобить, произнесла Смотрительница.
Анна оторвалась от письма, которое прочла, по меньшей мере, восемь раз, вчитываясь в каждое слово.
– Здесь ошибка. Я не нарушала законов Каристоля. Мне не выносили приговора.
Дава тяжело дышала, удерживаясь от того, чтобы сорваться в крик.
– Меня это не касается.
– Я совершенно свободна в месте пребывания и своем выборе, – четко сообщила она, возвращая письмо.
– Решение принято и обжалованию не подлежит, – отчеканила ответственная.
– И все-таки, я хочу получить ответ из Каристоля исключительно на свое имя.
Анна протянула свое письмо, слегка наклонив голову и изучая Смотрительницу. Хозяйка дома взяла конверт и секунду, не более, равнодушно ознакомилась с адресом доставки.
– Твое право. Карен заберет его.
– Это означает, что я получаю отсрочку выполнения поручения, – не смотря на угнетающий страх перед авторитетом Смотрительницы, заметила Анна. – Кроме того, поскольку в письме указана не только я, но и Марина, отсрочка предоставляется нам обеим.
Смотрительница пронзила ее взглядом и будто неосознанно положила руку на Каф в виде дубинки, висевший у нее на поясе.
– Ставя под сомнение решения Каристоля, ты лишь ухудшаешь свое положение. На этом все.
Анна кивнула своим мыслям, не рассчитывая на другую реакцию. Поддерживая вцепившуюся в ее
Достав маленькое зеркальце, Анна подняла повязку, закрыв нижнюю половину лица, и пригладила непослушные волосы.
– Не оборачивайся, – прошептала она. – На балконе двое мужчин. Они следят за нами.
Вздрогнувшая Марина послушно склонила голову.
Только отойдя на достаточное расстояние и скрывшись за ближайшей дюной, Анна освободилась от объятий подруги и вскарабкалась по песчаному склону, ползя по стогу на животе. Приподнявшись на руках на самом верху, дава пристально всмотрелась в дым, исходящий из печной трубы дома Смотрительницы. Спустя считанные минуты его цвет изменился на темно-синий.
Съехав вниз, к ожидающей ее Марине, Анна резко выдохнула. Сжав кулаки, она сердито пнула ближайшую к ней торчащую из земли доску, тут же с хрустом сломавшуюся.
– Тварь! Теперь я точно знаю, что все наши письма были сожжены!
– Так значит… – проблеяла Марина, и побоялась закончить фразу.
Она закусила губу и с ужасом смотрела на охваченную яростью Анну.
– Отсрочки не будет, – прошипела дава, смачно сплюнула попавший в рот песок и вытерла губы рукавом.
Глава 2
Грациозно приподняв руку, смуглая девушка посмотрела против света на покачивающуюся над головой вывеску. Купающийся в солнечных лучах знак скрипки привлек ее внимание не случайно.
– Дрожание струн и бычьи рога укажут путь, – прошептала она, скользнув взглядом вдоль по улице.
Вскоре отыскался и второй ориентир. Забегаловка «У корриадора» подсказала направление движения, и сеньорита поспешила в узкий и темный переулок, начинающийся прямо перед заведением. Игнорируя чудесные ароматы жареного мяса и специй, она скользнула в тень и сбросила широкополую шляпу на спину. Головной убор прикрыл обнаженные лопатки, видневшиеся над верхним краем платья, и покачивался на них, удерживаемый лентой, обвивавшей тонкую шею.
Оказавшись в объятьях относительной прохлады, девушка обернулась и внимательно всмотрелась в пыльное марево оставленной позади улицы. Ее брови сдвинулись, создав вертикальную складку, пересекавшую нижнюю половину лба, а темные глаза зорко следили за проходящими мимо горожанами.
Не найдя подходящих кандидатов на роль преследователей, она углубилась в переулок, но ее пальцы все еще нервно вращали длинный мундштук, словно готовясь бросить его как метательный нож.
Специально ради посещения старого города девушка изменила привычке и сменила высокий каблук на плоский, лучше приспособленный к брусчатке. Впрочем, идти бесшумно не получалось: любой звук отражался между нависающими над головою стенами. Даже шуршание невесомого платья мгновенно выдавало ее присутствие.