Мои миры, твое отчаяние. Танец 2

Кошка Маришка

— Так она из твоей команды? — елейным голоском поинтересовалась девушка, наклонившись прямо к его уху.

К некоторым людям лучше никогда не подкрадываться сзади. Виктор относился именно к такой категории. Его палочка оказалась тут же прижатой к горлу девушки, а сам он уже стоял на ногах.

— Прости, — сказал Виктор смущенно. — Это все Гоняк и Рихтер с их внимательностью и осторожностью…

Каролина весело рассмеялась, а потом, недолго думая, села рядом с Гарри, бесцеремонно сдвинув его на самый край наколдованной скамьи.

— Рассказывай, — широко улыбнулась она. — Кто эта прекрасная девушка,

что завладела твоим вниманием?

Драгош в другой части каюты травил байки всем желающим его слушать. Он был прекрасным рассказчиком с отличным чувством юмора. Парень с легкостью мог рассмешить любого парочкой фраз, а близнецам Вуич требовались для этого фокусы и вся их находчивость. Иногда казалось, что смеются они как будто через себя. Возможно, так оно и было.

— Меня не интересует сейчас никакая девушка, — покачал головой Виктор. — Только метлы.

Каролина, услышав такое заявление, сначала тихо засмеялась, а потом расхохоталась в полный голос, заставив даже Драгоша на время замолчать и перестать кривляться.

— Есть зоофилы, некрофилы, а ты у нас будешь метлофил, — задыхаясь, произнесла она, а потом зашлась в еще одном приступе смеха.

Виктор широко улыбнулся и, ненавязчиво поигрывая палочкой, обманчиво мягко поинтересовался:

— Тебе наколдовать языкоподрезающую машинку или лучше самому проследить за тем, чтобы твой ротик не произносил в мой адрес никаких извращенных предположений?

Девушка удивленно посмотрела на парня перед ней и часто заморгала.

— Только посмей, — фыркнув, произнесла она, откинув темную прядь со лба.

Каберле стала напоминать готовую к прыжку пантеру. Гарри вообще удивлялся тому, как быстро Дурмстранг учит реагировать на любую грозящую опасность, даже если появляется только маленький намек на нее, но при этом не ломает никому психику и не делает из детей малолетних параноиков с манией преследования.

В Хогвартсе подобного не было никогда. Память Тома давала понять, что, даже не смотря на войну с Гриндевальдом, дети были слишком расслабленными, несобранными и легкомысленными. Они серьезно не готовились к тому, что может их ожидать за воротами школы… Вряд ли к этому имел какое–то отношение Дамблдор, который в те годы и директором не был. Возможно, у каждой школы была своя атмосфера и своя душа, и именно они влияли на школьников. Это не было никаким внушением. Скорее, начальной установкой, которой при желании можно не следовать. Хогвартс был отдельным изолированным островком в магическом мире, со своими негласными правилами и задачами. Дурмстранг, наоборот, стремился дать понять, что такое жизнь за его пределами, с самого момента переступания порога школы.

— Подеритесь, — благосклонно разрешил Гарри. — А потом я сниму с вас баллы рейтинга и устрою совместное наказание.

Поттера спасла отличная реакция, он вовремя увернулся от летящих в него заклинаний щекотки. Два недавних противника теперь объединились против Гарри.

— Мне кажется, что этот мальчишка совсем обнаглел, — широко улыбаясь, заявила Каролина.

— Абсолютно с тобой согласен, — кивнул Виктор. — Пора заняться его воспитанием. В атаку!

Гарри опять удалось увернуться от нескольких щекочущих и икательных проклятий, пока не добрался до Гилберта, выставив его как живой щит перед собой.

— У

меня заложник, — задорно воскликнул он. — Палочки на пол!

Каролина и Виктор переглянулись друг с другом и начали опускать свои палочки, в этот момент в Гарри со спины ударило заклятие пляса, пущенное Драгошом. Поттер тут же послал в него проклятие, вынуждающее кожу стать насыщенно–зеленого цвета. После этого среди глав началась перестрелка вполне безобидными заклятиями.

Спустя какое–то время все, кто находился в каюте, сидели на полу и громко смеялись, глядя друг на друга. У кого–то внезапно появился хвост, кто–то щеголял страусиными перьями вместо волос, одни кукарекали, другие похрюкивали, а кто–то просто пританцовывал на месте.

Виктор сидел в балетной пачке, а Каролина нервно поглаживала новоприобретенные пушистые усы. Сам Гарри продолжал отбивать чечетку.

Пожалуй, с сентября это было самым веселым моментом, связанным со школьной жизнью, и мальчику как никогда хотелось сохранить эту радость как можно дольше.

* * *

Ноябрь деловито принялся вымораживать землю вокруг замка, проникать с ледяными ветрами в школу, через щели в окнах гостиных и учебных кабинетов и осыпать всех снегом. В общем, вел себя так, будто бы именно он был первым зимним месяцем, а не декабрь.

Гарри скопировал необходимые страницы из книги, что дал ему брат Дориана, и занялся переводом. Румынский оказался весьма сложным языком, кроме нецензурных выражений на нем, приветствий и прощаний, он не знал ни слова. Огромные словари были плохими помощниками во всем этом. Грамотно подобрать именно то значение, что подразумевалось изначально, было проблематично. Текст писался тем, кто предпочитал философствовать и использовать высокопарные выражения. Даже простое «сделать надрез на запястье», этот некто описывал как «и длань свою благословить прикосновением лезвия ножа, к месту тому, что отзвук жизни несет в себе». Тот, кто писал это, явно наслаждался тем, как замысловато и витиевато выражался, а Гарри теперь приходилось мучиться с его творческими потугами.

Вместе с тем, как мальчик пробирался через дебри высокопарностей, появлялись новые вопросы. Во–первых, почему Касиан не перевел этот текст сам. Английским он владел превосходно, русским, скорее всего, тоже. Сделать нормальное описание ритуала не составило бы труда. Во–вторых, если это был относительно безопасный ритуал, то почему о нем ничего не знал сам Дориан и зачем нужно проворачивать что–то за его спиной? Вряд ли Стан не рассматривал все возможные варианты. Перевести всю книгу самостоятельно не представлялось возможным. И в-третьих, книга имела странное название «Кусая вампира».

Поттер никак не мог отделаться от ощущения близко подобравшейся опасности. Беспокойство буквально съедало его изнутри. Необходимо было сделать хоть что–то. Тем более, описание ритуала было весьма странным, такое ощущение, что вампира в нем просто связывали множеством цепей странных клятв.

Устав от какой–то неопределенности и сумбура в мыслях, он просто в один из дней отловил Дориана в коридоре общежития и втащил в свою комнату, после чего наложил на дверь несколько запирающих и защищающих от прослушивания заклинаний.