Мифология русских войн. Том I
Шрифт:
Секретарь Государственного Совета Империи в курсе империалистических планов Императора: «Витте в бешенстве, и есть отчего. Государь тайком от него покровительствует некоему Безобразову, набрав шайку разбойников, дерется с китайцами и предлагает завоевать Корею» [155] .
Сам Витте «миролюбие» русской внешней политики характеризовал так:
«Черноморский берег представляет собой (как и многие местности Кавказа) такие природные богатства, которым нет сравнения в Европе. В наших руках это все в запустении, если бы это было в руках иностранцев, то уже давно местность эта давала бы большие доходы и кишела бы туристами. Но куда там! Для этого нужны капиталы и капиталы, наше же назначение капиталов — это война!» [156] . «У нас в России в высших сферах существует страсть к завоеваниям, или, вернее,
155
Половцов А. А. Дневник. Спб., 2005, с. 413. Запись от 9 марта 1903
156
Письмо С. Ю. Витте от сентября 1899 г. Цит. по: Ананьич Б. В. Сергей Юльевич Витте и его время. СПб., 1999, с. 89.
157
Витте С. Ю. Воспоминания. Царствование Николая II. Т. 1. Берлин, 1922, с.116.
Позже Витте резко выступал против войны с Германией, причем не только в частных беседах, но и в прессе (хотя и под псевдонимом).
На этом фоне не удивляет, что «святой» император царь Николай пасхально радовался смерти проповедника мира: «На этот раз я уезжаю с таким спокойствием в душе, что сам удивляюсь. От того ли это происходит, что я беседовал с нашим Другом (Распутиным) вчера вечером, или же… от смерти Витте… я не могу сказать, но в сердце царит истинно пасхальный мир» [158] .
158
Письмо к Александре Федоровне от 28 февраля 1915 г. // Переписка Николая и Александры Романовых, т. III. М.-Пгр., 1923, с.116. (или Переписка Николая и Александры. 1914–1917. М., 2013 с. 99).
Св. Николай Японский писал об этих планах и их последствиях:
«А Русскому Правительству все кажется мало, и ширит оно свои владения все больше и больше; да еще какими способами! Манчжуриею завладеть, отнять ее у Китая, разве доброе дело? «Незамерзающий порт нужен». На что? На похвальбу морякам? Ну вот и пусть теперь хвалятся своим неслыханным позором. Очевидно, Бог не с нами был, потому что мы нарушили правду. «У России нет выхода в океан». Для чего? Разве у нас здесь есть торговля? Никакой. … «Зачем вам Корея?» — вопросил я когда — то Адмирала Дубасова. «По естественному праву она должна быть наша, — ответил он, — когда человек протягивает ноги, то сковывает то, что у ног; мы растем и протягиваем ноги, Корея у наших ног, мы не можем не протянуться до моря и не сделать Корею нашею». Ну вот и сделали! Ноги отрубают» (Дневники. 20 мая 1905) [159] .
159
Среди тех, кто слышал о русском миссионере, был японец Тиунэ Сугихара. Познакомившись ближе с русской культурой, он в 1924 году принял православие. В 1940-м, будучи вице-консулом в Каунасе, он спас не менее шести тысяч евреев, выдавая им транзитные визы через СССР в Японию.
Россия это единственная страна из тех, кто участвовал в унижении Китая в 19 веке и при этом до сих пор оккупирует, с точки зрения Китая, китайские территории. Великобритания вернула Китаю Гонконг в 1997 году, исполнив свои обязательства, данные в 1897 году. Забвение о силовой компоненте экспансии России в Приморье мешает понять мотивы действия Китая и его стратегические цели в отношениях с Россией.
А вот предыстория романтической истории про «Юнону» и «Авось».
В 1803 г. в Японию было отправлено российское официальное посольство во главе с графом Н. П. Резановым [160] для установления торговых связей между странами. Переговоры были неудачными.
160
Н. П. Резанов, будучи одним из основателей Российско-американской компании, считал туземцев неподготовленными к принятию христианства, особо отмечал незнание миссионерами их языка. Он писал об убийстве иеромонаха Иувеналия (6 ноября 1805), не сдерживая досады:
«На полуострове Аляске завелся было на… Илямне… торг с горными народами, великие пользы открывавший, монах Ювеналий тотчас улетел туда для проповеди, крестил их насильно, венчал, отнимал девок у одних и отдавал другим. Американцы все буйство его и даже побои долго сносили, но наконец опомнились, что от этого
«…После полугода проволочек Резанов покинул Нагасаки с пустыми руками. Досада оказалась настолько сильной, что Резанов принял решение добиться цели любой ценой. По его указанию был куплен у американского предпринимателя фрегат «Юнона» и построен тендер «Авось», командирами которых он назначил работавших в Российско-Американской Компании по контракту флотских офицеров лейтенанта Хвостова и мичмана Давыдова, которых снабдил секретной инструкцией.
