Мировой Ворон

Смит Э. Дж.

Падающее Облако кивнул и осмотрел окрестности. Потом указал на след оползня, по которому можно было выбраться из оврага, и несколькими большими шагами поднялся наверх. Халла улыбнулась. Она бы так не смогла. По крайней мере, не так быстро и не с такой ловкостью. Падающее Облако прикрыл глаза и посмотрел на север.

— Видно что–нибудь? — спросила она.

Рексель сменил точку обзора, запрыгнув на скалу повыше. Ростом он был невысок, и, чтобы разглядеть побольше, ему приходилось вставать на цыпочки.

— Да. Думаю, тебе стоит подняться и посмотреть.

— Замечательно, — ответила

Халла, смерив взглядом путь, по которому Рексель забрался наверх. Если она по дороге грохнется на задницу, это будет не лучший способ показать, кто здесь главный.

Молодой жрец Генрих, замыкавший их шествие, неуверенно предложил ей руку, почувствовав ее колебания. Она, возможно, не была такой ловкой, как Рексель, но грубая сила и напряжение мускулов помогли ей забраться наверх.

Перед ней открылся впечатляющий вид. С высоты северные равнины казались бесконечными. Владения Летнего Волка плавно переходили в земли Слезы, а дальше до самых северных владений народа Волька простирались только снег и лед.

— Посмотри на запад, — сказал Рексель. — На излучину реки.

Прикрыв глаза от сияния, она увидела на горизонте грязно–черные клубы дыма. Они поднимались неровными линиями, рассекая надвое равномерную белизну равнины и колеблющуюся черноту морских вод.

— Там очень много костров, Халла. А много костров означает много людей. Тяжело сказать, сколько их, на таком расстоянии, но как минимум несколько тысяч.

— Нам нужно подобраться ближе.

— Слушаюсь, госпожа.

Между ними и кострами простирался лабиринт из ледяных ущелий. Они не могли идти по дороге — слишком рискованно, поэтому решили двигаться вдоль зигзагообразных трещин во льду. Падающее Облако остался наверху, резво перескакивая через широкие трещины. Халла сомневалась, что кто–то еще из ее команды смог бы повторить его трюки. Она точно бы не смогла.

— Рексель, не забегай слишком далеко вперед, — приказала она, когда Генрих помог ей спуститься вниз. — Проложи нам дорогу через ущелья.

— Слушаюсь, — отозвался он.

Ее отряд — без Вульфрика их осталось девять — быстро продвигался по ущельям. Падающее Облако направлял их сверху, а Генрих и Кольм замыкали строй. Налево, направо, снова налево, прямо, через скальную гряду. Через полчаса они вышли к узкому участку Хрустальной реки, ближе к открытым равнинам, и заметили Вульфрика — он неохотно брел за ними, но так и не присоединился к группе.

— Халла, впереди что–то есть, — вдруг сказал Падающее Облако, появляясь на краю расщелины. — Что–то похожее на сухие деревья.

Расщелина, где они находились, была широкой и еще больше расширялась, сближаясь с рекой. Обзор закрывали высокие стены расщелины, неровные края которых возвышались футов на двадцать. Разведчики подошли ближе к вражеской армии, но из расщелины не удавалось увидеть даже клубов дыма от лагерных костров.

— А что за деревьями? — спросила Халла у Рекселя.

— Река. Затем открытые равнины. И там флаги… красные, с грязно–бурым пятном. Похожим на медвежий коготь. Там прорва людей, Халла, да еще и осадные башни.

— Спускайся, Рексель. У них наверняка тоже есть разведчики.

Юноша одним прыжком приземлился на дно расщелины.

— Мы можем безопасно подобраться

к деревьям, — заметил он, — и тогда сумеем получше все рассмотреть.

Халла дала своим воинам сигнал вытащить оружие, и они тихо завернули за угол.

— Рудольф, Бык, идите первыми.

Воины — оба выжили во время гибели флота драккаров — пригнулись и неслышными шагами отправились вперед. Расщелина уходила в сторону и заканчивалась замерзшим водопадом, спускающимся к Хрустальной реке. Впереди, за тремя черными высохшими стволами, было прекрасно видно дым от костров. Он сотнями струй поднимался от земли, и они смешивались между собой, образуя над равнинами прозрачную дымку. Многотысячная армия Рулага Медведя стояла лагерем меньше чем в дне пути от Тиргартена.

— Насмотрелась достаточно? — произнес Вульфрик, появляясь рядом с ней.

На лице у него застыло угрюмое выражение, а огромный топор покоился в перевязи. Он был выше и сильнее любого из ее людей, но сейчас больше походил на обиженного ребенка, чем на могучего воина.

— Мы с тобой поссорились? — спросила Халла, не глядя на него.

— Возможно, у нас просто небольшие разногласия, — ответил он. — Я не могу оставаться преданным двум вождям одновременно.

Воительница могла ему только посочувствовать. Она и правда ему сочувствовала. Помощник вождя Алахана, Вульфрик будет хранить верность дому Слезы до самой смерти. Это было не меньшей истиной, чем топор, которым зарубили вождя Алдженона Слезу.

— Я не вызывала твоего вождя на бой. Я просто еще не клялась ему в верности.

— Ты должна в ней поклясться.

— С чего бы вдруг? Согласно древним законам Фьорлана? Из–за этих законов убили моего отца — и за что? За смелость не согласиться с гребаным Алдженоном Слезой?

Вульфрик посмотрел на Халлу, и его широкое бородатое лицо нахмурилось, выражая непривычно сильные чувства. Он был почти на фут выше, но съежился под ее взглядом.

— Я твой друг, Халла. Правда. Но я служу Фредериксэнду… Я воин дома Слезы. И всегда им буду.

Падающее Облако попятился.

— Э-э… Халла…

— Что?

— Одно из тех деревьев только что шевельнулось.

Халла и Вульфрик одновременно посмотрели вдоль расщелины. В отдалении, на краю ледяного обрыва, три черных силуэта на белом фоне начали мерно раскачиваться. У деревьев были толстые стволы и тонкие, похожие на веревки сучья. Сначала они показались ей всего лишь ссохшимися мертвыми стволами, но сейчас их странные движения выглядели вполне живыми.

— Это не деревья. — Вульфрик медленно потянулся к топору.

— Ни у кого внезапно не началась сильная головная боль? — спросил Падающее Облако. — Мне чего–то поплохело.

Три черных силуэта задрожали, а ветви их опустились вниз, отталкиваясь от снега. Они врезались в землю с удивительной силой, и от них полетели в стороны снег и камни.

— Халла…

Она не понимала, что происходит. Может, солнечный свет, отражаясь от снега, сыграл злую шутку с ее глазами? Деревья перестали быть деревьями. Сейчас их ветви превратились в ноги и руки… нет, в щупальца. Они оторвали стволы от земли, и в них разверзлись круглые пасти — твари стряхивали землю и снег с тонких и острых, как иглы, зубов.