Монстры в Академии
Шрифт:
— Мы обсудили ситуацию, — сказал мужчина. — Имеет место ничья. Мы решили засчитать Уильяму Цеперти и Финеусу Мэйгрину баллы за первую часть состязания и не засчитывать — за вторую. Так как из-за устроенного ими бедлама никто ничего и не видел.
— Что? — возмутился, подскочив со своего места, старший Мэйгрин. — Но это слишком мало! Несправедливо! Теперь ни один из них не сможет выиграть турнир!
— Почему же? — возразил судья, поднимая листы и проглядывая их. — В финал Ваш сын прошел, как и его соперник. А что баллов мало набрал, так они оба на теоретической
Он снова откашлялся, еще немного повысил громкость голоса и торжественно объявил итоги:
— Завтра в финальном соревновании примут участие. Финеус Мэйгрин — тридцать два балла! Уильям Цеперти — тридцать один балл! И Леамистрель Тулглторн — тридцать шесть баллов. Остальные не прошли отметку в тридцать баллов и выбывают из соревнования.
По группе вылетевших участников пролетел разочарованный стон.
— Почему это у магика тридцать шесть баллов? — возмутился господин Мэйгрин. — Вам ведь передали, что он пользовался накопителем магии! Он должен был получить штраф, а то и быть дисквалифицированным!
— Да, передали, — спокойно кивнул судья. — Но это не запрещено правилами, и мы не стали его штрафовать.
Господин Мэйгрин захлебнулся собственным возмущением.
— Что, съел? — не сдержался Крис и почти показал аристократу неприличный жест, но Марина успела перехватить его руку.
— Господа, не надо ссориться! — наконец, вмешался в происходящее ректор, все это время как будто безучастно наблюдавший за действом со своего празднично украшенного кресла возле судей.
Он вышел на игровое поле, чтоб его было лучше видно, и развел руки в стороны, призывая взволнованную публику к тишине. Люди снова замолкли: микрофонов и усилителей в этом мире не было, так что публика была приучена слушать, не перебивая выступающих болтовней и звонками мобильников.
— Завтра у нас финал, — сказал ректор. — Традиционное создание эликсира здоровья — символа Академии. Сложнейшего по рецептуре и исполнению зелья, требующего и теоретических знаний, и отточенных навыков, и умению добывать и концентрировать магическую энергию.
— Вот именно — добывать энергию! — снова подал голос «из зала» старший Мэйгрин. — А у вас тут незаконное использование накопителей! Я тогда тоже обеспечу своего сына!
— Это ваше право, — кивнул ректор, вызвав тем самым легкую волну удивления зрителей. — Как сказали судьи: правилами это не запрещено. Вы можете покупать своему сыну любые алхимические реагенты, на которые только хватит средств. А пока давайте еще раз поздравим и отпустим наших чемпионов. Их еще ждет домашнее задание: подготовить и насытить магией основу для эликсира здоровья!
Актеллий Денеб отступил в сторону и сделал знак троим финалистам выйти на поклон.
— Поаплодируем победителям сегодняшнего тура! — громко сказал он.
Троица ребят под торжественную музыку вышла вперед. Судьи поднялись из-за своего стола и вручили им дипломы. Что на них было написано, Марина не разобрала, так как все еще не научилась читать на местном языке. Но вряд ли эта филькина грамота
Аплодировали ребятам долго. Судьи пожимали им руки и что-то говорили. А потом еще к импровизированной сцене выбежала толпа каких-то девиц с букетами, и все они полезли к Финеусу, треща на все лады свои поздравления.
Впрочем, этому никто не удивился. Удивились совсем другому моменту: когда Леам уже собрался уходить, оттесненный толпой девиц, к нему подошла всего лишь одна девушка и протянула один единственный цветок. Но что-то, видно, было в этой девушке, что люди разошлись от них в разные стороны и принялись переговариваться. Девушка тоже обменялась с Леамом парой слов. Оба улыбнулись, и она ушла.
Леам проводил ее ошарашенным взглядом, а люди вокруг него зашушукались еще более интенсивно, из чего Марина сделала вывод, что девица с цветком — из числа высокопоставленных господ, и ее жест был неожиданным для окружающих.
— Есть! — за спиной Марины Флокси и Кассандра дали друг другу «пять».
— Та-а-ак! — со всей сердитостью развернулась к ним девушка, поняв, что тут что-то нечисто. — Пояснить ничего не хотите?
— Да мы так, чуть-чуть совсем, — покраснела Флокси.
— Почти не соврали, — подтвердила Касси.
— Отставить болтовню! — скомандовала Марина. — Четко и по существу: что натворили?
Девочки переглянулись, вздохнули и признались:
— Мы вчера слух пустили, что Леам — эльфийский принц из забытого рода.
— Зачем? — Марина хлопнула себя ладонью по лбу.
— Да никто не поверил, честное слово! — заверила ее Флокси. — Ну, серьезные люди, по крайней мере. Только дуры всякие.
— Ага, — закивала Касси. — И нас эта дама поймала на сплетничестве.
— Очень устыдила, — призналась Флокси, краснея еще гуще и принимаясь ковырять носком туфли землю.
— Угу, — вздохнула Касси.
— Ну, а мы ей в ответ и сказали: мол, про нас всякие гадости рассказывают — так это можно, а хорошее что сочинить — так сразу нельзя! — продолжила Флокси, сжав кулачки.
— А она оказалась хорошая и все поняла, — добавила Кассандра, смущенно теребя свои завитые патлы.
— Ага, — закивала феечка. — Простила нас. Порасспрашивала про нашу жизнь, про Леама…
— … ну, мы ей рассказали как есть: что он умный, добрый, справедливый, талантливый, красивый…
— … но его никто не любит, потому что он эльф. И на работу не берут, везде издеваются…
— … и что он первый раз решил поучаствовать, а над ним все смеются, потому что он самоучка…
— … и она сказала…
— Хватит! — прервала этот поток Марина. — Вы мне одно скажите: вы во всем признались и больше ни о чем не приврали?
— Да! — хором ответили девочки.
— Извинились?
— Да!
— Ну и ладно, — ответила Марина, отпуская их с миром. — А то я уж успела всякого надумать: что Леам влюбился в благородную, что приведет ее к нам, и мне с ней общаться надо будет.