Мифология русских войн. Том I
Шрифт:
В 1759 году генерал Алексей Тевеклев и военный комендант Оренбурга в Петр Рычков предложили меморандум, в котором предлагали своему Петербургскому начальству поощрять внутриказахские междоусобицы, а также ссорить казахов, башкир и калмыков друг с другом [190] .
Покорение Средней Азии в 18–19 веках — это агрессия или оборона? Ах, да, есть три универсальные формулы со словом «защита», которые позволяют «защищаться» по всей планете: «защита наших интересов», «защита наших ценностей» и «защита меньшинств».
190
Ходарковский М. Степные рубежи России. Как создавалась колониальная империя. 1500–1800. М., 2019, с. 244.
И все же — неужели среднеазиатские ханства напали на нас и мы, обороняясь, дошли до Кушки? Были ли царские манифесты об объявлении войны тамошним ханствам?
Война за Среднюю Азию началась с Яркендского похода 1715–16 годов (до Петра дошли слухи, что там есть месторождения «песошного золота»). Полковник Бухгольц привел три полка. После зимней осады, в которую его отряд взяли местные жители, из 2536 человек у него осталось лишь 700,
В следующем 1717 году Петр послал более солидный шеститысячный корпус в Хиву. И опять русские войска были истреблены болезнями и враждебными армиями…
Неудачным был и Хивинский поход 1839 года (из еще одного шеститысячного корпуса было потеряны более тысячи, а никаких военных или политических результатов никаких достигнуто не было).
Параллельно идут русско-кокандские войны. В 1852 году, по инициативе оренбургского губернатора Перовского, полковник Бларамберг с отрядом в 500 человек разрушил кокандские укреплённые заставы Кумыш-Курган, Чим-курган и Каш-Курган; атаковал Ак-Мечеть, но был отброшен. В 1853 году Перовский лично с экспедиционным отрядом двинулся на Ак-Мечеть. В итоге похода был основан форпост Верный (Алма-Ата).
Далее начинается борьба за Узбекистан.
Вот очень показательный рассказ о тех событиях в современном прокремлевском паблике:
«В июне 1858 года десантом в 140 человек во главе с Черняевым поднялся на пароходе «Перовский» по Аму-Дарье до Кунграда, где он помогал русскому посольству в Хиве заниматься колониальными делами (восстанием против хивинского хана). Во время службы на окраине у Черняева появилась идея, которая лучше всего определяется выражением историка Шмурло «Русскій Drang nach Osten»: присоединение Туркестана к империи. Петербург тогда ещё относился весьма равнодушно к этой идее, и у Черняева случился конфликт со столицей по некоторым вопросам колониального управления. Несмотря на это, ему поручили важнейшую операцию по укреплению русского присутствия в Азии: возведение укрепленной линии между Оренбургской и Сибирской губерниями, для чего предстояло отвоевать некоторые территории у Кокандского ханства. Черняева назначили командиром «особого западносибирского отряда», и он с удовольствием принялся за любимое дело — воевать и расширять империю. Отряд формировался в Верном — русско-казачьем военном городе, нынче по Божьему недосмотру называющемся «Алма-Атой»… Вероятно, при прочтении статьи дорогой читатель углядел некоторые параллели с современностью, в частности — с полковником Стрелковым. Как и Черняев, Стрелков любит и умеет воевать. Как и Черняев, Стрелков участвовал во всех войнах, до которых мог дотянуться, из чувства долга и из личной любви к войне» [191] .
191
Кирилл Каминец. Архистратиг славянской рати: жизнь и путь генерала Черняева
https://sputnikipogrom.com/history/15851/russian-archistratege/
Звездная минута упомянутого генерала Черняева настала 15 июня 1865 года. Штурм Ташкента. Именно с этим событием связана самая удачная проповедь перед боем в мировой истории. Краткая, емкая, энергичная и эффективная. Правда, очень не благочестивая.
