Мировой Ворон

Смит Э. Дж.

Ингрид молча шла рядом с каресианцем, не глядя ему в глаза. Она воображала, как Корвус слетает с неба и клюет несносного чужеземца. Но с наступлением дня ее друг старался держаться подальше от армии. Она думала о следующей ночи и о том, что еще можно натворить. Можно было вылить еще пару бочек с элем. Или затупить топоры. Или сбежать и спрятаться, лишь бы Корвус скрыл ее от чужих глаз. Возможно, настала пора покинуть армию Рулага.

Глава одиннадцатая

Халла Летняя Волчица в городе Тиргартен

На

город все еще не напали. Времени хватило укрепить оборону, и Тиргартен успел хорошо подготовиться к осаде. Каждый день Халла обходила крепостные стены, разговаривала с защитниками и их командирами, проверяла, все ли знают свои обязанности и понимают, что поставлено на карту. Жители даже успели наготовить припасов и разместить их в безопасных местах на всех уровнях города. На каждой площадке воздвигли баррикады, через равные расстояния создали склады метательных топоров и щитов. Халла приготовила пару сюрпризов армии Рулага.

Грета Облачная Провидица, командир городской артиллерии, почти такая же неутомимая, как Халла, пыталась спать вполглаза, не переставая следить за окрестными равнинами. Юная воительница, стройная и высокая, была требовательной и немногословной, благодаря чему стала прекрасным командиром.

— Есть новости? — спросила Халла.

— Нет, — ответила Грета. — Хотя сюда приходил Алахан Слеза и искал вас, госпожа. Где–то за час до рассвета.

Халла уже неделю успешно его избегала. Каждый раз, когда Вульфрик пробовал заставить их поговорить друг с другом, она находила себе срочное дело и спешно скрывалась. И Бриндон Кроу, и Трикен Ледяной Клык пытались выступить посредниками между двумя командирами и назначить встречу, но Халла по–прежнему сопротивлялась. Втайне она надеялась, что на них нападет Рулаг и она сможет избежать неприятного разговора. Но, к несчастью, лорд Джарвика так и не избавил ее от этой необходимости.

— Алахан сказал, если вы захотите с ним поговорить, он будет в казармах, — добавила Грета. — У него был очень усталый вид, будто он давно не спал.

— А ты бы что сделала? — спросила Халла. — Ты бы с ним поговорила?

— Ну я никогда не буду вождем Тиргартена, — ответила Грета, — но на вашем месте я бы посчитала разговор с Алаханом Слезой единственной недостающей деталью для полной готовности к войне. С тех пор как вы прибыли, госпожа, у нас стало два командира, но он из вас двоих самый тихий.

Халла кивнула и бросила последний взгляд на равнины Тиргартена, затем с глубоким вздохом оставила Грету дальше заниматься баллистами, а сама направилась на двор Ульрика к казармам. Нижние улицы были пусты, и их патрулировало только несколько стражников. Город будто задержал дыхание, ожидая нападения. За эти дни Халла успела поговорить почти со всеми, кроме Алахана Слезы. Она находила слова ободрения и поддержки для каждого воина, умеющего держать топор, но отчаянно избегала юного вождя Фредериксэнда. Неужели его слова могли что–то изменить? Он не мог укрепить их стены. Или предоставить больше защитников. Он даже не мог оправдать поведение своего отца.

Она распахнула

двери казармы и кивнула находящимся внутри воинам. Их топоры были остро заточены, доспехи выправлены, и люди теперь готовились сами, тренировались, отрабатывали тактические приемы. Стены должны выстоять — Падающее Облако и Трикен собирались намертво вбить это в головы защитников.

— Алахан в кладовой, Халла, — сказал Рудольф Десять Медведей. — Он сказал, ему нужно подумать.

Воительнице хотелось найти повод, чтобы уйти от разговора, и она решила постоять рядом с Рудольфом, пока он наматывает пропитанную горючей смесью ткань на дротики баллист. Грете и ее команде предстояло вывести из строя все осадные машины, которые Рулаг пошлет к стенам, и у них хватало времени подготовить для врага горячий прием.

— Ты пришла мне помочь или поговорить с юным Слезой или просто будешь молча тут стоять? — спросил Рудольф. — Пока мы ждем и ничего не делаем, жизнь не становится легче.

Халла задумчиво притопнула ногой по каменному полу.

— Если бы Рулаг атаковал тогда, когда мы его ждали, мне бы и вовсе не пришлось говорить со Слезой.

Рудольф посмотрел на нее, удивленно подняв бровь.

— Ну ладно, ладно, — сдалась она. — Я сейчас ляпнула глупость.

Воин улыбнулся, но был достаточно тактичен, чтобы с ней не согласиться.

Халла оставила его заниматься дротиками и пошла в кладовую. Она медленно брела между бушелей с припасами и флягами с водой, которые потом, в затишье между боями, разделят между людьми. В смежной комнате, куда вела боковая дверь, на бочке сидел Алахан. Он рассеянно пинал ногой деревянные доски — они остались после постройки баррикад на втором уровне, — и глаза его удивленно распахнулись, когда он ее увидел. Воительница знала, что Алахану чуть больше двадцати и он на несколько лет ее младше. В глазах юного вождя застыло испуганное выражение. Многие считали его красивым, но Халле не нравилась его густая черная борода и высокие скулы. Он был слишком похож на своего отца.

— Ты хотел со мной поговорить? — спросила она, стоя в дверном проеме.

— Да! — выпалил он. — Я… — Он опустил взгляд и потер лицо, будто все еще не мог поверить, что Халла все–таки решилась на разговор. — Я хотел, чтобы мы пришли к согласию. Мне все равно, пусть мы не друзья и не близкие люди. Но мы должны быть союзниками.

— Разве? — спросила Халла сухо. — Все защитные сооружения готовы. А мы все еще не союзники. Тиргартен может сражаться с Рулагом Медведем и без нашего союза.

— Ты не понимаешь… — тихо прошептал Алахан, все еще не глядя на нее.

— Если это все, что ты хотел мне сказать, то я пойду. У меня много дел. Сегодня утром мы отправляемся в дозор. — Женщина кивнула, собираясь уходить.

— Ты когда–нибудь слышала об Альгуине Слезе? — спросил вдруг Алахан, и она снова повернулась к нему. — О первом вожде Фьорлана.

— Нет, — ответила Халла.

— Он мой предок. Он построил Фредериксэнд и объединил все кланы раненов. Мой отец считал наш род старейшим на землях людей.