Мировой Ворон

Смит Э. Дж.

Фэллон отвел меч в сторону и опустился на колени рядом с погибшим воином. На его шее и голове зияли две глубокие раны, причем вторую, похоже, нанесли, когда Ястреб уже умер. Гладкие края ран говорили о том, что они получены от ятаганов Псов.

— Это хороший меч, — произнес он, обращаясь к павшему воину. — Я бы хотел взять его себе.

Раздался тихий голос тени Ториана, доносившийся будто из далекого прошлого.

— Его звали Болдин из Триста, — произнес голос. — Он родился в небольшой рыбацкой деревне в речной долине Хейрана, служил капралом в армии Ястребов и был верен своему генералу.

— Откуда

у него этот меч? — прошептал Фэллон тихо, чтобы Вереллиан его не услышал.

— Александр Тирис на тренировочной площадке сломал Болдину руку. Юноша так и не сумел вылечить ее до конца, чтобы должным образом владеть коротким мечом, поэтому генерал приказал специально для него выковать двуручный меч и сам научил его с ним обращаться. Он сражался им семь лет. Силой плеч он компенсировал немощь увечной руки и предпочитал агрессивный стиль боя.

— Он не будет против, если я возьму его? — Фэллон посмотрел на закрытые глаза воина, представляя, сколько всего он уже сделал и сколько еще мог совершить, если бы война не отняла у него жизнь.

— Между четким ответом на этот вопрос лежат океаны различных смыслов. Но мне кажется, что он будет не против.

Затем тень замолкла, будто ее и не бывало. Фэллон поднялся и посмотрел на меч. На обеих сторонах лезвия струйками запеклась кровь, а острие покрывала влажная земля.

— Это хороший меч, — повторил он, повернувшись к Вереллиану.

Старый рыцарь понимающе посмотрел на него. Затем медленно кивнул. Фэллон расстегнул застежку и высвободил плащ Болдина, а потом накрыл им неподвижное тело.

Глава девятнадцатая

Александр Тирис в герцогстве Вейр

— Король Александр, можно с вами поговорить? — обратился к нему доккальфар.

Ксандер улыбнулся, увидев начальника своей разведки, и внезапно подумал, что они очень редко разговаривают с обитателем леса.

— Разумеется, Сигурд. На сегодня все битвы окончены. — Он махнул на ближайшее кресло и предложил гостю кружку вина. Бреннан тоже остался в шатре, умывая руки в тазу с водой.

— Спасибо, но нет. — Сигурд вежливо отказался от вина и сел. — Я не понимаю вкуса ферментированного винограда.

— Полагаю, вам кажется странным, что люди проводят столько времени за спиртным. У нас говорят, если достаточно много выпить, жизнь кажется веселее.

Сигурд не улыбнулся на шутку. Его лицо хранило равнодушное, неподвижное выражение и казалось высеченным из серого камня.

— Человеческие привычки кажутся мне любопытными. Нанон–Оборотень научил меня разбираться в них. Он говорил, люди пьют и для того, чтобы забыть, и для того, чтобы вспомнить.

— Твой друг очень мудр, — заметил Ксандер.

— Да. А еще он хочет поговорить с вами, король Александр. Но он достаточно мудр, чтобы не идти без приглашения через целую армию вооруженных воинов.

Ксандер подался к Тиру.

— Если ты ему доверяешь — я с радостью встречусь с ним.

— Ваше величество, — вставил майор Бреннан. — Сначала позвольте мне переговорить с ним и понять его намерения. Даже у доккальфара могут быть скрытые мотивы.

Выражение лица Сигурда не изменилось, но он чуть наклонил голову, будто оскорбленный словами майора.

— Тир Нанон — солдат Долгой Войны. Он вне твоих подозрений.

— Никто не вне моих подозрений. Я его не знаю, поэтому не допущу так

просто к королю.

— Полегче, майор, — произнес Ксандер, вставая. — Сигурд, твой друг ждет за пределами наших рядов?

— Да, — ответил доккальфар. — Он и его спутница ожидают на востоке от лагеря.

— Тогда мы сами пойдем к ним. — Ксандер улыбнулся Бреннану.

Бреннан поморщился.

— Хорошо, ваше величество, это звучит разумно.

Король подпоясался мечом и накинул на плечи тяжелый шерстяной плащ. Меч чистили уже несколько раз, но на стальной глади все еще виднелась узкая грязно–черная полоса. Первый раз клинок опалился в огне, когда его ковали, и ему совсем не понравилось снова оказаться в нем в огненном аду Козза. Но меч все еще был острым и мог верно служить хозяину.

Король и его спутники втроем покинули шатер и вошли в туманные сумерки Вейра. Гвен сидела снаружи и спорила с Маркосом о том, чего же на самом деле желает Один Бог. В армии такие разговоры не были редкостью. Александр привык к ним, и они его даже забавляли, настолько интересно звучали они из уст людей с разным характером и разной степенью набожности. Но Маркос единственный из всех разговаривал на эту тему крайне серьезно. Паладин читал Гвен настоящую проповедь: она должна наконец понять — ее выбрал сам Каменный Гигант. И если Ксандер погибнет, ей придется стать королевой и править Тор Фунвейром. Король видел, как жена стискивает зубы, пытаясь не разругаться с союзником, и знал, что она даже думать о подобном не желает. Они с Ксандером давно договорились никогда не обсуждать жизнь одного после смерти другого. И в глубине души они оба надеялись если не жить долго и счастливо, то хотя бы умереть в один день.

— Куда вы идете? — спросила Гвендолин, поднимаясь.

— Сигурд хочет познакомить меня со своим другом, — ответил Ксандер.

Бреннан привел им лошадей и собрал охрану из Ястребов для сопровождения короля. Гвен покинула Маркоса и подошла к ним, намереваясь тоже отправиться на встречу. Они быстро оседлали коней, и вокруг них выстроилась вооруженная стража. Короля охраняли совсем не так, как генерала. Проезжая через лагерь с такой свитой, Ксандер чувствовал себя все более неуютно, особенно когда Бреннан кричал: «Дорогу королю и королеве!» Он думал, что, наверное, выглядит очень беспомощным, раз целый отряд Ястребов вынужден его охранять. Он был искусным воином, не хуже всех — вернее, лучше многих, но королям защита нужна гораздо сильнее, чем генералам.

— Это не более чем шоу, чтобы впечатлить публику, любимый, — произнесла Гвен, которая ехала рядом с ним в кольце вооруженных всадников.

— Тебя это не беспокоит?

Она прикусила губу и улыбнулась.

— Беспокоит. И будет беспокоить до тех пор, пока кто–нибудь не нацелит на короля с королевой арбалет, и только вмешательство охраны спасет их от смерти.

На этот раз безумцы с арбалетами обошли королевскую чету своим вниманием, и Гвен и Ксандером без происшествий доехали до восточной границы лагеря. Здесь стояли войска из Дю Бана, разместившись в больших шатрах из белоснежной плотной ткани по всей границе лагеря. Лорд Ронан Монтегю не согласился следовать аскетичному образу жизни остальных солдат и превратил свою часть лагеря в роскошную выездную резиденцию, прилепившуюся к невысокой скальной гряде. Ее охраняли несколько десятков часовых.