Милицейская сага
Шрифт:
– То есть?
– Вместе топим. Ты! С моей помощью. Но - ты!
– Зачем тебе это?
– Считай, трезвый расчет. Целесообразней, если компра через тебя пойдет. Сам же говоришь, другой полетный эшелон. Иные слои атмосферы. Соответственно - лучше слышно. А тебе шанс. Ну, ты меня понял.
– Чего не понять?
– генерал с сожалением покрутил опустошенную бутылку.
– Приходишь из ниоткуда и так, между прочим, предлагаешь пустить всю сложившуюся жизнь под откос.
– Не настаиваю.
– Думаешь, самому не хочется? Еще как. Особенно ночью бывает. Встанешь отлить. И если хоть одной мыслью шалой струю спугнешь, все - дальше без стакана не уснуть. И вот примешь, бывает, стакан этот и так сладко возмечтается! У!... Куда там твои нехитрые планы. Только в отличие от тебя к утру понимаю, что, как бы ты ни перевернулся, кроме шума и вони, ничего другого не будет...
– В разные мы с тобой сортиры ходили.
Андрей прервался, с некоторым удивлением усваивая услышанную фразу, и - захохотал.
Улыбнулся невольно и Мороз. Это был прежний завораживающий хохот молодого Тальвинского, не откликнуться на который было невозможно.
– А что? Положим, и соглашусь, - Тальвинский оборвал смех - будто на кнопку нажал.
– Тестюшка мой, конечно, зажрался. И второй его срок - этого область и впрямь не перенесет. Тут можно подумать.
Он предугадал движение Мороза.
– Но только его! Панину не трогаем. Она, если в чем и была виновна, давно свое существование оправдала. Банкует, впрыскивает деньги в промышленность. Между прочим, к сведению отсутствовавших: область - одна из немногих, где пенсии в срок выплачиваются. Короче, искусство компромисса есть движение навстречу. Я берусь свалить основного фигуранта. Ты - забываешь о Паниной. Тем паче, если помнишь: мстить женщинам - это как-то не по-офицерски. Так что? Договорились?
Андрей с залихватской решимостью протянул руку, стараясь не встретиться глазами, чтобы не выказать тревогу.
И - не напрасно. Пожать его руку Мороз не спешил.
– Обоих!
– коротко произнес он.
– И на меньшее ты не согласен!
– в этом, увы, Андрей не сомневался с той минуты, как распахнул дверь купе. Так что в этом смысле вся их встреча оказалась сплошным бегом на месте. Взглянув в окно, Тальвинский обнаружил, что поезд пожирает уже московское предместье,
– Пожалуй, пора, - Мороз, сообразительный никак не меньше бывшего шефа, поднялся.
– Выходит, не сговорились.
– Куда ты? До вокзала еще с полчаса.
– Мы стандартными путями не ходим. Не люблю конечные остановки, - Виталий продемонстрировал отмычку от поездных дверей, потянулся к засову.
– Подожди, - Андрей положил ладонь на его плечо, не удержавшись, чтоб не сжать пальцами, -
– С кайлом тренировался, - усмехнулся Мороз.
– Прощай, Тальвинский. Совсем прощай.
– Дай еще подумать.
– Сколько?
– День не много?
– Хорошо. До завтра.
– Копии можешь передать?
– Желаешь убедиться? - Мороз вытащил из-за пазухи пачку ксерокопий, бросил на столик. В дверях задержался:
– Я тебя сам найду. Или - если экстренно, вот номер пейджера. И в кошачьей своей манере выскользнул в коридор.
" Все предусмотрел, - со смесью досады и восхищения подумал Андрей.
– И все так же любит эффекты". Он поймал себя на том, что ему хочется догнать Мороза, остановить его. Но давно не был генерал господином своих желаний.
Андрей приподнял перевернутый стаканчик, задумчиво провел пальцем по запыленному, не тронутому коньяком ободу. Спохватившись, нащупал брошенный мобильник, не глядя, набрал номер.
– Мороз только что сошел с поезда под Москвой. Полагаю, не сегодня- завтра появится в городе. Организуйте наблюдение. Если сами работать разучились, упадите в ноги фээсбэшной "семерке". И я вам очень желаю - чтоб на этот раз без проколов!
"Жизнь, жизнь, жизнь, - в такт колесам пробормотал Андрей.
– Кто бы мне объяснил, почему тянешься к одним, а оказываешься непременно среди других".
И, не теряя больше времени, нетерпеливо схватился за оставленные документы.
– Какие люди!
– непривычный на Старой площади, Тальвинский, которого только что запустили в кабинет с табличкой "Заместитель Главы Администрации Президента РФ", смущенно приблизился к вышедшему из-за стола изрядно отяжелевшему, но не утратившему живости Меденникову.
– А ну-ка, повернись, сынку!
– обхватив массивного Тальвинского с привычной покровительностью за плечо, Меденников покрутил его. Оценил увиденное.
– Поплохел! Сколь не виделись? Года три?
– Пожалуй, и побольше.
– Меняемся, меняемся, увы. А внутри?.. Ладно, не мнись.
– Так это кабинет что - ваш? То есть..
– Ну-ну, не дури. На ты. Как были. А кабинет не мой. Приятеля. Я его пока к президенту на доклад выгнал, чтоб не мешался, - Меденников шлепнул Тальвинского по ляжке и, довольный шуткой, первым зашелся в смехе.
– Ну, и - впечатление опять же производит. Я через этот кабинетик много, сказать по правде, контрактов подписал. Обстановка, знаешь, к спорам не располагает! - А твой, то есть кабинет?..