Милицейская сага
Шрифт:
...
– Не больше получаса.
– Да, да. Я постараюсь.
Препанов вошел в палату, в которой сейчас находился лишь один пациент. Под страстным взглядом бывшего капитана милиции Мороза следователь прокуратуры почувствовал себя неуютно.
– Здравствуйте, Виталий Николаевич, - произнес он, опасливо обустраиваясь на соседней койке.
– Чего так официально?
– небритая исхудалая щека лежащего скривилась.
– Можешь, как прежде, - товарищ Мороз.
– А вы мне,
– И опять неверно формулируешь. Если бандит, то почему "извините"? Выкладывай, с чем притащился. Я так понимаю...
– Вы правильно понимаете. Только прошу не нервничать.Вот, предъявляю, - Препанов склонился над портфелем, вытаскивая наружу свежую пока, но заметно располневшую папочку уголовного дела, - копия постановления о вашем аресте и - должен вас кратко допросить.
– Отчего же кратко?
– Более детальный допрос не возможен пока в силу вашего состояния здоровья.
– Заботливый, - Мороз с нарастающим изумлением пытался вчитаться в мелькающие формулировки и цифры: покушение на убийство, превышение служебных полномочий. Укрывательство...И что? Все это ему? Какая-то фантасмагория!
– Ни черта не вижу, - в глазах замелькали блики.
– Давай лучше ... по-человечески. Хотя по-человечески - это у тебя никогда не получалось. Хотя бы своими словами.
– Мне странно, что вы хорохоритесь после всего.
– После чего всего?
– Вы в больнице три недели. За это время мне удалось полностью восстановить картину ваших вопиющих преступлений.
– То есть тебе удалось?
– С помощью товарищей из РУБОПа.
– Даже так? И почему же мною заинтересовался РУБОП?
– Вы прекрасно понимаете. Только не ерничайте, Мороз. И давайте без этих ваших дешевых усмешечек. Нам все известно.
– Рад за вас. Так и мне интересно знать.
– Как угодно. Вы, будучи связаны с бежавшим из-под стражи убийцей Добряковым...
– Где он?
– Застрелился из своего собственного пистолета.
– Застре?!..Да он двигаться не мог!
– Не надо делать большие глаза! Вы же были рядом.
– Да, был. И он был жив. Я кричал, чтоб не стреляли!
– Мороз! Довольно хитрить. Поймите, теперь это бесполезно. Выявлено все! Вы, несмотря на прямой запрет, установили с преступником тайную связь. Зная, где он скрывается, не только не сообщили руководству, как то предписывал долг офицера. Но, напротив, систематически сообщались и, как мы полагаем , "наводили" его на людей, которым он угрожал убийством.
– Это ты доказал?
– Но это же очевидно! А когда люди, активно оказывавшие содействие в розыске преступника, обнаружили Добрякова и попытались его задержать, вы вместо того, чтоб оказать содействие, напротив, открыли огонь из чужого пистолета и тяжело ранили одного из них. - Так. А чужой пистолет - очевидно, тоже мне в пику?
– Конечно. Вы сознательно
– И кто же эти энтузиасты, что отправились ночью за сорок километров брать бандита Добрыню? Наверное, общественные помощники милиции. Или.. погоди, догадаюсь. Юнаты! Палки я во всяком случае точно у них видел.
– Издевка ваша неуместна. Это, к вашему сведению, сотрудники охранного частного предприятия, охраняющие господ, которым Добряков при вашем содействии угрожал расправой. Естественно, они сделали все, чтобы предотвратить...
– Естественно. Что, Пашуля, опять выполняем руководящий заказ? Тогда вот что. С этой минуты я буду давать показания только начальнику УВД, прокурору области или своему непосредственному шефу. - Вынужден вас огорчить, Мороз. Но по указанию исполняющего обязанности начальника УВД контакты с вами для офицеров МВД возможны только с его санкции. Так что, хотите - не хотите, а придется вам терпеть мое общество. - И это -общество?
– Вы корпоративным узам предпочли родственные криминальные связи. Честь офицера для вас оказалась ничто по сравнению...
– Хватит тарахтеть. Слушай, Препанов. То, что ты дурак, - тут уж, увы, не скроешь. Но - не законченный же подонок. А другой вариант для тебя не существует? Да, я действительно вышел на Добрыню. Но не для того, чтоб спасти, а чтоб склонить к сдаче. - Вынужден огорчить. Вина ваша в полном объеме закреплена экспертизами, а также свидетельскими показаниями очевидцев. Семь человек, Мороз! И все говорят одно и то же! Вы открыли стрельбу, несмотря на их требования сложить оружие.
– Смешно бы было...Хотя постой! Но - я же получил от Вальки явку с повинной! Какой же мне смысл было его "колоть", если я пособник?!.. Явку в моем кармане...Вы что, тоже?..
– Нет, никаких документов ни при вас, ни при осмотре трупа не обнаружено...Виталий Николаевич! Вам воды или, может, позвать врача?
– Чего уж там? Теперь я и без врача свой диагноз могу поставить.
– Любопытно. И?...
– По-моему, меня загнали в полную задницу.
...- Ты даже еще не догадываешься, насколько твой диагноз точен, - подтвердили от двери, где вот уже несколько минут стоял, прислонившись к косяку, исполняющий обязанности начальника УВД полковник Муслин.
– Господи! За что ж все сразу-то?
– простонал Мороз.
– А за грехи!
– объяснил Муслин, подходя вплотную.
– И за гордыню прошлую. За все теперь ответить придется... Вы пока идите, товарищ следователь. Слаб еще наш больной. Дня через три продолжите.
– С тем, что останется, - пристально глядя в лицо Морозу, добавил он.
– Шучу, шучу!
Муслин нетерпеливо помог подняться растерявшемуся Препанову, показал рукой в сторону двери.
– Но необходимо побыстрее предъявить обвинение. Мы итак нарушаем сроки. У меня указание облпрокурора, - заупрямился следователь.