«Внушив своим сподвижникам, что отступления не будет, что надо либо лечь костьми, либо победить, Черняев заключил свое напутствие известным народным присловием, где встречаются слова «пополам» и "в дребезги"» [192] .
192
Терентьев М. А. История завоевания Средней Азии. М., 2018, т. 1. с. 336. О штурме Ташкента см. также Логофет Д. Н. Завоевание Средней Азии. https://statehistory.ru/1354/Tashkent-russian-army-1864–1865/
Получилось блестяще — «вдребезги». Ну, а что именно в той народной поговорке «или * пополам или * в дребезги», цензура уточнять не позволяла ни в 19 веке, ни сейчас [193] .
Так что очень угадал со своим комментарием министр внутренних дел Российской Империи граф Петр Валуев:
«Сегодня пришло сообщение, что генерал Черняев взял Ташкент. Никто не знает, почему и зачем. Есть всё-таки что-то эротическое во всем, что у нас делается на отдаленной периферии империи» [194] .
193
Хотя словарь все же воспроизводит:
https://folklor.academic.ru/656/%D0%98%D0%BB%D0%B8_%D1%85%D1%83%D0%B9_%D0%BF%D0%BE%D0%BF%D0%BE%D0%BB%D0%B0%D0%BC%2C_%D0%B8%D0%BB%D0%B8_%D0%BF%D0%B8%D0%B7%D0%B4%D0%B0_%D0%B2%D0%B4%D1%80%D0%B5%D0%B1%D0%B5%D0%B7%D0%B3%D0%B8
«Вообще в то время (Крымской войны) многие начальники не стеснялись перед фронтом (построением части) и бранились непечтными словами, в чем был своего рода шик. Я знал драгунского капитана Суковкина. Он имел обыкновение здороваться с содатами не иначе, как поминая «солдатскую мать». Когда у него спрашивали, для чего он употребляет такие выражения, он отвечал: Это необходимо для придания бодрости духа и смелости солдатам; в этом всякий может убедиться, услыхавши, как они радостно отвечают на такое приветствие»
194
Валуев П. А Дневник.. М., 1961, т. 2, сс. 60–61. Запись от 20 июля 1865
Этот легендарный призыв генерала Черняева — это призыв к штурму, или к обороне Ташкента?
Я так понимаю, что военный священник Андрей Малов, присутствовавший при этой зажигательной речи, не осудил командира. Утром он первый ворвался в брешь в крепостной стене. (Он стал и первым настоятелем Ташкентского Преображенского собора, взорванного в 1935-м. В 1870 году отказался от епископского сана).
Государь за это несколько неожиданное расширение своих владений пожаловал Черняеву бриллиантовую шпагу с надписью «За взятие Ташкента».
Сколь мирным и добровольным было «присоединение» древних среднеазиатских государств, видно из Гендемианского договора, закрепившего результаты русского наступления на Хивинское ханство в феврале-мае 1873 г.:
«Во
Основываясь на этом заявлении, генерал-адъютант фон Кауфман 1-й, в силу данного ему высочайшего полномочия, объявил Сеид-Мухамед-Разим-Богадур-хана владетелем Хивинского ханства и для руководства в управлении страною на время пребывания там русских войск дал ему подробные указания.
Таким образом было установлено в ханстве спокойствие.
Новому положению дел немедленно подчинились все подданные Сеид-Мухамед-Рахим-Богадур-хана, за исключением большинства родов из туркмен, которые, хотя и изъявили покорность присылкою своих старшин и депутатов к командующему русскими войсками, но на деле не признавали власти хана и не исполняли требований командующего русскими войсками. Они наказаны и усмирены силою русского оружия.
Лишение значительной части имущества, большая потеря в людях и в особенности нравственное поражение, ими ныне испытанное, упрочивают власть хана над ними и обеспечивают спокойствие всей страны на будущее время.