Граф дал следующие указания: «Войти в губу Анива (Сахалин) и, буде найдете японские суда, истребить их, людей, годных в работу и здоровых, взять с собою, а неспособных отобрать, позволить им отправиться на северную оконечность Матмая (так именовали остров Хоккайдо — А К.). В числе пленных стараться брать мастеровых и ремесленников. Что найдете в магазинах, как то: пшено, соль, товары и рыбу, взять все с собою; буде же которыя будут ею наполненными и одаль строения, таковых сжечь… Обязать на судне вашем всех подписать, чтобы никто не разглашал о намерении экспедиции сей и чтоб исполнение ея в совершенной тайне было…»
Фрегат «Юнона» достиг губы Анива 6 октября 1806 года, и Хвостов высадился на берег. Островитян задобрили подарками и «разными безделицами, а на старшину селения надели лучший капот и медаль на Владимирской ленте».
К медали была придана грамота на русском языке:
«… Российской фрегат «Юнона» под начальством флота лейтенанта Хвостова в знак принятия острова Сахалин и жителей онаго под всемилостивейшее покровительство Российского Императора Александра Первого старшине селения лежащего на восточной стороне губы Анива пожалована серебряная медаль на Владимирской ленте. Всякое другое приходящее судно как российское, так и иностранное просим старшину сего признавать за российского подданного».
Ввиду того что русские пришельцы и аборигены из-за незнания языка общались едва ли не знаками пантомимы, сахалинские айны вряд ли поняли процедуру награждения и посвящения их в российское подданство. Впрочем, их понимания никто и не спрашивал.
«Чтобы нанести более вреда японцам», Хвостов приказал сжечь кроме складов еще и японские магазины, казарму и кумирню. Глава русской миссии по установлению отношений с соседней страной с удовольствием отметил в отчете, что «островитяне помогали в сем очень усердно» и что «позволенным расхищением японских богатых магазинов привязал сердца их к россиянам».
4 мая 1807 года «Авось» покинул Камчатку, и 19 мая, завидев японское поселение на берегу острова Итуруп, мичман приступил к установлению торговых отношений с соседями в соответствии с инструкциями.
После того как миссионеры запалили всю японскую факторию, захваченные «бедные японцы перепугались и спрашивали, не будут ли их резать». Резать не стали, так как пленные поделились с гостями ценной информацией, руководствуясь которой Хвостов с Давыдовым начали капитальную зачистку всего острова. Сопротивление встретили только в одном месте — японцы малым числом открыли стрельбу, но их быстро отогнали ответными залпами с российских кораблей.
Нагрузившись награбленным, «Юнона» и «Авось» 16 июля 1807 года прибыли в Охотск. Однако здесь Хвостова и Давыдова встретили неласково: русские пираты были арестованы за лихоимство, против них начато следствие. Подследственные, однако, сумели бежать из-под стражи и добраться до столицы. Н П. Резанов к тому времени умер, но и без него влиятельные покровители при дворе разогнали тучи над головой миссионеров — их пожурили за самоуправство и горячность да и отправили служить на флот. Эта строгость с лихвой была покрыта деньгами: министр иностранных дел и коммерции граф Румянцев 2 августа 1808 года обратился с рапортом к Александру I оплатить жалованье и все расходы Хвостову и Давыдову, в том числе связанные с бегством из Охотска в Санкт-Петербург, в сумме 24 000 рублей за счет вещей, награбленных у японцев.
О результатах своего ходатайства перед царем 9 августа 1808 года граф Румянцев сообщал морскому министру П. В. Чичагову:
«.. Его Императорское Величество повелеть изволило сего дела (имеются в виду пиратские набеги на японские селения. — Прим. А К.) им в вину не ставить; и вместе с тем изъявил высочайшее соизволение, чтобы за время бытности их в сей экспедиции удовлетворены они были жалованьем на счет вывезенных ими японских вещей и товаров…»
Вскоре комендант порта Охотск подполковник Бухарин, пытавшийся наказать Хвостова с Давыдовым за бандитские «художества», со службы был уволен.