Монстр
Шрифт:
— Ну-ну, не плачь, мой котёночек! — кто-то обнял меня за плечи. — Лучше скажи доброму Джеку — кто посмел тебя обидеть?
Я подняла своё заплаканное лицо и увидела перед собой Смеющегося Джека.
— Я… — я не смогла сразу что-то выговорить — сглотнула ком в горле, почти со злостью вытерла слёзы и только потом сказала. — Я поняла, что… что все люди просто лицемерные твари! В глаза говорят одно, а за спиной совсем другое! Никому из них нельзя верить! Они все… они все сволочи!
— Я всегда так думал! — оскалился своей фирменной улыбкой клоун. — Хотя, убиваю я их и не поэтому. Ты мне
Сама не знаю — зачем, но я всё рассказала Джеку. Хотя… если бы я и отказалась говорить, он бы, всё равно, нашёл способ развязать мне язык. Верно?
Когда я закончила рассказывать, Джек сказал:
— Этих двоих мы должны будем сегодня убить, солнце моё!
— Зачем?
— За тем, что если они, действительно, соберут собрание и тебя выкинут из цирка, мы лишимся возможности гастролировать по стране! А мне это не нравится! И, разве, у тебя самой нет желания прикончить тех, кто так подло с тобой обошёлся?
— Есть, но…
— Что — «но», Амелия?! — начал выходить из себя Джек. — Ты не сможешь этого сделать?! Тебя совесть замучает или что?! Твоя утренняя уверенность куда-то улетучилась?!
— Нет, Джек, всё не так! Я хотела сказать: «Куда мы денем трупы?». Мы же не можем их просто выкинуть где-нибудь в лесу! Их быстро найдут!
— Ха, так тебя это волновало, котёнок? — расхохотался клоун. — О трупах можешь не беспокоиться — я обо всём позабочусь!
— А как же то, что этих двоих будут искать? Исчезновение артистов цирка никак не сможет пройти незамеченным.
— Их, всё равно, не найдут, — пожал плечами Джек. — Поищут какое-то время да и всё. Затем, просто решат, что супружеская парочка смылась в неизвестном направлении, в поисках лучшей жизни!
— Ты в этом уверен? — засомневалась я.
— Абсолютно! Можешь мне поверить — всё пройдёт просто замечательно!
Я не могла быть настолько же оптимистичной, как Джек, перед готовящимися убийствами, но… мне не было страшно как тогда, когда я убивала в первый и второй раз. В этот раз мной двигала злость и обида! И я не чувствовала ни сомнений, ни жалости! Да и цирк из-за них мне покидать совершенно не хотелось. Они же лгали мне всё это время! Они притворялись хорошими людьми, жалели меня!.. А на самом деле, они называли меня чудовищем Франкенштейна! Как такое можно простить?! Как не желать убить после этого?! Я же… я же им верила! Я считала их своей семьёй! Я пыталась вытерпеть пытки ради них! А что теперь? Кому мне теперь верить?! Ведь, Абигэйл упоминала, что на моё исключение многие согласятся! Кто же эти «многие»? Кого мне подозревать?! Как бы смешно это не звучало, но единственный, кому я теперь могла полностью доверять — это Смеющийся Джек.
***
Ночью мы с Джеком вышли из своего фургона и направились к тому, где жили Абигэйл с Бернардом. Жили они в фургоне вдвоём, не считая своры своих лохматых подопечных. Собаки меня прекрасно знали, поэтому, открыв помещение, где супружеская пара спала крепким сном, я, негромким свистом, подозвала собачью стаю. Собаки, виляя хвостами, подбежали ко мне (благо, у них не было привычки выражать свою радость лаем). Я тихо дала им команду: «Гулять!» и собаки, с радостью, выбежали на улицу, оставив своих хозяев
— Я надеюсь, что ты не собираешься их просто зарезать? — поинтересовался Джек.
— А что такого-то? — удивилась я. — Как я помню, с пьяной девчонкой из парка я так и поступила. Ты тогда не возражал.
— Тогда — это тогда! Ситуация была другой! И было весело! А здесь, если поступишь также, весело не будет! И, разве, ты не хочешь, чтобы эти двое знали, за что они лишаются своих жизней?
— Хочу, но… тогда их нужно разбудить. А если они орать начнут?
— У тебя короткая память, Амелия?! — прошипел со злостью Джек, а его когти, с силой, вцепились в моё плечо. — Ты же должна помнить о том, что я могу сделать так, чтобы звуков из помещения никаких не доносилось! Ты же узнала об этом на своём собственном опыте! Или нет?! Если — нет, то мне следует освежить твою память!
— Нет, Джек, не надо! Я просто забыла! И я уже всё вспомнила! Так что, пожалуйста… пожалуйста, не надо мне освежать меня! Прости меня!
— Амелия? Что ты здесь делаешь в такое время? — от нашего разговора с Джеком проснулась Абигэйл. — И… кто это с тобой?
— Это — мой друг, — коротко ответила я, повернувшись к женщине. — А теперь, будь добра, разбуди своего мужа. А то, очень он крепко спит.
— Это ещё зачем? И ты так и не ответила, что ты здесь делаешь, Амелия! Ночь, а дворе! И что это ещё за «друг»?!
Я, не ответив, стала подходить к кровати, на которой спали муж с женой. Только тогда Абигэйл заметила нож в моей руке.
— Амелия… зачем тебе нож? — в голосе женщины появилось беспокойство. — Может, ты… положишь его куда-нибудь, а?
— Зачем мне нож? — я остановилась и, задумчиво, посмотрела на нож, словно, впервые его увидев. — А знаешь, Абигэйл… я думаю, он мне за тем, чтобы, немножко, под украсить твоё лживое лицемерное лицо!
— Амелия… это что, какая-то дурацкая шутка?! Извини, но ночью у меня очень плохо с чувством юмора! Забирай своего друга и уходи!
— Чёрт вас всех раздери… Что ж вы так шумите? — послышался сонный голос Бернарда. — Устраивайте свои разборки в другом месте!
— А это разборка, касающаяся и тебя, Бернард! — громко сказала я. — Так что, разобраться в другом месте не получится! Вставай и будешь участвовать в разговоре!
Бернард, с явной неохотой, сел на кровати и продрал глаза. А затем, он, с изумлением, уставился на меня и Джека:
— Амелия?! Что здесь происходит?! Что ты здесь делаешь?! И что это за страшилище рядом с тобой?!
— Страшилище? Ну, да, страшилище. Как и я, — криво усмехнулась я. — Вы же так обо мне думаете, не так ли?
— О чём ты, Амелия?! — растерянно посмотрел на меня Бернард. — Конечно же, нет! Мы никогда не думали о тебе ничего подобного! Мы…
— Хватит врать! — перебила я его. — Я всё знаю! Я слышала сегодня днём ваш разговор!
— Какой разговор, Амелия?! О чём ты?! — с непонимающим видом спросила меня Абигэйл.
— О разговоре, в котором вы договорились избавиться от меня! О том, что хотите вернуть меня моей матери-алкоголичке! О том, что мне не место в «Арлекине»! О том, что и без этого чудовища Франкенштейна вы прекрасно обойдётесь!