Прежде чем вывести русские войска из Хивы, командующий ими туркестанский генерал-губернатор, генерал-адъютант фон Кауфман 1-й, по соглашению с высокостепенным Сеид-Мухамед-Рахим-Богадур-ханом, постановил следующие статьи, с утверждением и принятием коих его высокостепенство хан хивинский заключает мир и дружбу с Россией и пользуется высоким покровительством Е.И.В.
Сеид-Мухамед-Рахим-Богадур-хан признает себя покорным слугою императора всероссийского. Он отказывается от всяких непосредственных дружеских сношений с соседними владетелями и ханами и от заключений с ними каких-либо торговых и других договоров и без ведома и разрешения высшей русской власти в Средней Азии не предпринимает никаких военных действий против них.
Весь правый берег Аму-Дарьи и прилегающие к нему земли, доныне считавшиеся хивинскими, отходят от хана во владение России со всеми проживающими и кочующими там народами. Участки земель на правом берегу, составляющие ныне собственность хана и жалованные им для пользования сановникам ханства, отходят вместе с тем в собственность русского правительства без всяких претензий со стороны прежних владельцев.
Жалобы и претензии русских подданных на хивинцев ханское правительство обязуется безотлагательно расследовать и, буде окажутся основательными, немедленно удовлетворять. В случае разбора претензий со стороны русских подданных и хивинских преимущество при уплате долгов отдается русским пред хивинцами. На Хивинское ханство налагается пеня в размере 2.200.000 руб. для покрытия расходов русской казны на ведение последней войны, вызванной самим ханским правительством и хивинским народом.
Договор этот прочитан и разъяснен Сеид-Мухамед-Рахим-Богадур-хану и его сановникам. Действительный статский советник кавалергер Струве.
Сад Гандемиян (лагерь у города Хивы), 12 августа 1873 г.» [195] .
195
Под стягом России: Сборник архивных документов. М., 1992, СС.347–352.
Экспансия на остановилась на Хиве и Ташкенте. Она пошла дальше — вплоть до боев с афганцами в ходе памирских экспедиций отряда генерала Ионова (1891–1894 гг).
Лишь совсем в недавние времена госпропаганда стала стыдиться агрессии. В течение многих веков агрессивность князя или царя считалась его достоинством.
Стоит отметить и слова генерала Скобелева —
«дайте мне 100 тысяч верблюдов — и я завоюю Индию» (1882) [196] .
«В уме нашего образованного общества давно уже гвоздем засела мысль, что от нас зависит во всякое время нажать ахиллесову пяту коварного Альбиона в Средней Азии, что здесь-то мы сможем свести наши вековые счеты с Англией, что даже путь в Константинополь лежит теперь не через Вену, как в былое время, а через Индию. Подобные химеры не только роились в голове штабных стратегов, но иногда проводились в жизнь ценою тяжких жертв» [197] .
196
Грулев М. В. Соперничество России и Англии в Средней Азии. СПб.,1909, с. 295.
197
Там же с. 294
(Упомянутое «былое время» — это намек на слова генерала Скобелева. Побывав в 1879 году на маневрах в Германии, он говорил потом в высоких российских кабинетах и салонах «Путь в Константинополь должен быть избран теперь не только через Вену, но и через Берлин» [198] . Уже после франко-прусской войны, «в самом начале 1882 года в Петербург приехала известная французская писательница, издательница журнала «Nouvelle Revue» m-me Adane (Julliette Lamber). Пламенная патриотка, она жила идеей реванша немцам и, узнав о взглядах на них Скобелева, пожелала с ним познакомиться. Они разговорились, конечно, на тему о войне. — Я не люблю войны, сказал Скобелев. — Я слишком много в ней участвовал. Никакая победа не вознаграждает за трату энергии, сил, богатств и за человеческие жертвы. Но есть одна война, которую я считаю священной. Необходимо, чтобы пожиратели (les manguers) славян были в свою очередь поглощены… Германия, я это вижу, я это чувствую, я вам это предсказываю, будет когда-нибудь съедена славянами») [199] .
198
Апушкин В. Скобелев о немцах. ПГ., 1914. с. 86
199
Там же. с. 27.