Мигрант
Шрифт:
Оглянувшись на притихшего Темира, Пулат бросил:
– Выйди, пожалуйста. Нам поговорить надо.
Уговаривать долго директора миграционного центра не пришлось, и гости молча расселись за столом.
– Вы от Джамала? – спросил Умаров, и гость со шрамом кивнул.
«Как они узнали, что я здесь? Они следили за мной?!» – пронеслась у главы диаспоры паническая мысль. Ему пришлось приложить немало усилий, чтобы внешне выглядеть безмятежно.
– Ты проницателен, Пулат, – произнес «шрам», и Умаров не мог не уловить снисходительные нотки, прозвучавшие в его голосе.
– Пусть принесут
– Заканчивайте этот концерт. Лишние уши здесь ни к чему.
Как только танцовщица упорхнула, Пулат вздохнул:
– Ладно, Шеврон. Выкладывайте, что у вас за дело. И представь мне своих спутников.
Травля
Лена миновала ворота школы, неуверенно поглядывая на окна своего класса. С каждой минутой решение вернуться на занятия начинало казаться девушке какой-то нелепой затеей. Нелепой и совершенно бессмысленной.
Лена остановилась, переведя дыхание. Может, ну его? Ради чего все это? Тем более до конца учебного года оставалось меньше месяца…
Где-то проснулся внутренний голос, который вкрадчиво сообщил школьнице, что самый лучший вариант – быстрым шагом вернуться домой. Конечно, ведь куда лучше лечь под одеяло, отгородившись от всех и вся, нежели сидеть на скучном уроке, ловя недвусмысленные взгляды одноклассников (а они-то уж наверняка знают, что с ней произошло, новости в их школе распространяются быстрее скорости звука!).
Да. Конечно, это позиция слабого, но, действительно, ведь легче сидеть дома, чем попытаться жить заново, выстроив то, что было безнадежно испорчено всего пару недель назад.
«Не просто испорчено», – поправила себя Лена и вздохнула.
Вся ее жизнь была исковеркана, втоптана в грязь, как вон тот окурок, размякший в грязной луже… И как теперь снова жить?
Мимо Лены торопливо шли другие школьники, окидывая ее многозначительными взглядами, но девушка их не замечала. Она вспомнила вчерашний визит Олега. Парень пришел к ней уже вечером, принеся с собой красную розу на огромном стебле и вкусные пирожные. Лена была несказанно рада приходу одноклассника, тем более что Олег ей нравился и она втайне мечтала, чтобы их отношения из дружеских переросли в романтические. Пирожные они с удовольствием слопали с чаем, а розу она поставила в керамическую вазу и после ухода гостя еще долгое время любовалась чудесным цветком, вдыхая его нежный аромат. Вот было бы здорово, если бы они снова встретились! Например, погуляли бы где-нибудь в парке или сходили в кино…
Так идти или не идти в школу?!
«Никогда не отчаивайся», – неожиданно вспомнились ей слова Олега, и Лена посмотрела в сторону школьных дверей. Они открывались и закрывались, словно большой рот какого-то голодного существа, а школьники послушной вереницей следовали туда один за другим.
Она сделала несколько осторожных шагов, будто ступала босиком по битому стеклу.
«Нужно вставать и идти дальше», – всплыли в памяти слова известного адвоката Павлова, и это придало Лене уверенности. Подняв голову, она выпрямила спину и зашагала вперед. В конце концов, у нее есть сильная поддержка – Олег. Уж он-то не даст ее в обиду в случае
Увы, настроение Лены быстро омрачилось: Олега в классе не было. Ее соседка по парте Татьяна как-то странно посмотрела на нее и с плохо скрываемой неприязнью процедила, что Чащин отправился в больницу. Сообщив эту новость, Татьяна вдруг собрала вещи и отсела на другую свободную парту, оставив Лену в полной растерянности. Вопросы, словно сорванные листья, беспорядочным ворохом кружились в голове школьницы.
«Что с Олегом? Наверное, это из-за той драки с Мансуром… Вчера он выглядел бледным. Надо будет позвонить ему… И почему Таня так себя ведет со мной?! – недоумевала девушка. – Наверняка уже все знают, что произошло… Только почему такие странные осуждающие взгляды? Что это, ехидство? Презрение?»
«Конечно, они все знают. Только вот с чьих слов?!» – осенило ее, и от этого на душе Лены стало еще муторнее.
На нее глазели так, словно она вывалялась в навозе и в таком виде пришла на уроки.
В какой-то момент школьница почувствовала на себе жгучий взгляд пронзительных глаз и, обернувшись, вздрогнула: на нее в упор пялился Мансур. Увидев, что Лена тоже на него смотрит, он сально улыбнулся и облизнул указательный палец, направив его в сторону девушки. Лена отвернулась. С нарастающей паникой она почувствовала, как низ живота скручивают спазмы, а к горлу подступает липкая тошнота. Она достала из сумки бутылочку с минеральной водой и сделала несколько глотков. К счастью, тошнота немного отступила.
Начался урок алгебры, и Лене не стоило большого труда заметить, что преподаватель старательно избегал встречаться с ней взглядом. Он будто даже стыдился поворачивать в ее сторону голову.
На перемене учитель все же подошел к Лене и сообщил, что ее вызывает директор.
– Зачем? – испугалась она.
– Тебе там все скажут.
Помявшись, школьница вышла из класса. Она не обратила внимания, как к ее парте словно невзначай приблизился Мансур, жадно глядя на сумку Лены.
Между тем девушка отправилась на третий этаж, где располагался кабинет директора.
– Добрый день, Роман Алексеевич, – поздоровалась она, нерешительно заходя внутрь. – Вызывали?
Он молча указал ученице на стул, и та присела на краешек.
Некоторое время директор хмуро перебирал какие-то бумаги, и эта затянувшаяся пауза становилась невыносимой. Ерзая на стуле, Лена не выдержала и робко спросила:
– Роман Алексеевич, вы что-то хотели мне сказать?
Директор будто ждал этого вопроса и взглянул на ученицу поверх очков. Глаза его напоминали осколки льда.
– Елена, мы тут посовещались на педсовете и… – он замялся, словно подыскивая нужные слова, – в общем, приняли единогласное решение, что тебе лучше перейти в другую школу.
Перед глазами Лены все поплыло, и она с силой вцепилась руками в стул, пытаясь сохранить равновесие.
– В другую школу? – тихо переспросила она. – Почему? Разве… я плохо учусь?
Директор кашлянул, будто желая потянуть время, затем встал и шагнул к окну.
– Видишь ли, учеба тут ни при чем. Это решение было непростым, и оно буквально назрело в свете последних событий, которые имели место… ты понимаешь, о чем я.