Мировой Ворон

Смит Э. Дж.

Затем Псы побежали. Атака Фэллона проделала большую брешь в их рядах, и любое возможное наступление на рыцарей с флангов захлебнулось. Псы съеживались перед Серым Рыцарем, словно трава при пожаре. Он казался выше, чем был на самом деле, и смотрел сверху вниз на врагов, которые умирали от страшных ран. Он ударил одного из Псов щитом в лицо — и тот отлетел, по дороге сбив на землю еще трех соратников. Другого пнул в грудь, чувствуя, как от удара под нагрудником ломаются ребра. Его пытались окружить десять человек, но он убил их всех не моргнув глазом. Он перерезал одному Псу шею и насадил

на ятаган его же товарища. Еще пара замахов мечом — еще две снесенных головы.

Вокруг Фэллон видел только несущихся прочь от него людей. Псы обратились в бегство. Они убегали от божьего избранника прямо на мечи других Серых рыцарей. Затем его меч с гулким треском сломался об очередной стальной нагрудник. Фэллон недовольно скривился, затем заехал рукоятью еще одному противнику в лицо, щитом пробивая себе путь через Псов. Кости ломались о твердое дерево и сталь, но наконец и щит раскололся, размозжив голову очередному врагу.

Но противников больше не осталось. Вокруг лежали груды уже мертвых и умирающих Псов. К горизонту, поблескивая на солнце черными доспехами, бежала кучка чудом уцелевших воинов. Фэллон тяжело дышал, с ног до головы покрытый чужой кровью. Израненные руки были липкими от крови и пота.

— Держим позиции! — крикнул Вереллиан. — Мы не будем их преследовать. Пусть ублюдки бегут.

Фэллон повернулся от удирающих Псов лицом к своим людям. Его окровавленные соратники тяжело дышали от напряжения, хотя на каждом лице читалась радость от победы — возможно, даже от мести. Все они с благодарностью и благоговением смотрели на Фэллона. И, возможно, в первый раз они по–настоящему ощутили себя рыцарями Серого ордена.

К нему подошел Вереллиан, вытирая лезвие меча от крови.

— Ты всегда был хорош, — заметил он с кривой усмешкой, — а сейчас ты просто ночной кошмар. Мне уже жаль Псов.

— За Тор Фунвейр! — воскликнул Люциус из Водопадов, поднимая меч к небу и ударяя им о щит. — И за Серый орден!

В отряде не было потерь. На двести рыцарей приходилось всего несколько незначительных порезов, свидетельствующих об их победе. Сейчас победа означала для них все. Сейчас они не вырезали ни в чем не повинных раненов, кому единственным преступлением вменялось стремление к свободе. Они не осаждали город, полный женщин и детей. Они сражались за Тор Фунвейр, защищали землю Одного Бога от захватчиков.

— Надо добить раненых, — объявил Вереллиан. — Пока мы тут радуемся, пара сотен каресианцев не могут завершить последний вздох.

Омс убрал меч в ножны и провел ладонью по залитому кровью лицу. Он быстро пришел в себя и снова стал раздавать приказы.

— Верно! А ну, ребята, давайте избавим этих ублюдков от мучений. Убивайте быстро, без лишней изобретательности.

— Оставьте в живых несколько человек, — приказал Фэллон. — С самыми легкими ранами.

* * *

Никто не просил его о помощи, даже Вереллиан. Сотни тел нужно было сложить в погребальные костры, заточить мечи, выправить доспехи, но все необходимое сделали без Фэллона. Он забрался на перевернутую телегу и смотрел на юг, не приближается ли к ним отряд, посланный на поиски пропавших Псов. Многим воинам удалось

сбежать, и вполне вероятно, что Псы вышлют еще один отряд в их сторону. Но страх в глазах тех, с кем они воевали, заставлял в этом сомневаться. Возможно, Псы просто будут бежать и бежать до самых ворот Вейра.

Позади Омс организовывал из перевернутых повозок что–то типа защитных укреплений. Красные рыцари всегда возводили деревянные укрепления на месте лагеря, пусть даже стоянка длилась всего день. Наспех сделанные баррикады тем не менее позволяли организовать линию обороны и обеспечивали возвышение, с которого можно следить за южными равнинами. И пусть Серые рыцари объявили о себе, но уже не боялись еще одного отряда Псов — так сильно вдохновила их победа.

— Фэллон, мы нашли выживших, — сообщил Вереллиан, разминая покалеченную руку.

— Болит? — спросил Фэллон.

— Никак не привыкну к новой силе. К счастью, Псы — ужасные воины, и на них можно отлично потренироваться.

Фэллон спрыгнул с повозки и повернулся к старому другу.

— Ты стал разговаривать со мной гораздо вежливее, чем раньше. Сколько дней ты не называл меня тупым ублюдком?

Вереллиан потер лицо.

— И что я должен на это ответить? Что ты избранник бога и мне как–то неловко обзывать тебя?

— Ты так не считаешь, — уверенно заявил Фэллон.

— Нет. Но многие из рыцарей думают именно так. И если они услышат, что я обращаюсь с тобой так, как ты заслуживаешь, жалкий предатель, это повредит твоей репутации.

Фэллон расхохотался — Вереллиан снова разговаривал с ним как старый приятель.

— Ладно, тогда напустим на себя серьезный вид, — ответил он.

Друзья вернулись за деревянные укрепления, где Люциус привязал с десяток выживших. Остальных рыцарей Омс отправил отдыхать, и они с радостью выполняли приказ, расположившись со всем возможным удобством, которое могли предоставить скудный рацион и небольшие костры. Когда Фэллон вернулся с дозора, Омс послал ему на замену двух других рыцарей, чтобы южные равнины оставались под наблюдением.

— У всех Псов мы нашли мешочки с какой–то наркотической дрянью, — сообщил Люциус. — С черной, вязкой дрянью.

— Из–за нее они такие послушные, — сказал Вереллиан. — Таким плохим бойцам нужна наркота, иначе они никогда не решатся на битву.

— А что они с ней делают? — спросил Люциус.

— Курят, наверное, — ответил Фэллон. — Просто выброси эту дрянь.

— Слушаюсь, милорд.

Пленники лежали лицом вниз на траве, с них сняли доспехи и связали руки. Раны у них были легкими: тут небольшой порез, там легкий укол мечом, и никому из них не угрожала немедленная смерть.

— Скольким удалось уйти? — спросил он.

— Сложно сказать, — ответил Люциус. — По крайней мере несколько сотен точно сбежало. Двое из этих ублюдков обмочились, пока мы вели их сюда. Я думал, у Свободных Отрядов неважные воины, однако Псы — просто позорище.

— Полагаю, они и сами это знают, — сказал Фэллон. — Как и их хозяева.

Люциус привел одного из каресианцев в сидячее положение и дал ему пощечину. У пленника была рассечена задняя поверхность бедра, но в остальном он остался невредим.